Тэд Уильямс - Корона из ведьминого дерева. Том 2 [litres]

Саомеджи наклонился и заглянул в бледно-голубые глаза.

– Ты нам нужен, – сказал он связанному чудовищу.

– Мы сделаем сани и положим его на них, – сказал Мако. – Гигант сможет дотащить их до Наккиги.

– Но отсюда довольно далеко до больших деревьев, из которых можно сделать сани, – заметила Нежеру.

– Значит, гиганту придется спуститься и сделать сани, – сказал Мако.

– Спуститься и сделать сани, ты сказал? – взревел Го Гэм Гар, встал и принялся помахивать топором, изогнутое лезвие которого было размером с колесо телеги, а затем наклонился над Мако. – Значит, так обстоят дела после того, как смертный, Черный Дрозд и я вас спасли? Я сброшу тебя с горы, а потом посмотрим, как ты притащишь сюда несколько деревьев!

Внезапно гигант застонал и схватился за шею, потом покачнулся и, задыхаясь, упал на колени.

– Заговори еще раз со своим хозяином, и я выжгу твое сердце, животное. – Мако поднял кристаллический прут так, чтобы гигант его видел. – Я никогда с ним не расстаюсь. Так что не забывай, кто здесь главный.

– Достаточно, – прохрипел Го Гэм Гар. – Достаточно.

Он наклонился вперед и оперся о землю массивной рукой. Мако удовлетворенно посмотрел на страдающего гиганта, но постарался держаться от него подальше, чтобы длинные руки Го Гэм Гара не могли его достать.

Нежеру испытала неожиданное сочувствие к гиганту, но тут ее внимание привлекли грохот и скрежет, а через мгновение огромная вытянутая голова дракона поднялась над краем карниза. Зверь был ранен и залит кровью, но жив: какое-то препятствие на склоне задержало его падение и помешало свалиться в пропасть. И теперь, прежде чем кто-то из хикеда’я успел пошевелиться, голова на длинной шее метнулась вперед, подхватила Кемме, и огромные челюсти сомкнулись у него на поясе. Тот успел лишь вскрикнуть, челюсти щелкнули, огромный червь отбросил сломанное окровавленное тело в пропасть, и Кемме исчез.

А затем дракон, который получил дюжину ранений и теперь истекал кровью, а одна из его передних ног была сломана, стал выбираться наверх. Мако сделал выпад мечом в закрытый глаз дракона, но тот успел схватить клинок зубами и дернул – Мако потерял равновесие и упал в снег. В тот момент, когда червь собрался покончить с Мако, гигант Го Гэм Гар вскочил на ноги, с яростным криком обрушил массивный топор на длинную шею существа, сразу за головой, и почти перерубил хребет. Червь забился, как умирающая змея, кровь черным фонтаном брызнула из рассеченной шеи и с шипением пролилась на снег, огромный дракон перестал цепляться за склон, рухнул вниз и снова исчез.

Все еще ошеломленная стремительностью произошедшего, Нежеру не сразу поняла, что в тот момент, когда чудовище исчезло, кто-то начал кричать – долгий, хриплый и мучительный вопль наполнил склон горы. Только через пару мгновений она сообразила, что это Мако, который был покрыт черной кровью от головы до груди, и его кожа дымилась.

Саомеджи прыгнул вперед, чтобы выхватить хрустальный прут из руки Мако и заставить Го Гэм Гара отойти назад – гигант взвыл от боли, а Певец наклонился и принялся засыпать снегом ожоги Мако.

– Помоги мне, Жертва, – сказал он Нежеру. – Я думаю, его еще можно спасти.

Нежеру присела на корточки рядом и захватила полную пригоршню снега, но она видела, что кожа Мако стала отваливаться почерневшими полосами, открывая алую плоть. Мако перестал кричать, он лишь пускал пузыри и стонал, его взгляд потускнел, а дух застрял где-то в землях страдания. Нежеру насыпала снег на его лицо, чтобы скрыть ужасное зрелище, а не только облегчить страдания командира.

– Ну, – сказал смертный Ярнульф, даже не попытавшийся скрыть, что его голос дрожит, – теперь я уверен, что Королева Утук’ку будет довольна тем, как хорошо все прошло.

«10-й тьягара, год от Основания 1201

Мой дорогой муж !

Теперь, когда я коснулась всех дел Верховного Престола в другом письме, это предназначается только для твоих глаз. Я молюсь, что с тобой все в порядке, и Наша Леди и святые помогают сохранять доброе здоровье тебе, нашим внукам и всем, кто дорог нашему сердцу. Я чувствую себя глупой, когда пишу о своих страхах, потому что ужас, который я ощущаю сейчас, вполне может отступить, но именно в данный момент мне тебя особенно не хватает .

Прошлой ночью, первой из проведенных здесь, мне приснился кошмарный сон. Я знаю, кое-кто считает, что в снах нет правды и они лишь фокусы Врага или результат легкого жара моего разума, но ты, муж мой, знаешь лучше, чем кто-либо другой, что они могут сбываться – и оказаться предупреждениями .

В этом сне наш сын вернулся ко мне. Не тот Джон Джошуа, которого мы знали в его последние годы, не серьезный молодой отец с бородой и в черных одеяниях ученого. Нет, он приснился мне таким, каким был в детстве: худым, с широко раскрытыми глазами, беспокойным маленьким мальчиком, которого мы так любили и о котором тревожились. Во сне я шла по Хейхолту и что-то искала, хотя сначала не понимала, что именно. Я никого не видела, ни слуг, ни придворных, лишь пустые залы, но временами мне казалось, будто я слышу голоса, словно какие-то люди собрались за закрытыми дверями. Однако я никак не могла их увидеть и лишь смутно слышала разговоры и пение. А один раз рыдания множества женщин .

И тут я увидела нашего сына, хотя сначала его не узнала. Неожиданно в коридоре появилась маленькая фигурка, которая бежала впереди меня, потом свернула за угол и пропала. Когда перед глазами у меня немного прояснилось, фигурка оказалась так далеко впереди, что хотя я понимала, что это ребенок, полной уверенности у меня не было .

Так как я больше никого не видела и продолжала искать то, о чем никак не могла вспомнить, я поспешила за маленькой фигуркой и следовала за ней сначала по одному коридору, потом по другому, через пустой тронный зал, пока мы не оказались во внутреннем дворе. Я вошла в лабиринт, который перестал существовать, когда пала Башня Зеленого Ангела, но в моем сне лабиринт и упавшая башня были на своих местах, а обломки башни разбросаны по лабиринту, во многих местах перекрывая проход .

Наконец я добралась до центра лабиринта, и там, на скамейке, сидел Джон Джошуа – помнишь ту скамейку? Кажется, я закричала от радости, но когда он меня увидел, у него на лице появился страх, он вскочил и бросился прочь .

Это разбило мне сердце, ведь мой сын не захотел остаться со мной, но теперь, когда я знала, кого преследую, остановиться я уже не могла. Сон был жутко длинным, Саймон! Или так мне казалось, потому что пришлось следовать за Джоном через весь замок, как он иногда делал, когда мы хотели его одеть для важных государственных приемов. Теперь я жалею, что мы заставляли его в них участвовать. Как жестоко было тратить время его короткой жизни на чепуху .