Тэд Уильямс - Корона из ведьминого дерева. Том 2 [litres]

Дедушка посмотрел на него с удивлением и обидой.

– Ты действительно так думаешь? Милосердный Риаппа, ты и правда так думаешь?

– А почему я должен думать иначе? Вы только и делаете, что меня осуждаете, с тех самых пор, как я себя помню. – Он оглядел тронный зал. – А где королева?

– Что?

– Где королева? Ей стыдно со мной попрощаться? Или она слишком рассержена из-за того, что ты заставил ее согласиться?

На мгновение лицо короля покраснело, и принц, которого точно так же переполнял справедливый гнев, приготовился услышать крик. Но вместо этого – и теперь пришел черед Моргана удивляться – король рассмеялся и откинулся на спинку кресла.

– Ну, мне следовало ожидать чего-то подобного, не так ли? Нет, королева тебя не избегает. Твоя бабушка придет, чтобы тебя проводить. Я просто хотел поговорить с тобой наедине.

– Ну, мы поговорили. Я могу идти?

Лицо короля потемнело, точно небо перед дождем.

– Клянусь Священным Деревом, мальчик, неужели ты действительно считаешь, что я настолько плохо к тебе отношусь?

– Я ничего такого не говорил, но я думаю, что, наверное, так и есть. Я лишь сказал, что ты постоянно меня осуждаешь, но ты и сам говорил это много раз. Хочешь забрать свои слова обратно?

– Проклятье, нет! Я осуждаю не тебя, юноша, я осуждаю то, что ты делаешь. Турниры, азартные игры, выпивка, посещение веселых домов и твои друзья, которые в два раза тебя старше, но в два раза глупее! Я уже не говорю о том, что ты забрался на вершину проклятой башни посреди ночи. Ты имеешь хотя бы смутное представление, юноша, о дьяволе, который там похоронен? Ты хоть что-то знаешь?

Холод окутал сердце Моргана, когда он вспомнил о призрачной лысой голове, но он твердо решил не показывать своего страха.

– Я слышал истории, сир. Слухи и сплетни, чтобы пугать детей.

Теперь, после того, что он там видел и пережил, Морган уже так не думал, но не собирался признаваться в этом деду – тогда получилось бы, что он соглашается с тем, что тот прав во всем.

– Значит, по-твоему, это сплетни и слухи? – прорычал король. – Хочешь узнать, что я там видел в ту ночь, когда бежал из замка? В те времена я едва ли был старше, чем ты. Там принесли в жертву человека, аристократа нашего королевства, ему перерезали горло Белые Лисы, которые использовали его кровь для того, чтобы скрепить союз между королем Элиасом и самим Королем Бурь. А знаешь ли ты, кто организовал сделку? Прайрат, человек, на башню которого ты так глупо залез.

Морган вздрогнул. Проблема состояла в том, что король был прав – он поступил глупо. Но легче от этого ему не становилось.

– И чего мне следовало бояться? – резко спросил он. – Норнов с белыми когтистыми руками, которые могли вылезти из всех щелей, чтобы утащить меня в ад? Призрака безумного священника? Или крыс? В старых зданиях их полно, так говорят, а их шорох ошибочно принимают за шаги привидений.

Саймон покачал головой:

– Я был в той башне, мальчик, когда Прайрат еще не умер. И, если бы ты видел четверть того, чему стал свидетелем я, то никогда бы так не шутил. Крысы! Если бы только!.. Благословенная Элизия, пожалуйста, прости глупого юношу, потому что он ничего не знает.

– Если это все, что вы хотели мне сказать, ваше величество, то мне пора идти. С вашего разрешения, конечно.

Несколько мгновений они оставались в неподвижности, Морган, на одном колене, но готовый подняться, и его дед, который наклонился вперед на своем простом троне и разочарованно теребил бороду.

– Ну что ж, – наконец заговорил король. – Ты можешь идти. Но настанет день – я молюсь, чтобы он настал, – когда ты оглянешься назад и поймешь, что мы с твоей бабушкой хотели для тебя только самого лучшего.

– И в тот день, уверен, я вас отблагодарю. – Морган встал, он с трудом скрывал, что дрожит от гнева, печали и других чувств, названия которых не знал. – Но сейчас мне кажется, что вы хотите только одного: чтобы я ушел – и оказался там, где я, мое плохое поведение и сомнительные друзья больше не будут создавать вам проблемы. На самом деле ни один из вас никогда ничего ко мне не испытывал. Ни вы, ни моя благословенная мать, ни даже отец.

Лицо короля исказилось – Морган не сомневался, что это ярость, но ему уже было все равно. Неужели он должен беспокоиться о том, чтобы старик остался в хорошем настроении, отправляя его в напрасное, никому не нужное путешествие?

– В тебя вселился дьявол, мальчик? – Рука короля задрожала, когда он поднял ее, словно пытался от чего-то защититься. – Плохо уже то, что ты говоришь ужасные вещи о нас, тех, кто так долго о тебе заботился, но твой отец ? Клянусь священной кровью Искупителя, твой бедный отец тебя любил!

– Да, конечно, любил… некоторое время. – Морган неуклюже поклонился. – А теперь я ухожу по вашему приказу, ваше величество.

Морган повернулся и решительно направился к двери, ожидая, что король Саймон скажет что-нибудь ему вслед, но тот молчал – несомненно, ярость мешала ему говорить. Это уже не имело значения: его дед выиграл спор просто потому, что был сильнее.

«Нельзя одержать победу, когда сражаешься с королем, – подумал Морган. Он не стал оборачиваться, когда выходил из тронного зала. – Король всегда побеждает. Но наступит день, и королем стану я ».

Лорд-канцлер Пасеваллес стоял у самого высокого окна Башни Святого Дерева и наблюдал, как процессия покидает замок. Он собирался проводить принца Моргана и Мастера Престола, но когда пришло время, к своему удивлению, обнаружил, что охвачен болезненными воспоминаниями. Стоял ясный, теплый день, когда его отец и дядя отправились в Наббан, связав свою судьбу с принцем Джошуа, Камарисом и их армией в великой войне. Тот давний день стал для него смесью гордости, надежды и страха, которые он разделял с толпой, когда их любимые уходили в неизведанное. Он был тогда ребенком и выкрикивал приветственные слова, не испытывая ни малейших сомнений, возбужденный тем, что его дяде барону Серридану и отцу Бриндаллесу предстояло совершить поразительные дела ради замечательного народа. В конце концов, если сэр Камарис, величайший воин столетия, быть может, даже всех столетий, появился после того, как все уже перестали надеяться на его возвращение, разве они могли потерпеть поражение?

И они победили. Более того, именно здесь, в Хейхолте, они отправили восставшего из мертвых Короля Бурь обратно в ад и одержали верх над его смертными приспешниками, королем Элиасом и его магом-священником Прайратом. Но не все, кто сражались против них, дожили до конца войны: отец Пасеваллеса и его дядя больше никогда не увидели свой дом, и после этого ткань его жизни начала распадаться.

Все детство Пасеваллес жадно поглощал истории о героизме и рыцарских идеалах, но после смерти отца они потеряли смысл. В войне Короля Бурь погибли не только обычные люди.