Дониэль Клейтон - Прекрасные

Новая форма губ

Веснушки

Уменьшить талию

Осветлить волосы

Сделать волосы мягкими

Смягчить характер

С брови упала капелька пота. Я обещала Сабине, что сделаю все. Мое сердцебиение ускорилось. Руки начали дрожать. Принцесса Сабина стиснула зубы. Скрип был таким громким, что я его услышала.

Я торопливо начала изменять лицо клиентки. От усталости в глазах все расплывалось. Я старалась держаться прямо, но ноги начали подгибаться. Я уронила металлический стержень, комната завертелась у меня перед глазами, и я погрузилась в темноту.

– Камелия!

– Камелия!

– Камелия!

У меня тряслись руки. Я открыла глаза. Иви стояла надо мной.

– Ты сделала слишком много за один раз.

Меня разбудило ощущение теплой и влажной одежды на коже. На мгновение мне показалось, что я дома. Ветер сквозь открытые окна колышет шторы, комната наполнена птичьим утренним пением. Надо мной склонилась мама. Ее пальцы приглаживают кудри на моей голове. Она целует меня в лоб. «Стремясь быть лучшей, ты себя убиваешь, – шепчет она мне на ухо. – Ты всегда делаешь слишком много». Я тянусь к ее ладони, но чувствую, что не в силах поднять руки.

– Камелия, просыпайся, слышишь? – позвал меня чей-то голос. – Камелия.

Мамино лицо развеялось в воздухе, как облачко пыли. Я раскрыла глаза. Темная вуаль Иви напугала меня. Я попыталась сесть, но мои руки были покрыты иглами, а по простыням извивались трубки.

Я запаниковала и попыталась содрать их с кожи.

Иви остановила меня.

– Не надо. Ты на капельницах.

– Что случилось?

– Не волнуйся, – прошептала она, оглянувшись. – Я не хочу, чтобы сестры узнали, что ты очнулась.

Она забралась на кровать и задернула полог. Нас окутала темнота, пока Иви не зажгла утренний фонарик и не пустила его летать над нашими головами. Но его свет показался мне нестерпимо ярким.

– Что произошло?

– Мне надо, чтобы ты меня выслушала.

Процедура с принцессой Сабиной закончилась самым неловким и постыдным образом.

– Разве принцесса Сабина…

– С ней все отлично. Она в одной из комнат отдыха. Ты загнала себя, торопилась и применила слишком сильную магию, – сказала она. – Тебе не по силам делать все изменения сразу. Ты должна научиться говорить «нет». За один раз можно делать не более трех трансформаций, особенно если у тебя назначены другие встречи. Уровень аркан снизился катастрофически.

– А почему же ты мне не сказала об этом, когда Сабина донимала меня своими требованиями?

– Мне казалось, ты лучше знаешь.

– Насколько низкими были уровни моих аркан?

– Характер – 3,5; Возраст – 3,2; Аура – 2,4, – ответила Иви, и для меня это был удар под дых. – Ты проспала из-за этого весь день и всю ночь. И пропустила две встречи.

Весь день и всю ночь?

– Я их провела за тебя.

– Спасибо, – поблагодарила я. И вдруг перед моими глазами неожиданно возникло лицо Эдель. – А о моей сестре Эдель ты что-нибудь слышала?

– Это был всего лишь слух. С ней все в порядке. Я нечаянно услышала, как Дюбарри говорила о ней Мадам Элаес в Огненном Чайном Доме. Она сказала, что эта новость была целиком и полностью сфабрикована.

У меня будто камень с плеч упал, но вопросы остались. Эдель по секрету рассказала мне, что собирается бежать, потом это стало главной темой новостей. Какова вероятность такого совпадения? Скорее всего, кто-то подслушал, что она хочет скрыться, и распустил слухи. Надеюсь, она будет благоразумна.

Я снова попыталась сесть, но слабость и дрожь охватили меня.

– Не пытайся двигаться. Будешь шуметь – служанки немедленно предупредят Министра Красоты. У нас совсем немного времени, – наклонилась ко мне Иви, – для того, чтобы побыть в одиночестве.

Ее лицо было так близко, что я смогла заглянуть под вуаль, и бывшая фаворитка не отпрянула, будто сама этого хотела. Глаза и рот окружало множество морщин. Почему их так много? Мы стареем иначе, чем Серые. У мамы было очень мало морщин даже перед самой смертью.

– Ты должна настроиться. Ты здесь меньше недели.

Я опустила голову на руки.

– Мне хотелось, чтобы она рассказала при дворе, что я сделала все, о чем она просила. Хотелось доказать, что я могу быть фавориткой с самого начала.

– Будешь перенапрягаться – сгоришь и закончишь как Амброзия.

– А что на самом деле с ней произошло?

Иви задумалась и почти неслышно произнесла:

– Принцесса София настояла…

Вдруг кто-то отодвинул полог. Утренний фонарик мгновенно погас. На нас уставилась одна из служанок Министра Красоты.

– Уже проснулась? – Это была сама Министр. – Иви! Боже мой, что ты делаешь в кровати фаворитки? Не хватало еще, чтобы об этом узнали сплетники! Представляю, какой будет скандал!

Иви мгновенно вскочила на ноги.

– Я просто проверяла, все ли с ней в порядке, Мадам Министр.

– Следи за кем-нибудь другим. Здесь полно нянек, которые за ней присматривают. Ей не нужна еще одна. – Небрежным движением руки она отослала Иви прочь. – Как ты себя чувствуешь, дорогая?

– Еще немного уставшей, но гораздо лучше.

– Поднимите ее на ноги, – приказала Министр Красоты своим и моим служанкам. – И подайте чай и поздний завтрак в главную гостиную. Ей нужно подкрепиться.

Бри с улыбкой бросилась ко мне, вытащила иглы из моих рук и помогла встать с кровати. Я накинула на себя меховой халат. Ноги были ватными и не держали.

– Я тебя держу, – прошептала она, подхватив меня.

– Спасибо.

Наконец пол перестал уплывать у меня из-под ног, и я смогла пойти за Министром Красоты в главную гостиную. Мы уселись в кресла.

– У тебя здорово получилось с принцессой Сабиной. Она только о тебе и говорит. – Министр наклонилась и поцеловала меня в холодные щеки. – К тебе уже запись на месяц вперед.

– Правда? Я и не думала, что так хорошо выйдет.

– Ты дала ей все, что она хотела. Ей не терпится еще раз с тобой встретиться.

Я почувствовала облегчение.

– Смотри-ка! Вон почтовые шары от Мадам Дюбарри и от принцессы. Все комнаты, через которые они пролетали, теперь в блестках. – Из почтовых шаров вырвались небольшие залпы салюта, один малиновый, а второй цвета розовых лепестков и сливок. Шары носились по комнате, словно расшалившиеся дети; их ленты змеились и шуршали по полу. Я вспомнила о шаре от Огюста, и это воспоминание, как лучик света в темноте, заставило меня улыбнуться.

Служанки подкатили к нам тележки с завтраком, на которых высились сырные башни, увенчанные томатами на шпажках, стопки горячих и сладких булочек и нарезанного мяса. Министр едва притронулась к блюдам, а я набросилась на еду как голодная тигрица.

– Когда я начну работать с королевой? – Мне очень хотелось показать ей, на что я способна, и доказать, что я именно та, кто ей необходим.