Георгий Смородинский - Чужой среди чужих [litres]

Запалив огонь, я поставил на него тигель с нужным количеством регов, помешал их специальной лопаткой, засек время и направился к кофемашине. Яд теперь приготовится и без меня, главное – не пропустить нужное время.

Вообще в алхимическом производстве существует определенная закономерность. Для создания любого зелья обязательно наличие как минимум двух разных ингредиентов, обладающих одним и тем же свойством. И только так они передадут это свойство конечному продукту. Это касается также и ядов. Помимо реагентов, каждому конечному продукту производства необходима основа. Так, зелья производятся на водной основе, для производства эликсиров необходимы специальные настои, а ядам, применяемым в качестве смазки, нужен твердый животный жир. Кстати, ядами бывают и зелья. Именно благодаря им я и получил ачивку мастера. Не так-то и сложно вылить десяток пузырьков с ядом в общий котел портовых рабочих Вайдарры и отправить на перерождение сразу две сотни НПС одновременно. Гораздо сложнее было получить квест на убийство рабочих от мастера конкурирующего порта. Без квестов такие убийства, увы, не засчитывались.

Я улыбнулся воспоминаниям из своего бандитского прошлого, забрал готовый кофе и переместился за стол. Те рабочие, к слову, отреспились [62] Респ (сокр. от англ. respawn – возрождение) – перерождение уничтоженного моба или павшего игрока через какое-то время в определенном месте. через неделю, мой заказчик остался доволен и исправно снабжал меня квестами до тех пор, пока не отбыл вместе со своей бригадой куда-то на север.

Я вздохнул, сделал из чашки глоток и задумчиво посмотрел на кипящий тигель. Интересно получается. На коричневом мхе свойство яд (ножи) 4 имеет силу – четыре, ослепление 2 , соответственно, два, на купленной у мастера тисе – ослепление тоже равно двум. То есть с учетом моего остролиста на итоговом продукте мы имеем яд (ножи) 6 и ослепление 4 . Если было бы наоборот, то сам яд наносил бы меньше урона, зато ослеплял бы противника на чуть большее время. И непонятно, что лучше. Наверное, все-таки так, как есть. Урон сейчас для меня важнее, поскольку вещи обязательно нужно менять, отдавая предпочтение тем, на которых больше здоровья. Кольцо меня дамажит как в процентах, так и чистым уроном от Истинной Тьмы. Подняв ХП, я снижу общий процент урона и выиграю себе пару секунд до момента, как потеряю сознание от болевого шока.

Странно, но неписи словно не чувствуют боль. Этот Ферет атаковал меня на десяти процентах ХП! У них боль отключена, или… или Стойкость имеет максимально возможное значение! Я же помню его перекошенное лицо. Да, скорее всего, это Стойкость . У нас – оживление с потерей процентов, у них – нереальный болевой порог. Большинство игр устроены так, что с повышением навыка качать его становится все сложнее. У меня Стойкость поднялась до пяти, и уверен: для того чтобы сделать ее максимальной, нужно будет пройти через адовы муки. И сравнивать тут нельзя. После смерти все неписи все равно попадают на великую череду перерождений и снова возвращаются в этот мир. Так что совсем непонятно, кому больше повезло: им или нам…

Чуть меньше чем за четыре часа я сделал семь банок яда, выпил пять чашек кофе и разобрал пару десятков вариантов эквипа. С улицы больше не раздавался грохот отбойника, но пригород Халимы еще не затих. Трактирщик за окном отчитывал своих криворуких работников, мычали в стойлах отходящие ко сну рофы, позвякивали железом проходящие мимо гостиницы патрули.

Уже близилась ночь, когда за окном мелькнула чья-то тень, проем полыхнул синими разводами силового щита, послышался звук мягкого падения, и снизу донеслась едва различимая брань. Сразу следом за этим дверь в комнату содрогнулась от чудовищного удара снаружи, спустя мгновение удар повторился, потом еще раз, еще…

«Черт!» – морщась от непрекращающегося грохота, подумал я, с досадой глядя на сотрясающуюся створку во входном проеме. Местная группа захвата по мою скромную душу. То, что это стража, сомнений не вызывало. Воры себя так топорно не ведут. Я дернулся только в самом начале, но потом махнул рукой и продолжил пить кофе, наблюдая за стоящим на огне тиглем. Они все равно не смогут войти. Сейчас пошумят немного и успокоятся. В первый раз, что ли, со мной такое?

Тем временем к ударам в дверь добавилось какое-то странное шипение, а силовая пленка окна зарябила от прилетающих снизу болтов. Сколько играю, не перестаю убеждаться, что стража тупоголовая везде. Показали на дверь – они будут в нее долбить, пока не прикажут обратное. Ну-ну… Продолжайте, ребята, мне очень страшно.

Сейчас суетиться нет смысла. Они сюда заявились всей толпой: человек пять внизу и сколько-то в коридоре. Вот когда успокоятся и разойдутся, оставив по паре стражников там и тут, тогда и нужно будет выходить.

Нет, ну вот же попал! Но я и подумать не мог, что они так оперативно среагируют, иначе сразу бы покинул гостиницу. Просто… так никогда не случалось! В тот момент, когда неписи решают, что убийца именно ты – падает репутация, и есть какое-то время на то, чтобы свалить! Но репа до сих пор не упала, а значит, они пока не уверены, что тех уродов убил именно я. Но все равно пришли! Поумнели, блин, на мою голову!

Тем временем стук оборвался, а из-за двери, подтверждая мои предположения, раздался холодный презрительный голос:

– Ты ведь слышишь меня, безродный! Ты обвиняешься в убийстве двух членов славного Дома Акри! Если ты сейчас же не впустишь нас внутрь, умирать будешь долго и мучительно. Я, децем Первой полукентурии стражи Халимы, Кесем из Дома Акри, говорю тебе это!

«Вот именно, что членов, – хмыкнул я, сделал глоток кофе и с досадой посмотрел на дверь. – Сейчас, конечно, уже метнулся».

Тут даже и думать нечего, выход только один. Они все равно будут меня пытать. Виноват я или нет – дело десятое. А потом наденут специальный ошейник и сунут в какой-нибудь подвал до отправки на ближайший рудник. И, боюсь, тремя сутками я тут не отделаюсь. Смерть с потерей уровней в такой ситуации предпочтительнее. А значит, будем прорываться. Только не сейчас, а чуть позже…

Молчание за дверью длилось секунд тридцать, потом по коридору загрохотали сапоги, раздался звук удара и следом заискивающий голос трактирщика:

– Господин децем! Я вам точно говорю, что ни я, ни мои ребята не видели, как он выходил!

– Ключ!.. – рявкнул в ответ десятник.

– Вот, – промямлил трактирщик, – но эту дверь невозможно открыть! Только через двое суток, когда закончится время аренды. Чужаки умеют ставить…

– Молчать! – уже спокойно произнес командир группы захвата, раздался еще один звук удара, и трактирщик притих.