Гай Орловский - ЧВК Всевышнего [litres]

– Видишь, – сказал Михаил, – как просто? Если не прострелили мотор, то экспроприируем в качестве трофея.

– Люблю красивые машины, – воскликнула Обизат.

Михаил буркнул:

– Ну да, еще скажи, что любишь ночные клубы.

– Ночные клубы не люблю, – ответила Обизат сразу, уловив по его тону, что речь о чем-то плохом. – А что это?

– Садись, – велел Михаил.

– Сейчас…

Она торопливо обшарила карманы убитых, у одного отыскалась даже сумка. Очень довольная Обизат вытащила несколько пачек денег, хвастливо показала Михаилу.

– Добыча!

– Бери, – ответил Михаил. – У денег нет лояльности.

Он снова сел на руль, а Обизат, счастливая и раскрасневшаяся, сказала с восторгом:

– А так, оказывается, интересно!

– Неспортивно, – заметил Михаил, – мы сильнее.

– Зато их было больше! И мы на земле их клана!

– Да, – согласился Михаил. – Мы просто уравняли шансы. Поехали!

– На их машине?

– Да, – ответил Михаил. – Приметы нашей уже сообщают друг другу, а то и полиции, если она на их стороне… Садись!

Проверив, сколько в баке топлива, он тронул педаль, автомобиль слушается легко и даже с готовностью, дорогая штучка, не каждый европейский бизнесмен может позволить себе такую роскошь, а бедуины с автоматами за плечами легко пересаживаются с верблюдов за руль элитных машин. В поисках разворота проехали с десяток километров. Наконец удалось развернуться на узкой горной дороге.

Обизат счастливо посматривает по сторонам, Михаил вел автомобиль на предельной скорости, а сбросил, только когда подъехал к двухэтажному дому, окруженному небольшой изгородью.

– Бесцельная беготня, – сказал он с раздражением. – Как это раздражает!

Обизат робко спросила:

– Но эта беготня… зачем-то нужна?

– Увы, – ответил он, – без беготни не выжить. Пока бегу – живу. Живу – пока бегу. Вот кредо выживания людей. Потому пойду в холл в одиночку. Так меньше внимания. Присоединяйся, если хочешь, чуть позже.

– Конечно, хочу, – воскликнула она обидчиво.

– Выжди малость, – напомнил он.

Он чувствовал ее взгляд, когда вышел из автомобиля и шел к подъезду дома прямой и с развернутыми плечами, уверенный и беспечный, хотя мелькнула мысль, что пора возвращаться к Азазелю, что-то он завяз здесь, да еще и девочку впутал.

Впервые на расстоянии почувствовал, что попал под прицел двух видеокамер, фиксируют каждое движение. На крыльце у двери могучего вида охранник сложил руки на груди, загорелый и сухощавый, похож на местного, но что-то подсказало Михаилу, что прибыл из Европы, даже если араб или турок.

Михаил сказал дружелюбно:

– Привет! Меня прислали наниматься к вам в охрану. Как тут хозяин платит?

Охранник буркнул.

– Если наниматься, то не к хозяину, а к начальнику охраны. Зайди и жди в холле. Он выйдет.

– Спасибо, – поблагодарил Михаил.

Он потянул ручку двери на себя, переступил порог, сразу очутившись в атмосфере Европы: чистый кондиционированный воздух, приятная прохлада, плотные жалюзи прикрывают окна, отсекая нещадный солнечный свет.

У ведущей на второй этаж лестницы двое охранников в джинсах и рубашках с короткими рукавами, на ногах кроссовки вместо туфель, спортивные ребята, что собрались на тренировку, вот только ремни с кобурами на поясе, из которых торчат рукояти армейских пистолетов и ножны с десантными ножами.

Михаил не успел открыть рот, как один сказал резко:

– Стой, кто такой? По какому делу?

Михаил улыбнулся как можно дружелюбнее.

– Пригласили в охрану, – ответил он. – Есть рекомендательное письмо к вашему хозяину от моего прошлого нанимателя.

Оба уставились в него с неприязнью. Из левой двери в холл вошел крупный мужчина, на полголовы выше Михаила, шире в плечах, а дорогой костюм не в состоянии скрыть валуны плеч и широкие плиты грудных мышц. Руки, как сразу бросилось в глаза, толстые, как бревна.

Он спросил резко:

– Что?.. В охрану?.. У нас полный комплект.

– Возможно, – сказал Михаил, – кто-то идет на вылет?.. Надо же заменять более сильными?

Охранники посмотрели на здоровяка, Михаил понял, что тот старший, а тот поинтересовался с сомнением:

– Это ты сильнее?.. Хорошо, сумеешь пройти мимо меня, иди!

– Легко, – ответил Михаил.

Он сделал шаг, здоровяк вытянул руку, Михаил умело перехватил на прием, нажал, но с тем же успехом пытался бы переломить ствол толстого дерева.

Здоровяк двинул кулаком другой руки, Михаил подставил плечо, однако удар был такой, будто налетела электричка. Хрустнул сустав, стегнуло болью. В глазах противника мелькнуло злорадство, а оба охранника довольно заржали.

Михаил стиснул челюсти, он считался умелым бойцом даже среди умелых, начал наносить удары, но здоровяк оказался, помимо того, что крупный и весь в тугих мышцах, еще и хорошим бойцом. Михаил трижды пропустил тяжелые удары, что могли бы выбить дух, не будь усилен элементалем, но самому не удавалось ни провести прием, ни подловить на удар, здоровяк умело уклонялся, а сам атаковал быстро и мастерски.

Некоторое время обменивались разящими ударами, дважды падали, сцепившись, продолжая осыпать друг друга ударами, вскакивали, оба охранника с горящими восторгом глазами верещали в азарте.

В холл вошла Обизат и замерла. Оба охранника, надо отдать им должное, заметили ее сразу, но она застыла, глядя на схватку, и они тоже с восторгом смотрели, как здоровяк попытался достать Михаила мастерским ударом ноги в голову.

У Михаила загудело в черепе, потому сделал вид, что удар сокрушил, покачнулся. Здоровяк чуть расслабился, и тогда Михаил с огромной силой, подключив мощь элементаля, страшно ударил кулаком в левую часть груди.

Кости хрустнули, словно удар пришелся в коробку с печеньем. Здоровяк содрогнулся, словно дерево, в которое угодил падающий с горы камень, остановившимися глазами уставился в Михаила.

– Ты чуть меня не убил, – сказал Михаил громко, чтобы услышали охранники. – Но я опередил…

Он отступил, тяжело дыша, здоровяк покачнулся и завалился лицом вниз, и только тогда оба охранника схватились за пистолеты.

Михаил прыгнул, уже чувствуя, как пробудился зверь, однако Обизат, двигаясь как молния с красной прической, срубила обоих безжалостными ударами в основание черепа.

– Наверх, – велел Михаил.

Лестница неохотно повела на второй этаж, массивная и с широкими ступенями. Перила тоже настолько широкие, что если попытаться съехать на них, задницу надвое раздерешь точно.

Ступеньки из серого гранита с красными крапинками, а дверь на той стороне вымощенной мрамором веранды смотрится как церемониальная арка для королевских выходов.

Михаил прошептал на бегу:

– Теперь все быстро и тихо!.. Нужно добраться до кабинета наверху и не дать никому сбежать!