Владимир Поселягин - Жнец [litres]

– Лосев, ко мне!

Сержант, вывалившись из кузова, подбежал, и я указал на расстрелянную зенитку:

– Проверь пулемёт. Пусть твой водитель посмотрит машину, на ходу ли она. Ну и наблюдателя выстави, чтобы нас врасплох не застали.

– Понял, сейчас сделаем, товарищ младший лейтенант.

Пока бойцы работали, сержант лично осмотрел зенитку и сообщил, что пулемёт в порядке, да ещё короткую очередь дал в воздух. А вот машина – в хлам. Мало того что двигатель повреждён, так ещё переднее колесо вырвано со стороны пассажира. То-то полуторку так перекосило. Поэтому я отдал приказ демонтировать пулемёт вместе с тумбой, забрать все комплектующие к нему – патронов было мало, всего два ящика и две запасные ленты – и всё загрузить к нам в прицеп. Я забрал документы убитого водителя и ещё одного бойца, которого нашли рядом, видимо, из расчёта.

За полчаса всё было сделано, и мы снова устроились в машине, выехали на дорогу и покатили уже гораздо медленнее – теперь нам была нужна машина для установки в кузов пулемёта. Надеюсь, найдём что целое брошенное, например из-за отсутствия топлива.

Километра через два мы обнаружили очередную расстрелянную с воздуха колонну. Осматривая технику, я сказал:

– Вижу три целые с виду машины, нужно осмотреть. Останавливаемся.

Пряхин заглушил двигатель у ЗИС-5. Выставив наблюдателя и охранение, я послал водителей осмотреть технику. Вывод, как я и предполагал: ЗИС целый, бросили из-за недостатка топлива, так что водитель Лосева стал заправлять машину. Ещё нашли полуторку, которую сразу не заметили за корпусами двух машин. Она тоже была целой. Причина та же – нет топлива. Остальные были повреждены или сломаны. Обе машины мы забрали, и наша группа, увеличившаяся на две единицы автотехники, покатила дальше.

И снова вскоре интересный сюрприз. На перекрёстке мы обнаружили две наши зенитки в боевом положении на позициях. Это были буксируемые модели тридцатисемимиллиметровых пушек ПВО-ПТО. Мы подъехали к ним, и Лосев, осмотрев, сообщил: обе пушки в порядке, только нет прицелов. И снарядов тоже, одни стреляные гильзы блестели боками. Неподалёку виднелся остов сгоревшего грузовика.

– Забираем, а прицелы найдём, из тыла доставят, если потребуется, заявку дадим. Главное – орудия есть. Сворачиваем их в транспортное положение.

Пока я стоял за наблюдателя, все наличные бойцы, включая водителей, приналегли и поставили одну зенитку на колёсный ход, потом прицепили её к найденному ЗИСу. Я тревожно прислушивался и поглядывал на дорогу: пока она пуста, но со стороны немцев доносился гул двигателей. Поэтому я поторапливал бойцов, да те и сами видели, что спешить нужно, и быстро ставили на ход вторую зенитку. Эту к полуторке цеплять не стоит, слабовата всё же. Поэтому прицеп перекинули на неё, а ЗИС, что был у нас за машину обеспечения, теперь будет буксировать орудие.

Мы покинули позиции брошенного зенитного взвода и покатили по дороге. А на горизонте уже были видны точки, и что-то мне подсказывало, что это передовой дозор немцев. Оторвавшись от них, мы всё же изредка останавливались у явно брошенных машин. И смогли найти ещё один ЗИС-5, целая машинка, и полуторку. Я сел в «Захара», а полуторку взял на буксир. Жёсткой сцепки не было, только трос, пришлось бойца посадить в кабину буксируемой машины, который хотя бы примерно знал, как управлять грузовиком, крутить руль и жать на тормоз. Выбор был удачный, он пока ещё ни разу меня не таранил.

Вскоре нам пришлось уйти с дороги – полыхал очередной мост. Заметив наезженную колею, покатили по ней, и через семь километров обнаружили брод, у которого собралась даже очередь. Мы осмотрелись, заняли очередь и свернули к рощице, где встали и начали маскировать машины. Отозвав Лосева, я поинтересовался:

– Сколько времени займёт установка ДШК в кузов полуторки?

– Которой?

– Естественно, той, у которой открытый кузов и которая без тента, а не той, что я буксировал, у неё кузов крытый.

– При наличии инструментов за час сделаем.

– Дерзайте. Если что нужно, у водителей в очереди поспрашивайте, может, помогут.

– Есть, – козырнул тот.

Двум бойцам я приказал приготовить обед, а то время второй час. Очередь к броду двигалась медленно. Почему немцы не налетали, я не знаю, но пока было тихо. Лосеву удалось решить все проблемы, и через час, как он и обещал, пулемёт был установлен. В его расчёт я включил бойцов Крупицына, тем более те как раз и подходили – водитель, наводчик и заряжающий. Наводчик пока будет и.о. командира. Лосев – на ту зенитную установку, которую буксировала его машина. Его расчёт уже с ней знакомился и чисткой занимался – там толстый слой нагара, хорошо орудия постреляли. Для второй зенитки людей пока нет. Ещё я перекидал людей и машины. Пряхину прицепил полуторку, которую сам ранее буксировал, а мой ЗИС, на котором я приехал, теперь будет буксировать пряхинскую зенитку.

Обед чуть немцы не испортили, налетели-таки. Зато мы ДШК проверили. Не сбили никого, но отогнали.

Вскоре подошла наша очередь к броду, и мы, перебравшись на другой берег, покатили дальше в тыл. Но до Минска не добрались, остановил пост – тут рядом фильтр находился. Однако документы у нас в порядке, техника и вооружение на месте. Двух пришлых бойцов забрали, остальные в моём подразделении числятся. От поста я по телефону связался со штабом армии, там меня опознали, дежурный знакомый оказался, он и сообщил, куда двигаться, где сейчас штаб находится. За Минском стоят. И уже через два часа, пройдя проверку на въезде, мы заехали на охраняемую территорию штаба 4-й армии, который разместился снова в леске.

Убедившись, что бойцы укрыли технику, и выставив часового, я, назначив Лосева старшим, пока меня нет, переоделся в форму комсостава и направился на доклад к генералу. Это ведь он нас в Барановичи отправлял. Генерал был, к счастью, на месте, принял рапорты за все дни и принял подтверждение от командира полка о сбитом моим взводом «юнкерсе» и о том, что мы давали хорошее зенитное прикрытие. В итоге генерал объявил благодарность и отправил отдыхать. Короче, о том, что взвод потерял все зенитки и в пути собирал брошенную технику и вооружение, он теперь знал, я доложил. Прицелы обещал достать, людей и боеприпасы пришлёт.

Выйдя от генерала, я заглянул к интендантам и оформил всю технику и орудия на свой взвод, чтобы не отобрали. Теперь они на мне числились, остальные списали как потерянные в бою. Потом пошёл к своему командиру, который так и командовал батареей и обрадовался моему появлению. Он вызвал других командиров, и они совместно выслушали мой рассказ, что было за эти три неполных дня моего отсутствия. При этом комментируя и указывая на мои ошибки, но кое-где я и скупой похвалы удостоился. Узнав, что у меня теперь автоматические пушки во взводе и ДШК для усиления, старлей хохотнул, назвав меня собирателем. В его голосе слышалось одобрение. С подбором людей в расчёты пообещал помочь. Узнав, как у меня проходит учёба и не потерял ли я книги, стал спрашивать по теме. Будто у меня время было. На что-то я ответил, на что-то – нет… А вечером я минут двадцать плавал в местной речке, отдав форму и исподнее стираться. Не командирскую, а ту, что красноармейская, это в ней я последние дни бегал и потел.