Тэд Уильямс - Корона из ведьминого дерева. Том 1 [litres]

– Довольно трудно не понять такие слова. – Ярнульф сделал двумя руками знак «сделка свершилась», и Мако его повторил.

«Я ступил на странный путь, – подумал Ярнульф. – Мне предстоит служить существам, которые уничтожили мою семью, чтобы исполнить волю Искупителя. – Он не мог не восхищаться странностью плана Бога. – Эта неожиданная встреча может стать ответом на мои молитвы – или меня ждет смерть. Возможно, и то и другое».

– Это Вественнби – там, впереди? – Мириамель прикрыла рукой глаза, чтобы защитить их от сияющего солнца. Далеко впереди королевская пехота и местные крестьяне, радуясь тому, что можно заработать несколько медяков, изо всех сил старались освободить дорогу для процессии. С двух сторон по обочинам Северной королевской дороги высились снежные сугробы, из них получался туннель с белыми стенами и серым небом в качестве крыши, но Мириамель показалось, что она видит смутные очертания башен. – Благословенная Элизия, я молюсь, чтобы мы поскорее подъехали к границе Эркинланда. Мне ужасно хочется оказаться дома – не думаю, что у меня когда-либо возникало такое сильное желание.

– Но почему, ваше величество? – спросил Тиамак.

– Потому что мне уже много лет не приходилось столько времени ездить верхом, – ответила она. – Если быть честной до конца, у меня жутко болит зад.

Тиамак не очень понимал, что ему следует ответить, но остальные расхохотались, даже Сискви, хотя Тиамак не был уверен, что женщина-тролль знает это слово. В данный момент Тиамак делил лошадь с Сискви и Бинабиком, чтобы они могли свободно беседовать с королевской компанией, восседавшей на высоких скакунах. Могучая белая волчица Бинабика Вакана бежала рядом с ними, поглядывая на своего господина и странное существо, на котором тот сидел, и в ее глазах читалось беспокойство и некоторая ревность. Лишившийся всадницы баран Сискви, которого привязали к седлу лошади длинной веревкой, демонстрировал полнейшее равнодушие к происходящему.

Саймон нахмурился:

– Я не уверен, что королеве пристало употреблять такие слова, моя дорогая.

– А что мне следовало сказать? – осведомилась Мириамель. – Назвать это место «тем, на чем сидят», как делает прекрасно воспитанная жена твоего сына?

– Не думаю, что тебе следует быть настолько правильной, – с улыбкой заметил Саймон. – Рейчел и горничные, которые меня воспитали, всегда говорили «задняя часть», или «крестец», или просто «низ». Но если тебе больно, моя дорогая, почему бы не перебраться в карету?

– И больше не участвовать в беседе, предоставив все удовольствия тебе? – Она бросила на него сердитый взгляд. – Нет, ничего у тебя не выйдет.

– Да, но если бы ты так сделала, я мог бы к тебе присоединиться и заявить, что хочу составить тебе компанию, вместо того чтобы признать перед своими солдатами, что и мой зад побаливает.

Даже королева громко рассмеялась, и в течение некоторого времени разговор носил шутливый характер. Тиамак радовался, потому что в последнее время настроение у всех было мрачным – еще одна причина, по которой он решил покинуть карету и разделить лошадь с Бинабиком и его женой. Но седло не было рассчитано на то, чтобы вмещать с удобствами троих седоков, даже таких маленьких.

«И все же, – подумал он, – неплохо для разнообразия перестать быть маленьким». Обычно ему приходилось смотреть снизу вверх почти на всех, с кем он имел дело, но теперь, когда четверо троллей присоединились к королевской процессии, он получал столь редкое удовольствие – был выше кого-то.

Эолейр редко радовался преклонному возрасту, но сейчас, наблюдая около входа в свою палатку, как солдаты и слуги разбивают лагерь на ночь, был благодарен за возраст и положение, позволявшие ему предоставить решение таких задач остальным. Сегодня он чувствовал себя особенно старым, и ему казалось, что у него болит все тело.

«Слишком много времени в седле, – подумал он. – Были времена, когда я скакал верхом весь день, а потом танцевал допоздна. – Он тихо рассмеялся в ответ на собственные жалобы. – Но кто захочет теперь танцевать со мной, кучей палок в придворных одеждах?»

К нему рысцой подбежал молодой стражник:

– Кое-кто хочет с вами поговорить, граф Эолейр. Он говорит, что его зовут сэр Элин и что вы его знаете.

– Мой племянник? Клянусь стадами Багбы, конечно, знаю! Пожалуйста, пришли его ко мне!

Элин не являлся его настоящим племянником, но внуком его сестры – внучатым племянником. Элин всегда был одним из любимцев Эолейра, и граф огорчился, что не повидался с ним, когда они проезжали через Эрнистир в месяце маррис.

– Это ты? – спросил Эолейр у юноши, который вскоре вошел в его палатку. – Клянусь всеми богами, так и есть! Как я рад тебя видеть, молодой человек!

Элин поклонился.

– И я вас, дядя.

Эолейр оглядел гостя с головы до ног и с удивлением обнаружил, что юноша сильно изменился с тех пор, как провел некоторое время в Хейхолте. Во-первых, Элин перестал быть юнцом: у него заметно раздались плечи, появилась густая борода, которую теперь носили многие эрнистирийцы в Таиге. Однако одежда была грубой и поношенной, с края плаща капала вода, а сапоги перепачканы грязью.

– Ты скакал от самого Эрнисдарка? – спросил у него Эолейр.

– Да, по Новой дороге Фростмарша, сквозь непогоду, чтобы доставить важные сообщения для вас и Верховного Престола – благодарение Мирче и остальным богам, худшая часть зимы уже прошла. Мои люди и я скакали дни напролет, дядя!

– Но почему ты стал курьером, Элин? Я очень рад тебя видеть, но…

– Если честно, я попросил короля Хью разрешить мне доставить письма, потому что я находился в Над-Мулахе, когда вы прибыли в столицу. – Элин огляделся, чтобы убедиться, что в палатке никого нет. – Одно письмо от вдовствующей королевы, и она просила меня, чтобы я вручил его вам лично, милорд.

– От Инавен? Ты можешь отдать его мне прямо сейчас. – Эолейр протянул руку, взял сложенный пергамент, отметив, что на нем стоит восковая печать Инавен, и засунул его в мешочек, висевший на поясе. – А остальные?

– Я не смотрел, но полагаю, они от лорда Пасеваллеса. – Он улыбнулся. – Я надеюсь, что он облегчил вашу жизнь. Я слышал, что он хороший человек – быть может, даже станет следующим Мастером Престола, когда вы вернетесь в Над-Муллах?

– Так и будет, если все получится, как я хочу. Но мне кажется, что герцог Осрик, другой дед принца Моргана, думает иначе. Он считает, что Пасеваллес выскочка. – Эолейр позвал слугу и попросил принести вина. – Но тебе лучше присесть. У тебя было долгое и утомительное путешествие.

– Долгое, да, и более волнительное, чем мне бы хотелось. – Элин снял плащ и повернул его так, чтобы дядя смог его рассмотреть. – Видите, он разорван и превратился в лохмотья? Меня сбросила лошадь к северу от Вественнби.