Роман Злотников - Нечистая кровь. Книга 2. Корни Тьмы [litres]

– Проще всего – подкинуть под порог тому, кого захочешь уничтожить. При этом смирившись с тем, что подкидывающего тоже придется принести в жертву. Потому что ключ хотя и заряжен на конкретного человека, но слишком сильно накачан всякой дрянью и жертву особо выбирать не станет – рикошетом в любого отлетит.

– Возьми его.

Брайс коротко посмотрел на Эгмонтера.

– Странный способ меня убить. Я бы сказал, неочевидный.

– Если бы я хотел тебя убить, сделал бы это сразу… или нет, – осклабился герцог. – Но сейчас я, честное слово, желаю тебе удачи. Если ты возьмешь ключ и сумеешь отразить лежащее на нем проклятие – что ж, я отнесусь к тебе со всем подобающим уважением.

– И возьмешь меня в ученики, – сказал Брайс.

Он не сполна успел обдумать собственные слова. Но уж очень резануло его заявление Эгмонтера относительно «служения». Уж не в рабство ли его герцог решил заполучить? С него станется. А становиться мальчиком на побегушках у темного мага Брайс точно не собирался. С другой стороны, ему необходимо выбраться из этого подвала, этого дома – где бы он ни находился, и из-под надзора Эгмонтера, тягаться с которым Брайс в данный момент, увы, не мог. А кроме того, что бы Эгмонтер ни говорил, Брайс не сомневался, что тот знает, куда именно отправил Яннема… и с какой целью. Что тоже необходимо выяснить, прежде чем выпустить ублюдку кишки. Брайс ненавидел лицемерие, но иногда жизнь просто не оставляет другого выхода.

– Вообще-то я не беру учеников, – недовольно сказал Эгмонтер после довольно длинной паузы. – Столько пустой возни. Да и педагогическим даром, уж так получилось, совершенно не обладаю.

– Я крайне способный, – невозмутимо заверил его Брайс.

– Да, уж в этом я не сомневаюсь. Что ж, хорошо. Если ты возьмешь ключ, сумеешь отразить проклятие и… ну, скажем, отнести вон туда, – Эгмонтер указал на черный шкаф в углу подвала. – То я, пожалуй, подумаю над твоим предложением.

Брайс кивнул. Он пытался подавить волну азарта, поднявшегося в груди – нелепого, абсолютно мальчишеского. Но, Тьма забери, наконец-то он получил вызов! Пусть глупый и смертельно опасный, и если Брайс не справится – это будет самая бессмысленная гибель, какую только можно вообразить. Но если все получится, то это докажет не только Эгмонтеру, но и самому Брайсу, что он еще не окончательно спекся. Не окончательно зачах под непрерывным давлением своего старшего брата. Не превратился в слабосильное и бесполезное ничтожество.

Проклятье, ради такого дела стоило и рискнуть.

– Отойди туда. К двери. И не пялься на меня.

Эгмонтер, на удивление, спорить не стал. Отошел в сторону и остановился, все еще сжимая под плащом аркан и жадно следя за действиями Брайса. Тот постоял минуту, потом закрыл глаза и осторожно вытянул правую руку над ключом. Тусклая аура заклятого предмета подтянулась к его ладони, словно хищная тварь к раненому животному, застрявшему в капкане. Жадная, зараза… давно ничего не ела… охота ей поживиться…

Брайс очень осторожно, бережно тронул запертую дверь внутри себя, за которой последние пять лет, скорчившись, сидела Тьма. Заключенная у него внутри так глубоко, что временами он о ней забывал – или думал, что забывал.

«Эй, милая. Давно не виделись», – позвал ее Брайс, тихо и ласково, словно спящую любовницу. Он понятия не имел, какие отношения с Тьмой у Эгмонтера, но для Брайса она всегда была женщиной – хищной, обольстительной, безумной, ревнивой. Смертельно опасной и желанной до дрожи в ногах.

Он услышал короткий стук меди о дерево: ключ приподнялся над столешницей и сразу же снова упал вниз. Брайс услышал, как Эгмонтер коротко выдохнул сквозь стиснутые зубы, и понял, что герцогу было с самого начала прекрасно известно о свойствах артефакта. Более того: он сам попытался обезопасить эти опасные чары, но не сумел. Эгмонтер сильный маг, очень сильный, очень трудолюбивый и опытный, но Брайс вдруг осознал, что герцогу отчаянно не хватало природных способностей, таланта, которые он пытался компенсировать обширными знаниями и многочисленными экспериментами, как истинный ученый, что с определенной точки зрения не могло не вызывать восхищения. Эгмонтер был сильным магом, но талантлив он не был. Его связь с Тьмой – это связь слепого и поводыря, а не двух страстных любовников, сплетающихся в общем экстазе.

– Иди, дорогая… иди, поешь. Ты голодна, – прошептал Брайс, обращаясь одновременно к своей вечной пленнице, сидящей у него в голове под замком – и к тусклой белесой дымке, поднимающейся над ключом. Остаток источника Тьмы у Брайса внутри и ошметки чужой ауры на ключе, заряженные чистым злом – они были одного рода, одной крови. Нечистой крови. Истосковавшиеся друг по другу сестры.

Мысленным взглядом Брайс увидел, как ключ взмывает в воздух, разворачиваясь бородкой к нему, словно кинжал – острием. Брайс с коротким вздохом раскинул руки, принимая подарок. Ключ подлетел к тяжелому навесному замку, запирающему клетку Тьмы, и мягко вошел в гнездо – так, словно именно для этого и был создан.

А потом повернулся на два оборота, отпирая замок.

Брайс открыл глаза. Ключ лежал на поверхности стола – простая, бесполезная медная безделушка от давно потерянного замка. Брайс взял его, подошел к черному шкафу в углу, выдвинул первый попавшийся ящик и небрежно бросил ключ внутрь.

Потом повернулся к Эгмонтеру.

Эгмонтер кусал губы.

– Ну так что? – спросил Брайс. – Когда начнем первый урок?

Пучок игл, воткнутых в комок воска. Горшок, наполненный землей из могилы отцеубийцы. Язык висельника. Рыбьи кости, свиная щетина, птичьи перья, зерна перца, соль и мед. И отдельно, на чугунной сковороде – густая смесь из тертого мела, человеческой слюны и экскрементов черного кота.

Дрянь редкостная, но если бы из нее еще выходил хоть какой-то толк. Брайс бился над составом уже третий день, и ни черта не получалось. Он был совершенно уверен, что брал все нужные ингредиенты в правильных пропорциях – но чего-то, видимо, все-таки не хватало, а может, что-то было лишним. Он уже потерял счет крысам, на которых ему приходилось опробовать зелье – немой подручный Эгмонтера прилежно выносил из подвала их дымящиеся трупики с вытекшими глазами, и Брайс уже не чувствовал ни отвращения, ни раздражения, только непреходящую усталость. Со дня его «посвящения в ученики» темного мага прошло две недели (он так полагал, во всяком случае, потому что не видел солнечного света), и ему это все успело порядком осточертеть. Но он все еще не видел иного способа отсюда выбраться.

Подземная лаборатория, в которой оказался Брайс и в которой Эгмонтер ставил свои эксперименты, находилась в подвале старой полуразрушенной башни, скорее всего, где-то в лесу на территории Империи людей – вот и все, что Брайс сумел выяснить. Выходить наружу Эгмонтер ему не позволял. Брайс, конечно, мог попытаться сломать запирающее заклинание и наверняка преуспел бы в этом. Но он по-прежнему не имел представления, куда Эгмонтер зашвырнул Яннема. Эгмонтер ни капли ему не доверял и совершенно правильно делал. Но они кое-как выстроили если не сотрудничество, то диалог. В основном «обучение» Брайса заключалось в том, что Эгмонтер притаскивал ему опасные артефакты или древние манускрипты, которые не мог расшифровать сам, и в приказном порядке – маскируя это под «урок» – велел либо усмирить темную волю артефакта, либо в крайнем случае деактивировать его. Это было чертовски опасным занятием, за которое Эгмонтер, не будь дурак, просто не желал браться сам. Но Брайс со всеми поставленными задачами справлялся блестяще. Каждый раз он чуть приоткрывал дверь, за которой сидела на привязи его собственная Тьма, и, отщипнув немного злой силы от зачарованных артефактов, бросал их ей, как собаке кость, и слушал, как она хрустит и чавкает, жадно пожирая эти подачки. Это была довольно опасная игра, но Брайса она постепенно все больше увлекала. Он хотя и отпер дверь, но вовсе не намеревался выпускать Тьму из клетки; он подкармливал ее, но и она кормила его взамен. Брайс теперь чувствовал в себе больше сил, чем когда оказался здесь; больше, чем когда они с Яннемом оказались в ловушке в замке Корстли. И это было хорошо.