Владимир Поселягин - Жнец [litres]

А командир, видимо бегавший на остатках сил, упал и пытался отдышаться.

Посмотрев на Анну, всё ещё лежавшую рядом, я сказал ей, быстро перезаряжая винтовку:

– Иди к машинам, сейчас я этого командира привезу, похоже, он плох, выложился до остатка. Как бы до сердечного приступа не дошло, всё же возраст. Заодно немцев проверю, не люблю подранков оставлять.

Я побежал к мотоциклистам, нужно сначала заняться ими, не хочу стать жертвой своей глупости, оставив за спиной тех, кто мог в меня выстрелить, а Анна направилась к машинам. Она уже поняла по слову «привезу», что я использую для этого один из трофейных мотоциклов. Я же с тревогой прислушивался к гулу вражеской техники на дороге, но вроде всё как обычно, никаких посторонних шумов, видимо, не обратили внимания, мало ли кто там в стороне стреляет. Это правильно, это они молодцы.

Быстро проверил немцев: глаз – алмаз, рука не дрогнула, раненых не было, точнее, два ещё были живы, но умерли фактически на моих глазах, не приходя в сознание, даже добивать не пришлось. Ранения были смертельные.

Добежав до неизвестного командира, я присел рядом с ним, с интересом изучая его. После неприятного опыта с летуном я не испытывал желания первым знакомиться, вот и осматривал его, пытаясь понять, что это за человек. С трудом открыв глаза, он несколько секунд изучал меня.

– Ты кто? – хрипло спросил он.

Сняв фляжку с пояса, я дал командиру напиться, придерживая его за затылок. Судя по трём шпалам в петлицах, это был старший батальонный комиссар. Подполковник, если на армейские звания перевести. Ну а пока он жадно пил воду, вина там уже не было, я представился:

– Младший сержант Крайнов, командир зенитного орудия. После гибели всех командиров являюсь исполняющим обязанности командира батареи. Пробираюсь к нашим, да вот вас встретил. Решил вмешаться и уничтожил захватчиков огнём своего оружия.

– Зениткой?

– Нет, у меня СВТ, на таких дистанциях очень неплоха для точной стрельбы.

– Почему ты один, где остальные бойцы? Они тебя прикрывают?

– Мои бойцы ушли, товарищ комиссар. Вчера к нам лётчик вышел, а он старше по званию, старлей, он и приказал уходить к своим, а технику и вооружение бросить. Я отказался, а они ушли. Я их не виню, вчера утром меня из курсантов сделали младшим командиром, а потом назначили командиром орудия.

– Некрасиво вышло, но по уставу им предъявить нечего, старший командир приказал. Ты из какого училища?

– Минского зенитного.

– Да быть не может! У меня же там товарищ служит. Зимой я там был.

– О, теперь я вас вспомнил, а то всё казалось, что где-то видел. Вы к нашему комиссару приезжали, мы на плацу тогда маршировали. Ещё вы обнимались с Гусей-новым у входа в учебный корпус.

– Точно, фамилия моего товарища – Гусейнов. Сержант, я тут не один, моих немцы из пулемётов покосили. Посмотреть бы, как они, может, кто живой? У меня там фуражка и оружие с ремнём остались, я до кустов отошёл, когда немцы внезапно из оврага показались, из-за этого гула от дороги мы их не расслышали.

– Я посмотрю, товарищ комиссар, но сначала, товарищ старший батальонный комиссар, я подгоню трофейный мотоцикл и отвезу вас к моей машине. Там у меня медик, из медсанбата нашей 49-й дивизии, которую наша батарея защищала от налётов. Она вас осмотрит. Она одна осталась со мной, когда остальные с лётчиком ушли.

– Поторопись. – Это уже был приказ.

– Есть, – козырнул я.

Добежав до ближайшего тяжёлого мотоцикла, это был БМВ, я сбросил седока, вытащил пулемётчика, забрав их документы, запустил заглохший двигатель и подкатил к комиссару. А тот ведь так и не представился. Помог ему встать, забраться на тарахтевший мотоцикл, и мы докатили до нашей колонны. Анна сразу увела командира к машинам, посадила на подножку газона и стала суетиться над ним, а я, развернув тяжёлый аппарат, покатил к месту, куда указал политработник. Действительно, недалеко, метрах в трёхстах, был на опушке небольшой лагерь, к которому из оврага внезапно выныривала дорога – вот как наших застали врасплох. Тут было ещё два политработника и один рядовой красноармеец, водитель комиссара, как тот мне описал. Политработников убили в спину, когда они убегали в лес, водителя ещё и штыком добили. Забрав документы и личные вещи и покидав всё в коляску, я развернул мотоцикл и покатил обратно. Объехал всех немцев, забрал оружие, личные вещи и документы, последние в мою планшетку убирал. Вернувшись к колонне, я доложил комиссару, что видел, опечалив его.

– О, а это кто? – удивился я, обнаружив мелкого бойца явно азиатской наружности, который сидел на корточках у заднего колеса «Захара» и курил небольшую, вроде самодельную, трубку.

– Что? – повернулась Анна и, увидев красноармейца, ойкнула, удивившись: – А он откуда тут взялся?!

– Видимо, на своих двоих пришёл, – вздохнул я и, заглушив трофейный аппарат у передового грузовика, прошёл к бойцу, приказав с ходу: – Доложитесь. Документы есть?

Говорил тот по-русски вполне чисто, и документы оказались. К моему удивлению, он был из нашей 49-й дивизии. Обычный боец линейной роты 15-го стрелкового полка. Скатка и сидор при нём, как и винтовка.

– Ясно, – возвращая ему красноармейскую книжицу, сказал я. – Мы из одной дивизии. Как тут оказался? Где подразделение?

– Стреляли много, все побежали, я побежал. Потом никого вокруг. Шёл-шёл, сегодня вас встретил.

– Ясно. С нами поедешь. Устроишься в кузове этой машины, – похлопал я по деревянному борту газона. – Есть хочешь?

– Да, товарищ сержант.

Выдав ему банку тушёнки и сухарей, а также патроны и пару гранат, я вернулся к комиссару: у меня вдруг возникла интересная идея, и я решил её осуществить, пока окончательно не стемнело.

– Товарищ старший батальонный комиссар, разрешите обратиться?

– Обращайся.

– Я спланировал один хитрый и наглый ход, как выбраться к нашим. Прошу вашего разрешения осуществить его.

– Ну, раз уверен в нём, осуществляй. Как я смог убедиться, стрелок ты исключительный, думаю, и как командир неплох. Что за план?

– Ночью под видом немцев выехать на дорогу, догнать попутную немецкую колонну и пристроиться в конце. Опознать нас не смогут, а мы так доберёмся до их линии обороны и дальше проберёмся к нашим. Не думаю, что они выстроили сплошную линию обороны, дыры должны быть. Я ночью хорошо вижу, как кот, думаю, смогу проехать мимо постов и других немецких частей.

– Нагло и смело, но мне нравится. Добро. Это всё?

– Нет, товарищ старший батальонный комиссар. Вы умеете управлять автомашиной?

– Конечно.

– Тогда… Здесь рядом брошенная колонна нашей армейской техники, в принципе, я там и набрал зениток, наши до меня в батарее уничтожены были, а это вооружение я терять не хочу, нашим частям нужна защита с воздуха. Я хочу ещё одну машину прихватить из колонны, ею вы и будете управлять, и прицепить к ней кухню, а я поведу эту связку из двух зениток.