Сара Маас - Королевство стужи и звездного света [litres]

Не она ли ему сказала: «Я достаточно ясно высказалась насчет того, что́ мне от тебя надо»?

Кассиану еще не встречались ни фэйцы, ни люди, способные в нескольких словах передать многое; умеющие так произнести безобидное словечко «тебя», что оно превращалось в прямое оскорбление.

Кассиан стиснул зубы. Хватит с него сдержанности!

– Я устал играть в эти дерьмовые игры.

Неста шла с высоко поднятой головой. В каждом ее движении сквозила надменность королевы.

– А я не устала.

– Зато всем остальным это надоело. Надеюсь, в будущем году ты хоть попытаешься вести себя нормально.

Неста просверлила его взглядом. Кассиан с трудом удержался, чтобы не плюнуть и повернуть обратно.

– Попытаюсь? – переспросила она.

– Понимаю: слово для тебя незнакомое.

Неста остановилась в конце улицы, выходящей к покрытой льдинами Сидре.

– С какой стати я должна пытаться что-то делать? – спросила она, оскалившись, словно кошка. – Меня притащили в ваш мир, в этот Двор ночи.

– Ты не пленница. Можешь отправиться куда пожелаешь.

– Наверное, я так и сделаю, – парировала она.

Но Кассиан-то знал: ей некуда отправляться. Денег у нее не было, родные сестры жили здесь. Несту Аркерон нигде не ждали.

– Не забудь написать, когда устроишься.

Неста свернула на набережную и пошла дальше. Кассиан не отставал, ненавидя собственную назойливость.

– Ты хотя бы могла обосноваться в Доме… – начал он.

Неста стремительно повернулась к нему.

– Прекрати, – прорычала она.

Кассиан остановился как впопанный. Ему даже пришлось раздвинуть крылья, чтобы не поскользнуться.

– Прекрати таскаться за мной по пятам. Прекрати втягивать меня в ваш счастливый кружок. Прекрати все свои ухищрения.

Кассиан знал повадки раненого зверя, который становится многократно опаснее. И все же, не удержавшись, сказал:

– Сестры тебя любят. Мне такого вовек не понять, но они не играют в любовь. Если тебе плевать на мой счастливый кружок, попытайся хотя бы ради них.

В глазах Несты стояла пустота. Безграничная, бездонная пустота.

– Иди домой, Кассиан.

Он мог по пальцам одной руки сосчитать, сколько раз Неста называла его по имени. К нему она обычно обращалась просто «ты», а о нем говорила «тот самый».

Неста повернулась и пошла в сторону убогого жилища. Более отвратительного места в Веларисе он не знал.

Кассиан схватил ее за руку.

Пальцы, обтянутые перчатками, царапали его мозоли, но он держал крепко.

– Неста, поговори со мной. Расскажи мне…

Неста рывком высвободила руку. Смерила его взглядом могущественной, мстительной королевы.

Кассиан ждал, что она исхлещет его словами. Искромсает на куски. Однако Неста лишь смотрела на него и морщила нос. Выждав несколько секунд, она усмехнулась и пошла прочь.

Все выглядело так, словно он – пустое место и ей незачем тратить на него время и силы.

Кто он? Иллирианец низкого происхождения, да еще и незаконнорожденный.

На этот раз Кассиан не стал ее догонять. Он следил за Нестой, пока она не растворилась в темноте. И тогда еще он продолжал смотреть в пустоту, сжимая в руке подарок. Пальцы Кассиана впились в мягкое дерево маленькой шкатулки.

Никто не видел, как он размахнулся и швырнул подарок в Сидру. Коробка с шумом плюхнулась в реку. Стены окрестных домов отозвались эхом. Шкатулка проломила лед и ушла под воду. Маленькая полынья мгновенно затянулась, словно и не было никакого подарка.

Неста закрыла четвертый, последний замок двери и привалилась к скрипучей, подгнившей филенке. Ее окружила тишина, желанная и в то же время гнетущая. Тишина помогала унять дрожь, которая не оставляла ее в этом городе.

Он все равно потащился следом. Неста ощущала это всем телом. Наблюдал за ней, держась на большой высоте, пока она не вошла в дом. Он и сейчас торчал на крыше соседнего дома и ждал, когда в ее окнах появится свет.

В ней боролись два желания: не зажигать фэйский свет, заставляя Кассиана ждать на холодной крыше, или, наоборот, зажечь и избавиться от него. Избавиться от всего, кем и чем он являлся.

Она уступила первому желанию.

Тишина сгущалась. Неста подошла к столу рядом с дверью, остановилась, сунула руку в карман и достала сложенную купюру. Три месяца можно не думать о плате за жилье. Она попыталась вызвать у себя чувство стыда, но ничего не ощутила. Совсем ничего.

Иногда в ней вспыхивал гнев. Острый, горячий, кромсающий на куски. Но чаще всего ее спутницей была тишина. Монотонная, звенящая тишина.

Она уже несколько месяцев ничего не чувствовала. В иные дни она не могла понять, где находится и что делает. Дни проходили быстро: скучные, как капающая вода. Точно так же пролетали месяцы. Не успела глазом моргнуть, как наступила зима. Не заметила, как ее тело исхудало, а душа опустела.

Сквозь ветхие ставни в комнату просачивался холод, вызывая у Несты новую дрожь. У нее были очаг и дрова, но разжигать огонь она не хотела. Она едва выносила треск и хруст горящих поленьев. Сегодня у Фейры ей хотелось заткнуть уши, только бы не слышать потрескиваний и похрустываний.

Странно, что никто не заметил, до чего же эти звуки напоминают хруст ломаемых костей, хруст сворачиваемой шеи.

Вселившись сюда, она ни разу не зажигала огонь в очаге. Грелась теплой одеждой и одеялами.

Снаружи зашелестели крылья. Раздался грохот, и снова все стихло.

Неста шумно выдохнула, уперлась спиной в стену и медленно сползла вниз. Она не заметила, как оказалась на полу.

Подтянув колени к груди, она смотрела в сумрак.

А вокруг по-прежнему бушевала тишина, отдаваясь эхом. И Неста по-прежнему ничего не чувствовала.

Часы показывали четвертый час утра. Празднество угасало. Вернувшийся Кассиан был тих и задумчив. Перед тем как подняться к себе, он подошел к винному шкафу, налил бокал того самого янтарного напитка и залпом выпил. Мор поднялась вслед за ним, и в ее глазах я уловила тревогу.

В гостиной остались лишь Азриель с Элайной. Сестра рассказывала о своих замыслах: расширить сад за домом; особенно теперь, когда мы подарили ей семена и набор садовых инструментов. Не знаю, насколько все это интересовало Аза, но я мысленно поблагодарила его за доброту. Потом и мы с Ризом поднялись в спальню.

Я хотела снять бриллиантовые браслеты, однако пальцы Риза обхватили мои запястья.

– Не торопись, – тихо сказал он.

Я удивленно посмотрела на него. Он лишь улыбнулся, добавив:

– Держись.

Вокруг стало темно. Меня обдало ветром. Я ухватилась за Риза и…

Мы очутились там, где горели свечи, трещал огонь в очаге, а со стен на меня смотрели знакомые рисунки…