Сара Маас - Королевство стужи и звездного света [litres]

Но ей все равно придется сообщить о принятом решении, каким бы оно ни было.

Эллия прижала уши. Мор насторожилась, повернувшись туда, куда смотрела лошадь.

Слева виднелась рощица, издали казавшаяся совсем маленькой.

– Успокойся, – сказала Мор, почесывая Эллию за ушами. – Ничего там нет.

Даже в здешних лесах иногда появлялось древнее зло. Но сейчас Мор ничего не чуяла и не видела. Нить магической силы, отправленной ею на разведку, обнаружила лишь птиц и мелкое зверье. Где-то молодой олень жадно пил воду, пробив копытом лед на речушке.

Ничего, кроме… Там, между колючими кустарниками… Полоска тьмы. Полоска не шевелилась. Просто наблюдала.

В этой полоске было что-то знакомое и в то же время чуждое.

Интуиция шепнула Мор: не приближаться к странной полоске и ни в коем случае не дотрагиваться.

Мор подчинилась, но продолжала разглядывать тьму среди кустарников, словно туда опустилась тень и заснула.

Эта тень отличалась от переплетающихся, шепчущих теней Азриеля. Нечто иное, наблюдающее за ней.

Мор решила не искушать судьбу. Особенно когда ее ждал жарко пылающий очаг и бокал вина.

– Вернемся короткой дорогой, – сказала она Эллии, потрепав лошадь по шее.

Эллия не нуждалась в дальнейших уговорах и галопом понеслась прочь от деревьев и теней, умеющих смотреть.

Они поднимались на холмы, спускались в ложбины, оставляя опасную рощицу за плотной стеной тумана.

Мысли Мор опять вернулись к миссии. Она попадет в такие места, где никто из посланцев Двора ночи не бывал сотни, а то и тысячи лет. Что она там увидит?

Вопрос слышался ей в каждом ударе копыт Эллии, в журчании ручья, в шелесте ветра. И оттуда же приходил ответ. Камни, деревья и серые небеса над головой твердили: «В путь. В путь».

Через два дня я стояла в дверях мастерской Пиланы. Язык не поворачивался назвать ее заброшенной. С окон сняли доски, со стен обмели паутину. В большом, просторном помещении было чисто, но пусто.

Так меня застала Рессина, вышедшая из своей мастерской.

– С праздником, госпожа Фейра, – сказала она, улыбаясь во весь рот.

Я услышала ее, но даже не улыбнулась в ответ, лишь смотрела через дверь в пустое пространство.

– Что-то не так? – насторожилась Рессина, осторожно касаясь моей руки.

Я показала ей большой медный ключ.

– Теперь он мой, – тихо сказала я.

– Уже? – удивилась Рессина, и ее лицо снова расплылось в улыбке.

– Ее родные отдали мне его.

Это случилось сегодня утром. Я перебросилась туда, где жили родные Пиланы. Мое появление почему-то не слишком их удивило. Казалось, они меня ждали.

– Тогда почему вы так печальны? – недоумевала Рессина.

– Мне отдали не только ключ. Всю галерею. Я пыталась ее купить, предлагала деньги.

Я мотнула головой, не переставая удивляться родным Пиланы. От них я переместилась сюда, не заглянув даже в наш дом. Ризу я тоже ничего не сказала. Я проснулась очень рано. Риза уже не было. Он отправился в лагерь Девлона на встречу с Кассианом и Азом. Встав, я решила, что больше не желаю ничего откладывать на потом. Это не имело никакого смысла. Если я знала, чего хочу, зачем ждать?

– Они подготовили договор. Мне осталось только подписать, после чего я получила ключ… Представляешь, они напрочь отказались от денег.

Рессина присвистнула:

– Меня это не удивляет.

Дрожащей рукой я запихнула ключ в карман плаща:

– Но сестра Пиланы предложила потратить деньги иным способом. Если я хочу сделать доброе дело, можно пожертвовать деньги обществу «Кисть и резец». Ты знаешь, что́ это за общество?

Поведение родных Пиланы так меня ошеломило, что я забыла спросить про общество и лишь пообещала последовать их совету.

Охристые глаза Рессины потеплели.

– Это общество помощи нуждающимся художникам и их семьям. Деньги дают им возможность спокойно творить, не думая о куске хлеба, одежде для детей и плате за жилье.

Слезы застилали мне глаза. Вспомнилась убогая хижина в человеческом мире, ночи, когда мы ложились спать голодными. Вспомнились три баночки с красками, которые я берегла как зеницу ока.

– Я ничего не знала об этом обществе, – призналась я.

Я помнила названия разных обществ, которым помогала. Но никто ни разу не упомянул про «Кисть и резец».

До знакомства с Ризом я не подозревала, что существует удивительный мир, где художников ценят, где о них заботятся. О подобном я даже не мечтала.

Теплая худощавая рука Рессины чуть сжала мое плечо.

– И что вы собираетесь делать с… вашей мастерской?

Я еще раз взглянула в пустое пространство за дверью. Не пустое. Ждущее.

И вдруг издалека донесся голос суриеля, словно принесенный холодным ветром: «Фейра Аркерон, сделай этот мир лучше, чем он был, когда ты в нем появилась».

Я проглотила слезы, отвела выбившуюся прядку волос и повернулась к фэйри:

– Согласишься ли ты помочь мне осуществить одну затею? Только учти: никакого опыта в таких делах у меня нет.

На площадке я увидел упражняющихся девчонок. Всего шестерых. Судя по их лицам, никто не был особо увлечен занятиями. Они морщились, однако пытались выполнять указания Девлона, учившего их владеть кинжалом. Надо сказать, что и он занимался с ученицами без рвения. Хорошо еще, что начал с более или менее простого оружия, а не с иллирианских луков. Те стояли неподалеку, и девчонки хмуро поглядывали на них, предвидя скорые мучения.

Вообще же, луки могли погубить весь замысел девчоночьего обучения. Далеко не каждому иллирианцу хватало сил хотя бы удерживать в руках это тяжелое оружие. Моя щека еще помнила, как хлестала по ней несвоевременно отпущенная тетива. Ладони, в особенности пальцы, помнили все огрехи обращения с луком. Я промучился несколько лет, овладевая премудростями стрельбы из иллирианского лука.

Если кто-то из девчонок решится взяться за лук, я буду лично следить за их занятиями.

Мы с Кассианом и Азриелем стояли на расстоянии. Гавань ветров тонула в снегу, принесенном бурей. Сейчас он ослепительно сверкал под неярким солнцем.

Как и ожидалось, буря прекратилась вчера – спустя два дня после праздника. Сегодня Девлон, выполняя обещание, повел девчонок на площадку. Самой младшей было лет двенадцать, а самой старшей – шестнадцать.

– Я думал, их будет больше, – пробормотал Азриель.

– Часть уехала с семьями на праздники, – пояснил Кассиан, следя за упражнениями.

Девчонки постоянно ошибались, но Девлон не всегда их поправлял, из-за чего Кассиан негодующе шипел.