Рин Чупеко - Кузнец душ [litres]

– Он не хочет ни с кем воевать! – возразила я. – Ази находился под влиянием Аены. Он сражался с ней так же, как и я. Теперь я нахожусь в его сознании, а он – в моем. Я знаю, что он не хочет никому причинять зла.

– Разорви эту связь, Тия! Это слишком опасно!

– Я не знаю как, даже если бы хотела. Но он понимает, что я, в отличие от Аены, не представляю для него угрозы. С тех пор как я им управляю, он даже не пытался напасть.

Фокс медленно покачал головой.

– Но это не делает его безобидным.

– Как бы там ни было, он ничего мне не сделал. Эта связь каким-то образом позволяет нам чувствовать друг друга. И… и когда мне нужно, дает над ним контроль.

– Тия!

– А что, по-твоему, я должна сделать, Фокс? Рассказать все старейшинам? Халад, поведай ему, что в этом случае произойдет.

Халад снова сглотнул.

– Тебя запрут в темнице, как Аену. Сочтут источником опасности для всех. И ничье влияние: ни Микаэлы, ни даже Альтисии – тебе не поможет.

– Тия, разве хотя бы Микаэла не должна знать? – упорствовал брат, но уже без прежнего недовольства – он понимал, что Халад прав.

– Она не больше моего знает, как разорвать связь. Зато я лучше ее знаю, как управлять дэвами. Что касается остальных… – Рассказать Микаэле – значит сказать Полер, а после нашей ссоры равносильно сообщению сообществу. – То, что я Костяная ведьма, еще больше все усложняет. Очень скоро люди станут требовать моей головы. Даже могут обвинить короля Телемайна и принца Канса в заговоре со мной. Я не могу этого допустить.

– Мне правда надо идти, – взволнованно проговорил Халад, пятясь назад. – Нужно спрятать это воспоминание в безопасном месте.

– Халад, ну-ка иди сюда. Я еще не закончил – вот черт. Ушел. – Фокс обернулся ко мне. – Я не «остальные», Тия. Я – твой брат. Ты должна была все мне рассказать.

– Я знаю о твоей нелюбви к дэвам, Фокс. Ты бы не одобрил.

– Но это не значит, что я бы не поддержал тебя. Твои проблемы – это мои проблемы. – Он помолчал. – По крайней мере, теперь мне понятно, откуда брались те странные ощущения, которые порой исходили от тебя.

– Прости. Я постараюсь больше ничего от тебя не скрывать, – сказала я и сжала его руку.

– Ты сказала «постараюсь», словно поступишь так еще раз, если это избавит меня от проблем. – Фокс вздохнул. – Полагаю, теперь у нас нет выбора.

– В чем?

– В том, чтобы отыскать проклятую книгу, о которой болтала эта гарпия. Если в ней сокрыта защищенная магия, способная разрушить эту связь, то нам стоит посмотреть.

– Я помню тот день, – признался Кузнец душ. – Твое сердце, Тия, светилось так ярко. В нем была злость, досада, печаль – опасное сочетание. Помню и Аену. Она боялась тебя, как бы ни пыталась это скрыть. Она прекрасно преуспела в маскировке, но я все равно видел голубые всполохи.

– Удивительно, что ты столько всего помнишь, учитывая то, как быстро сбежал.

Кузнец душ засмеялся. Он оказался именно таким, каким она его описывала, и в то же время другим. За время странствий он загорел, у него были светло-серые глаза, практически бесцветные, как и его волосы, рассыпавшиеся по плечам. Он выглядел сильнее, чем я предполагал, – широкие, ссутулившиеся плечи, мощные руки. Прищурив глаза, он посмотрел на меня – столь знакомая мне привычка, поскольку у самого плохое зрение. А его сердце представляло собой настоящее произведение искусства: необыкновенный кристалл, в котором преломлялись множество красок, ограненный лучше самого совершенного алмаза.

– Кто это? – спросил он.

– В некотором роде мой летописец.

Кузнец душ нахмурился, но его лицо выражало скорее грусть, чем злобу.

– Ты затеяла опасную игру, Тия.

– Не менее опасную, чем твой выбор, Халад. Нам обоим прекрасно известно, что мои возможности тают так же стремительно, как пустеет Даанорис.

– Как ты догадалась искать меня здесь? Я покинул Анкио, когда тебя уже изгнали.

– Я и не знала, – улыбнулась она ему. – Но предположила, что в Кионе ты надолго не задержишься. Сейчас Анкио и Одалия презирают тебя не меньше меня. Путешествуя вдоль берега в своем изгнании, я делала предсказания, и сознание привело меня к Сантяню. Представь мое удивление, когда я обнаружила, что во всем виноват он. – Она кивнула в сторону императора, который за время нашего отсутствия, сдержав обещание, ни разу не шелохнулся. – Я понимала, что он разыщет тебя и что тебе грозит опасность.

– Ты смогла предсказывать на таком дальнем расстоянии? Твоя сила возросла, с тех пор как ты… – Они встретились глазами, и аша кивнула. – Я успел не так много выковать для него, – продолжил он. – В темнице я пробыл не больше двух дней. Ты поэтому явилась в Даанорис со всеми этими дэвами в сердце?

– Ты видишь их?

– Ваши сердца переплетены, и только твоя смерть может вас разлучить. – Он выглядел обеспокоенным. – Тия, я боюсь.

Аша опустилась перед ним на колени и обхватила его ладони.

– Ты остановишь меня? – прошептала девушка, и в этот миг она казалась такой юной. – Разве у меня есть другой выбор, Халад?

– Нет, – угрюмо произнес юноша. – Выбора нет. В том-то и дело.

– Ты одобряешь его?

– Нет. Но понимаю, почему ты так поступаешь. – Он снова взглянул на меня. – Как много ему известно?

– Совсем немного, – ответила аша.

– Я нашел принцессу, а оставшиеся солдаты ухаживают за ранеными, – в зал вошел лорд Кален.

У Кузнеца душ от изумления открылся рот. Он поднялся на ноги, когда к ним, продолжая говорить, приблизился лорд Кален:

– Сдались они быстро, так что с ними больше не должно быть хлопот. Тем более когда снаружи их охраняют дэвы. Привет, Халад.

Лорд Халад беспомощно шевелил губами, не в силах произнести ни слова, а из глаз текли слезы радости и потрясения. В рыданиях его стеклянное сердце сияло подобно яркой звезде.

– Приятно знать, что от тебя еще что-то можно скрыть, Халад, – с улыбкой заметила Костяная ведьма.

– Мы видели, как ты умер, – наконец прохрипел Кузнец душ, сжимая плечи кузена. – Тия пыталась тебя воскресить. Мы не могли вернуть тебя к жизни. Мы видели, как ты умер.

– Теперь мне лучше, – ответил лорд Кален. На его губах блуждала странная улыбка, а сердце полыхало так же ослепительно, как у Кузнеца.

Заброшенная могила Милисенты Тред вся поросла травой и одуванчиками. Маленькое надгробие, знаменующее вечный покой, спрятали высокие сорняки и тяжелые камни. Ее тело покоилось в самом дальнем углу кладбища, на участке возле могил умерших еще в прошлом веке и давно забытых людей, куда редко кто ходил. Теперь мне было понятно, почему Аена прятала здесь свои секреты; далеко не каждый стал бы забираться в такую глушь. Милисенту Тред можно было найти, только зная, где она похоронена.