Владимир Поселягин - Жнец [litres]

Я доложился командарму, который тоже здесь был, один из командиров принял мои рапорты и списки имущества подразделения, после чего мне вручили петлицы младшего лейтенанта, отчего я слегка охренел, не слышал, чтобы такое бывало, а также прямо на месте наградили орденом Красной Звезды. Командиры от дивизии и выше могли делать это сами, не ставя в известность вышестоящее командование. Коробочку от ордена и удостоверение на него тоже выдали. Красноармейскую книжку у меня ещё вчера забрал комиссар, а сейчас мне протянули новенькое, командирское удостоверение. После этого на фоне спасённой техники было сделано групповое фото: я пока со старыми петлицами, но с новеньким орденом на груди, рядом Анна, которой дали медаль «За боевые заслуги», ну и генералы со свитой.

Командование ушло, у них и так дел уйма, тем более мы немецкую карту с разными отметками привезли, нужно изучить. А ко мне пристали корреспонденты. Интересовало их всё. Вот я и описал училище, первый день войны, второй, ночи тоже, как оказался в 49-й дивизии, окружение, гибель колонны медсанбата, отстрел офицеров, ну и всё остальное. Особо ничего не скрывал. Анну тоже спрашивали. После корреспондентов за нас взялись особисты, правда, работали они недолго, потому что присутствовали при расспросах корреспондентов. Документы пострелянных немцев забрали.

Думаете, это всё? Вовсе нет. Оказывается, мой взвод включили в зенитную батарею, которая прикрывала штаб. Батарея усиленная, два взвода, в каждом по три орудия, но одно выбили, и мой взвод включили в эту батарею третьим подразделением. В общем, мой новый командир желал познакомиться и уже присылал бойца-посыльного. Пришлось быстро убирать старые треугольники и на их место привинчивать кубари. Личного оружия, правда, нет, но и так неплохо. Я попрощался с Анной, которой тоже дали новое направление, в армейский госпиталь, разворачивающийся в Минске. Машина уже ждала.

И ещё один момент: у той батареи, куда меня направили, имелась своя полевая кухня, а вот у медсанбата дивизии, которая неподалёку готовила оборону, её нет, поэтому доставленную мной кухню направляли туда. У меня не спрашивали, но я одобрил, пусть и мысленно. Главное, что все три машины, обе зенитки и грузовая снабжения, остаются за моим взводом. И это уже радовало. Правда, узнав о масксетях, интенданты с частью вывезенных мной вещей две забрали для штаба, как ценные и дефицитные, так что мне и возразить нечего – кто я и кто они. Звания, так сказать, разные. Оставили две, по одной на зенитку.

Боец-татарин остался охранять технику, а я, придерживая планшетку, направился к своему новому командиру. Каска на голове, винтовка за спиной, шинель и сидор остались в машине, с ними к начальству не ходят. Моим новым командиром оказался молодой парень, лет двадцати пяти, в звании старшего лейтенанта. Он поздравил меня с наградой и званием и с ходу дал понять, что я как командир очень близко к полному нулю, но я это и сам понимал. Он предложил заниматься самообразованием, если что, он поможет, и выдал некоторые книги и методички по зенитной артиллерии, использованию ПУАЗО и проведению расчётов. Но с возвратом.

От него я узнал, что в батарее у него пять буксируемых тридцатисемимиллиметровых пушек, одна была уничтожена во время бомбардировки, и его штабная полуторка с ДШК в кузове. Её интенданты частенько использовали для прикрытия штабных колонн, так что старлей обрадовал меня: мой взвод штаб охранять не будет, скорее всего, задачей моего подразделения станет охрана штабных колонн. Если кому нужно куда, то он может затребовать зенитное прикрытие. Если колонна небольшая, хватит одной зенитки, если большая, то обе. Моё подразделение мобильное, идеально для этого подходит. В свободное время мой взвод будет включён в защиту штаба. В общем, по сути работа будет в плотном движении. Не скажу, что я огорчился, но служба есть служба.

Мы со старлеем быстро накидали список личного состава: это три водителя, два командира орудия и по пять бойцов. Список будет отправлен в фильтрационный пункт, и мне подберут бойцов по специальностям. Тут негде было собирать их, все на своих местах. А изучив списки имущества, старлей стал выпрашивать у меня масксети. Понимая, что в дороге сети не особо помогут, а ему нужно, я решил отдать обе, чем его порадовал, у него их всего две на всю батарею. Огнестрельное оружие он тоже забирал, как и оба немецких пулемёта. Я только один карабин Мосина попридержал, пусть запасным оружием будет. Ещё я подал заявки на боеприпасы, сух-пайки, ну и топливо для машин. НЗ в кузове машины обеспечения я пока не трогал.

Вернувшись к своей технике, я отправил бойца спать, но тот, помявшись, подошёл и попросил отправить его в свой полк. Мол, там всё родное, да и сородичи есть. Да я только рад. И сообщил, как прибудет пополнение, отправлю его в полк. Надо только выяснить, вышел он из окружения или ещё нет. Боец устроился спать также под машиной, а я занялся делами, стал перебирать вещи, осматриваться. Чуть позже прибыл от интендантов батарейный старшина, доставил командирскую форму, сапоги и фуражку, ремень с портупеей, кобуру и ТТ. Я расписался в получении. Пистолет нужно чуть позже в удостоверение вписать, а то там соответствующая графа пустая. Форма подошла идеально, у старшины глаз – алмаз. Пришив петлицы и нарукавные нашивки, всё как полагается, я с удовольствием осмотрелся. Вот теперь командир. Отличная цель для снайпера, сразу видно, кто есть кто, где простой красноармеец, а где командир. Стреляй не хочу. А старую форму сдавать я и не подумал, убрал в кольцо. Вот теперь всё, последний процент его заполненности занял. Новую форму я буду носить при штабе, а перед выездом переодеваться в старую красноармейскую, в петлицах которой тоже кубари. Я ещё пожить хочу. Кстати, шинель комсостава мне не выдали, сказали, что осенью выдадут, сейчас почти лето, мол, без надобности. Как я понял, пока просто не было, да и рано. Ничего, у меня вон плащ-палатка свёртком к сидору прикреплена, если что, она в дело пойдёт, да и скатка есть, я на ней также лейтенантские знаки различия закрепил.

Часть вещей и имущества я выгрузил, приходили бойцы от командира батареи, забрали оба тюка масксетей, пулемёты и остальное, чем я решил поделиться. К слову, моя палатка его не заинтересовала, свои есть, им по штату выдали, а для моего взвода пригодится. Это хорошо, пусть в машине пока полежит.

Не успел я закончить с мелкими делами, как пришли за бойцом-татарином, так как я уже известил, что он в свой полк хочет, а мне он не нужен. Недалеко некоторые части нашего механизированного корпуса выходили, и его на попутной машине отправляли туда.

Только я распрощался с татарином, как прибыла машина от фильтрационного пункта, где собрали зенитчиков и выслали их к нам. Сопровождал их сержант-пограничник. Пока бойцы выгружались из крытого кузова машины, он направился ко мне: