Тэд Уильямс - Корона из ведьминого дерева. Том 2 [litres]

Ей всегда было трудно находить дорогу в глубокой темноте Наккиги, даже рядом с домом, в котором она жила. Несмотря на проведенные внутри горы годы, ее глаза не приспособились к крошечным мерцающим масляным лампам, освещавшим большинство проходов, в особенности если они находились далеко от основных туннелей и не давали достаточно света для того, чтобы смертный мог разглядеть собственную руку, поднесенную к лицу. Зои часто пробиралась в личный сад Вийеки только для того, чтобы немного постоять под солнечными лучами, пусть они и проходили далекий путь, отражаясь от множества поверхностей и теряя силу к концу своего путешествия. После стольких лет внутри горы Зои начала ненавидеть темноту, ненавидеть как живого врага.

После нескольких мучительных мгновений перед выбором из шести вариантов она направилась в туннель, который показался ей самым знакомым, прекрасно понимая, что, если она ошиблась, он приведет ее туда, где ей быть не полагается, да еще с мешками украденной еды. Любимая наложница могущественного человека или нет, ее тут же арестуют, что было равносильно смертному приговору, ведь Кимабу способна добраться до нее в любом месте Наккиги. Вот почему последние несколько дней Зои провела, готовясь сбежать в такое место, о котором Кимабу не знала, место, где ее сможет найти только Вийеки. И, если того захотят боги, сегодня она отнесет туда остальные вещи, в том числе тщательно подобранную одежду, и спрячется до возвращения своего возлюбленного.

Зои облегченно вздохнула, когда поняла, что сделала правильный выбор: коридор вывел ее на оживленный Бульвар Павших, идущий вдоль задних частей многих великих домов, чьи фронтоны были развернуты в сторону Большой Садовой дороги. Несколько раз она встречала других пешеходов, которые с любопытством смотрели на смертную женщину, сгибавшуюся под тяжестью двух мешков, но Зои неизменно удавалось прикинуться обычной рабыней, и здесь, для разнообразия, внешность ей помогала.

С тех пор как закончилась война Короля Бурь и хикеда’я понесли огромные потери, аристократы стали использовать смертных для работ, которые прежде выполняли только норны. Кроме того, аристократы обнаружили, что смертные женщины беременеют гораздо чаще, чем их собственные жены и любовницы. Такие лидеры, как магистр Вийеки, приложили немало усилий, чтобы отменить едва ли не самые древние запреты и разрешить смертным женщинам не просто законно рожать полукровок – прежде таких детей казнили вместе с их смертными матерями, – но и допустить их в такие места, куда прежде они попасть не могли. И, тем не менее, достижения собственной дочери Зои Нежеру, ставшей Когтем Королевы, к тому же в столь юном возрасте, удивили очень многих в Наккиге, в том числе и саму Зои.

Наконец она дошла до самых глубоких ворот Дома Эндуйа, задней двери в резиденцию клана. Естественно, ее охраняли, но она заранее подготовилась и чувствовала себя более уверенно, чем на королевской кухне.

– Приветствую тебя, воин Королевы Дайго, – сказала она одному из стражников, поставив на землю мешки. – Я вернулась, как и обещала.

Дайго, угрюмый тип, которому она не раз дарила кусочки разных блюд, когда ей удавалось для него что-то сохранить, оглядел ее с головы до ног.

– Привет, госпожа Зои, – сказал он. – Вы вернулись.

– И я кое-что тебе принесла. – Она засунула руку в мешок и вытащила каменный кувшин, запечатанный воском. – Морошка. Ее держали в холодной воде всю зиму. Забери для своей служанки, и пусть она сделает тебе что-нибудь вкусное.

Морошку собирали в конце лета, и она считалась деликатесом даже в те времена, когда ее было много. А в это время года, когда наступила Луна Выдры, новые ягоды еще не созрели, и они стоили, как драгоценные камни.

Второй стражник, которого Зои не раз видела, но не знала имени, скорчил недовольную гримасу.

– Подарок для Дайго и ничего для меня?

Зои благословила свою счастливую звезду, которая предупредила ее, что такой вариант возможен.

– Какой сюрприз, стражник, у меня есть кое-что и для тебя!

Когда Зои протянула ему кувшин, он окинул ее взглядом, который показался ей не таким благодарным, как следовало, и Зои стало не по себе. Неужели она каким-то образом вызвала у него подозрения?

– Вы видели что-нибудь интересное, пока гуляли, госпожа? – спросил второй стражник. – Говорят, сам лорд Ахенаби побывал сегодня на Мерцающей дороге.

Она постаралась скрыть дрожь – мало кто в Наккиге пугал ее больше, чем магистр Ордена Песни. Звуки, которые доносились по ночам из его огромного особняка, слышали многие, но никто о них не говорил.

– Нет, – сказала она и решила сменить тему разговора. – Я не удостоилась такой чести. Но несколько мужчин из Ордена Жертвы угрожали и оскорбляли меня, когда я проходила мимо. Они называли меня шлюхой кладущего кирпичи.

– Кладущего кирпичи? – Дайго нахмурился, но вовсе не из-за того, что кто-то из Ордена Жертвы назвал ее шлюхой. – Так они сказали? Кладущего кирпичи?

– Я не стала обращать на них внимания, – сообщила ему она. – А теперь прошу меня простить, но я должна вернуться в дом и продолжить приготовления.

Она сказала Дайго, что собирается приготовить ужин для Кимабу.

«Но если бы я собиралась, – подумала Зои, – то непременно отравила бы морошку и все остальное».

Дайго и его приятели уже спорили о том, кто из Ордена Жертвы мог нанести оскорбление Ордену Строителей и в какой из таверн на Мерцающей дороге их можно найти. Зои надеялась, что не переборщила, придумав эту историю, – драка между Орденами, которая может привлечь внимание Королевы, сейчас ей была совершенно ни к чему, но она не сомневалась, что стражники, занятые выпадами против Ордена Жертвы и подаренной морошкой, уже перестали о ней думать. Она поклонилась обоим, но они едва ли это заметили, и снова взвалила мешки на плечи.

Ни один из слуг, пока она шла по дому, не обратил на нее внимания; она добралась до двери собственной комнаты, и никто ее не остановил. Но, когда она поставила мешки на пол и стала доставать медный ключ, висевший на цепочке на шее, она заметила, что дверь открыта.

Зои показалось, что кровь в ее жилах превратилась в лед. Перед уходом она заперла дверь. Она бы никогда не ушла, оставив ее открытой, более того, Зои помнила, как вставила в замок ключ, а потом проверила, все ли в порядке, и только после этого ушла. Сердце громко стучало у нее в груди, и она сомневалась, что сможет услышать что-то еще, но прижалась к двери и прислушалась.

Мужские голоса, тихие, но злые, больше одного, и все внутри ее комнаты. Будь она ни в чем не виновата, она могла просто войти и спросить у них, что они делают в ее комнате, но с двумя мешками, полными запрещенной еды, не осмелилась так поступить.