Алексей Бессонов - Лабиринт кочевников

– Дверь тут, Ян Антонович, тут она! – торжествующе прорычал Асламов. – Вот только железная, мать ее так…

– Вылезайте отсюда, поручик, – услышал Ян голос Марии. – Вы свое сделали.

Снова раздалось жужжание, только теперь уже погромче, а следом густой железный лязг. Мария едва слышно произнесла что-то, и Асламов сунулся в шкаф обеими руками. И наконец в наступившей тишине заскрипели приржавевшие петли.

– Толкайте ее как следует, – услышал Ян. – А вот сами туда не суйтесь… Я пойду первой.

Ржавый скрежет противно резанул Климова по ушам, но он не сдвинулся с места. Судя по всему, дверь за шкафом оказалась довольно небольших размеров, и Ян с тревогой подумал, как ему туда пролезть при его-то размерах, да еще и в куртке.

Тем временем Юра продавил дверь до конца, и Мария исчезла в шкафу целиком. Из-за спины старлея видно ему было плохо, так что Ян подошел ближе. Задняя стенка шкафа отсутствовала полностью, дальше начиналась глухая темнота, в которой ощущалось движение, – Мария почему-то не включала никакого света, действуя на ощупь.

– Да, люк здесь, – снова донесся ее голос. – И лестница к стене прикручена.

– Ты видишь в темноте? – поинтересовался Ян.

– Не знал ты, что ли? Для меня тут не темно, мне хватает света из окна. Ну ладно! На люке висячий замок, сейчас я его распотрошу, и можно будет лезть. Насколько я могу понять, господа, на чердаке просто склад каких-то вещей.

Замок щелкнул, а потом упал на пол. Вслед за этим в каморке вспыхнул яркий белый шарик, который Мария просто прилепила к боковой стене под самым люком – для этого она, как заметил Ян, одним рывком взлетела на несколько ступенек сразу.

«Ну да, – вспомнил Климов, – прыгать ты же училась отдельно. Интересно, а если сверху вниз?..»

Асламову теперь команды не требовались. Он втиснулся рядом с Марией, поднялся по лестнице и толкнул вверх крышку люка. На сей раз не было ни стука, ни скрежета, только удар о потолочную балку на той уже стороне. Юра спрыгнул, указывая рукой наверх, и Мария шмыгнула на чердак с такой скоростью, что Ян почти не разглядел, как она взбиралась. Вжик – и нет серой белки.

По чердаку Мария двигалась абсолютно бесшумно: из спортивного интереса Климов напряг слух как только мог, подошел к самому шкафу, однако не услышал ни звука. Видимо, эта их Внешняя Безопасность наняла такого агента никак не за красивые глаза, ибо лазутчиком она отрабатывала превосходно. Сверхподвижность, гарантированное отсутствие страха высоты, чувство пространства, сумеречное зрение – да с такими данными ее взяли бы куда угодно, хоть в спецуру, хоть в мафию. А если еще добавить очевидное техническое образование плюс, наверное, неплохие стрелковые навыки, так тут и говорить не о чем!

Голос сверху раздался до того внезапно, что Ян аж дернулся:

– Насколько я могу понять, здесь вполне безопасно, господа. Можете снимать маски и поднимайтесь. Асламов! Поручик, вас не учили, что следует уступать место старшим?

Юра закашлялся и тут же отскочил от шкафа:

– Вы меня простите, Ян Антоныч.

– Ничего, ничего, – забормотал Климов, залезая под хромированную вешалку для плечиков, – она тебя еще научит куртуазности, настоящим офицером сделает.

– Чему научит?.. – оторопело спросил ему в спину оперуполномоченный.

Ян не стал отвечать. Он без особых проблем пролез через металлический проем, за которым стояла придавленная к стене слегка поржавелая дверь, и оказался в колодце с лестницей. Лестница была деревянная, довольно грубой работы. Наверху, на чердаке, горел яркий белый свет. Видимо, решил Ян, этих световых шариков у Марии полные карманы.

Он снял с лица маску – она отошла безо всякого труда, только хлюпнула мокрым на щеках, а потом поднялся наверх. Первое, что бросилось в глаза, – отсутствие слухового окна. Чердак был глухим, без намека на вентиляцию, да еще и с очень нетипичными для Верхней каменными боковыми стенками. Метисам, имеющим привычку растворять гвозди в деревянных дощечках, тут пришлось бы кисло.

Разве что, конечно, они и старый раствор превратят в воду…

– Не пугайся ничего, – сказала Мария. – Твой собиратель хлама нашел такое, о чем даже я не подозревала.

Ян глубоко вздохнул.

В слишком ярком после полумрака комнаты свете он разглядел стеллажи и шкафчики понизу – все такое же грубое, как лестница или верстак. Очевидно, Мирзоев еще и столярничал, но без особого старания – наскоро, как попало. На стеллажах видны были какие-то свертки, в основном из старых полиэтиленовых пакетов. Некоторые из них Мария уже распотрошила. Ян подошел ближе. Какие-то вазы? Ближайший предмет, торчащий из полиэтилена, действительно оказался вазой, да еще и серебряной, судя по всему. Климов посмотрел на донышко – замысловатое клеймо мастера и дата «1867».

– Это наша, – пробурчал Ян. – Выбросил, что ли, кто-то? Такую вещь?..

– Это малоинтересно, – Мария подпрыгнула, достала со стеллажа какой-то комок старых газет, развернула, сбросила их на пол. – А вот здесь у нас Рыжий мир, шлем храмового писца, точнее, вязальщика узлов. Как забавно, да?

– Вязальщика? – Климов очень осторожно взял из ее рук нечто, напоминающее ступку из меди, но с приклепанными кожаными «ушами», на концах которых болтались короткие разноцветные шнурки. – Это они на голову надевают?

– Насколько я знаю, да. А теперь посмотри сюда, – она нагнулась, загремела на полу медным тазом и протянула Яну совсем странный предмет.

Нечто темное, на тканевой основе с невесть как приделанными серыми шестиугольничками, с вырезом, с парой пластмассовых пряжек… Наплечник? В одном месте из многослойной ткани торчала косичка тоненьких кабелей – разъем, судя по всему, был оборван и утрачен. Климов внимательно осмотрел ворот, мягкую подкладку, но не нашел нигде ни единого ярлычка. Да и то: артефакт выглядел старым, очень старым и истрепанным, что наводило на некоторые мысли.

– Это не наше, – глухо сказал он. – По крайней мере, мне так кажется. Ни у летчиков, ни у подводников никогда такого не было. У танкистов, насколько я понимаю, тоже. Может, разве что элемент водолазного снаряжения?

– Там внутри, в самом материале, довольно сложная гравитонная сеть, генерирующая силовое поле, – фыркнула Мария. – Это кусок брони, мой дорогой. Но чей – я не знаю.

– Будем рыться дальше?

– Хоть до следующего утра. Ох и нечист был ваш инвалид-старьевщик! Я начинаю думать, – Мария глянула вниз, где маялся с сигаретой Юра Асламов, – что ты был прав.

– Насчет чего?

– Насчет разведчиков. Они тут не вчера появились, дорогой, ох не вчера.

– Погоди. А Ленц, получается, ни сном ни духом, так, что ли?

– Его поездки, Ян… Эти его путешествия, в сути и смысле которых мы так и не смогли разобраться!.. Пермский узел внезапно связал между собой миры, которые ранее не пересекались никак и нигде. Конечно, об этой связи никто не знает, но… Точно ли? Точно ли никто? Ха!