Андрей Антоневич - Аллоген. Пенталогия [СИ]

Никакой реакции не последовало…

Кошкообразные недоуменно ворочали головами и о чем-то между собой переговаривались.

Наконец Настет решила внести ясность и отправила ментальный посыл в толпу соплеменников:

— Скитаясь по просторам Вселенной, я встретила нашего родственника, род которого на планете сехмет Икина пришел в запустение. Это представитель нашей эволюционной ветви из очень древнего рода. Имя его Падлантает и именно ему я обязана тем, что смогла вернуться на Акеру… Он спас мне жизнь, — вспомнив, как разрешилась ситуация с Барсетом на Вагласе, [66] Барсет — см. Книга третья. Коллаборационисты. Саламекс, который оказав на Вагласе помощь Настет, хотел что бы она стала его самкой. добавила в конце своей речи Настет и замолчала.

Тут завесу недоверия сорвало, и до саламексов дошел смысл витиеватой речи Падлантаета.

Восторженные возгласы и слова благодарности за спасенную жизнь их сехмет, бурной лавиной обрушились на кота.

От такой реакции он распушил хвост и начал им методично помахивать из стороны в сторону, чем привел толпу в еще больший восторг.

Толстый пройдоха от оказанного ему внимания, испытывая наслаждения от собственной значимости, открыл рот и высунул розовый язык, что вызвало еще больше возгласов восхищения.

Настет скромно стояла в стороне и думала о чем-то своем, а Юра удивлялся сам себе, что пропустил тот момент, когда кот достиг уровня возможности ментального общения.

Ночи на Акеру и так были очень короткие, а Юра уже вторую ночь подряд не мог выспаться. Если в первую ночь ему мешали тревожные мысли, природу которых, Юра, ворочаясь с бока на бок, установить так и не смог и в результате уснул только перед восходом первого светила, то теперь причина была совсем другая…

Падлантает, апартаменты которого находились неподалеку, орал истошным голосом так, что Юре казалось, что его слышат все обитатели пирамиды-города.

Моментально завоевав любовь и симпатию среди местных жителей, Падлантает воспользовался своей популярностью и теперь снимал сексуальное напряжение с двумя местными женщинами легкого поведения, которых на Акеру называли херу.

Имея в своем сознании часть характера патриарха Никодима, кот также как и он был жадноват, поэтому теперь, воспользовавшись тем, что жрицы любви согласились оказать ему услуги бесплатно, по полной использовал возможность дармовой любви, выжимая из себя всю сексуальную энергию без остатка.

Вдалеке, над верхушками деревьев начинал брезжить синий рассвет, а котяра продолжал завывать разными голосами.

Наконец он притих и Юра задремал…

Когда Падлантает опять подал из-за стены голос, ему пришлось с трудом разлепить веки.

— С молитвой в устах, с работой в руках, — вещал кот голосом Никодима на языке архонтов. — Не отлынивай.

Замученные жрицы любви, что-то жалобно ему отвечали, но кот громким басом наставлял их на путь истинный:

— Послушание паче поста и молитвы. Нечего мне плакать. Взялся за гуж, не говори, что не дюж… Потом вам воздастся за старания ваши…

Юра не выдержал и вошел в плерому. Однако не стал вглядываться, что происходит в сосредоточии разврата и мысленно обратился к Падлантаету:

— Послушай, ты успокоишься или нет? Отпусти бедных девушек и ложись отдыхать.

Также мысленно кот ответил:

— Я же ни в чем не виноват. Такова моя природа. Мне нужна мощная разрядка, что бы отрицательная энергия пагубно не воздействовала на мой растущий организм.

— По-моему тебе уже достаточно. Пожалуйста, или отпусти девушек, или перестань орать во все горло, — продолжил настаивать Юра.

— Я по-другому не могу. И вообще… Перестань меня терроризировать. Это мое личное дело. Я самостоятельный уникальный индивид, который имеет право на приватную жизнь, — уже не мысленно, а в полный голос прокричал через дамару Падлантает. — И вообще, ты, узурпатор и…

Закончить фразу уникальный индивид не успел, потому что Юра вошел в его сознание и погрузил кота в сон.

Сквозь наступившую тишину, Юра успел услышать, как кот жирной тушей шлепнулся во сне с кровати на пол и жрицы любви кинулись прочь из апартаментов на коридор.

Последнее о чем он, засыпая, еще успел подумать, это о том, что сегодня, наконец-то, прибудет делегация хармозельцев, с которыми необходимо будет заключить союз против архонтов.

Во сне Юра прерывисто дышал и скрипел зубами. Его ладони с определенной цикличностью сжимались и разжимались, а по всему телу волнами пробегали легкие судороги…

Первое солнце уже почти полностью вышло из-за горизонта, ласково осветив притихшую растительность, которая вмиг ожила многотысячными голосами какой-то мелкой живности, обитавшей среди нее, а Юра, не смотря на то, что солнечные лучи уже коснулись его глаз, продолжал скрипеть зубами и ритмично сжимать кулаки…

Когда два солнца стояли уже в зените, в апартаменты к Юре пришла Настет и сообщила, что в коридоре стоят представители знатных династий, участвовавшие в подготовке встречи с хармозельцами, которые хотят ему сообщить об ответе гостей, чей корабль уже вошел в галактику Иару.

— Пускай войдут, — разрешил Икин.

В образовавшийся проем вошли три, облаченные в пурпурные туники, саламекса.

Два из них были настолько стары, что было непонятно, как они еще передвигают ноги, а вот третий был наоборот, примерно такого же возраста, как и Настет.

— Это Ваклапандает, — указала рукой на ближайшего старца с густыми седыми бровями, из-за под которых, тускло, поблескивали желтые пуговицы глаз, Настет. — Он представитель галактики Иару.

Старый тучный саламекс, который ростом едва достигал Юре до пояса, пошевелил кустистыми бровями и почтительно кивнул головой.

— Это Ликрандает, — продолжила представлять визитеров сехмет и указала теперь на второго старца. — Он представитель галактики Дуата.

Второй старец был ростом повыше, но в отличие от Ваклапандаета, бровей у него не было вообще, зато из треугольных ушей торчало столько седых длинных волос, что их проще было бы заплести в косы.

Старик выпростал обе руки из туники и в знак почтения приложил их к груди. При этом Юра обратил внимание, что правая рука у него была искусственная из такого же дланка, как и у Камилы.

— Это Амсет. Представитель галактики Иалу, — уже без жестов представила молодого саламекса Настет.

Тот презрительно сморщил свой плоский нос и еле заметным кивком головы выразил приветствие.

— Интересный фрукт, — подумал про себя Юра и просканировал сознание заносчивого юнца…

За время скитаний по просторам космоса, Юра для себя выяснил, что эмоции саламексов немного отличались по своему окрасу и энергетике от эмоций людей, но то, что Амсет испытывает черную зависть, определить было несложно. Хотя к кому именно, Юра разобраться не успел, потому что саламекс с волосатыми ушами, шлепая беззубыми деснами, заговорил на языке архонтов: