Галина Гончарова - Замок над Морем. Сила рода

Магистр задумался всерьез. Потом покачал головой.

– Практически никто. Я ушел из дома до того, как меня представили свету. При жизни матери… сначала я был мал для гостей, потом она заболела, потом умерла и был траур, потом появилась Жинетта, и меня тем более никто не желал видеть…

– Отец провел вас через посвящение?

– Я сам прошел его. Пришел вечером в бухту… дальше, я думаю, вы догадаетесь?

Алаис кивнула. О таком действительно не расспрашивают, ни к чему. Но…

– Киты – пели?

Шеллен посмотрел на нее с удивлением.

– Я не назвал бы это песней – в нашем понимании, но – да. Это было… торжественно. И пронизывало до костей.

Алаис кивнула.

Так уж устроен мир. Киты поют, дельфины, косатки, акулы, осьминоги разговаривают при посвящении. Производят звуки, которые могут…

– У меня было иначе. – Луис смотрел удивленно.

– Ты начинал с начала, а магистр – потомок по мужской линии, у него были другие условия. Ты свое право вырывал из глотки, а ему просто были рады, понимаешь?

Луис кивнул.

– Вас не пытались утащить в море и сожрать, магистр?

– Я сам пустил себе кровь, и море приняло меня. И киты тоже. Отец не хотел проводить меня через посвящение, он колебался. Эта сука была беременна, повитуха сказала, что будет мальчик, и он размышлял… – Впервые из-под маски Шеллена выглянул человек. Не магистр, не мистификатор, не рыцарь, не герцог, а просто – человек. Злой и уставший. – Я понял, что, если буду тянуть, останусь и вовсе с носом… взял из тайника кольцо, кинжал, медальон, отправился в бухту, прошел посвящение и… ушел восвояси.

– Надо полагать, не с пустыми руками?

Шеллен фыркнул в ответ на вопрос Алаис.

– Это принадлежало мне. Я отказался от денег, власти, славы, но не от крови предков. И я знал, что не смогу выжить в чужом мире без денег. Пока я искал свой путь, они пригодились. Не стану лгать, я не писал отцу, никак не давал о себе знать, я просто пропал вместе с фамильными реликвиями…

– Далан, у тебя есть повод гордиться отцом, – заметила Алаис. Мальчишка посмотрел удивленно, и герцогиня рассмеялась.

– Подумай сам, смог бы ты так все просчитать, спланировать, осуществить, не струсить? Да и магистром Итана Шеллена Атрея сделали не за красивые глаза, так ведь?

Далан уважительно кивнул, а Алаис получила благодарный взгляд от магистра. И решилась.

– Магистр, я прошу вас об одном. На Маритани мы должны действовать воедино. Не соглашайтесь ни на что, предложенное вам, как бы оно ни было соблазнительно. Только нам. Всем нам.

Шеллен хмыкнул.

– Если верить слухам и сплетням, а я считаю, что им стоит верить, на Маритани нам будут рады, но своеобразно. Королевская гвардия верна лишь Королям.

– А герцогам?

– Если Короли вернутся… Нет, я не знаю, что именно нам предложат или скажут, но я готов поддержать вас. А что вы хотите получить от маританцев?

Алаис думала недолго.

– Помощь – не бесплатную. Я тоже ушла не с пустыми руками. И гарантии безопасности для наших детей.

– Это кто тут деть? – возмутился Далан.

– Простите, дедушка. – Алаис сощурилась. – Разумеется, в вашем почтенном пожилом возрасте…

Далан дернул ее за прядь волос.

– Поганка.

– Сам поганец.

Луис переглянулся с магистром Шелленом, вздохнул.

– Действительно, кто тут ребенок?

– На этот вопрос ты мне ночью ответишь, – отрезала Алаис. Шеллен шевельнулся в кресле.

– Вы… вместе?

– Детей не будет, если вы об этом, – Алаис и не подумала отрицать.

– Дело ваше, но я рад, что вы знаете о последствиях, – согласился магистр.

– Даже о том, что наши отношения обречены, – согласилась Алаис. – Но лучше иметь и потерять, чем никогда не получить.

– Интересная точка зрения.

– Это сейчас не столь важно. Я не настолько ценна для Луиса, чтобы его можно было мной шантажировать, да и наоборот – тоже. – Алаис взмахнула рукой. – Наши отношения породила не любовь, а одиночество и боль. А вот кем нас можно шантажировать…

Четверо человек переглянулись.

Ни слова не прозвучало в каюте, но…

У Алаис – ребенок. У Шеллена – Далан. У Луиса – брат и сестра. Мало?

Очень, очень много.

И именно сейчас герцоги понимали, что им надо держаться вместе. Обязательно надо. Эх, жаль, не успели поговорить с Карстами, но теперь поздно.

Мирт Карстский стоял на берегу бухты.

Ровно час назад он стал свободным человеком. Не женат, детей нет… есть только герцогство. Преотец ответил, что Лусия пропала, и Мирт решился.

Не смог бы он… просто не смог бы прикоснуться к женщине, которую… которая с его отцом…

Когда он увидит Лусию, он узнает, что произошло. Тогда и спросит за все, тогда и взыщет долги, а сейчас…

Развод.

Море плескалось у ног, вскрикивали тонкими голосами дельфины.

Мирт медленно разделся, вошел в воду и поплыл. Соленая вода поддерживала его тело, вскоре он почувствовал, что не один, и коснулся носа дельфина. Этого крупного самца со шрамом он выделял из всех остальных. Сначала они виделись редко, потом он стал приходить каждый день, они плавали вместе, и дельфин пел Мирту. Подставлял крутой бок, позволяя держаться за себя, если парень уставал, буксировал герцога к берегу, с радостью участвовал в игре, подбрасывая его носом, как мяч…

Мирту это нравилось.

Он ощущал себя как связанный человек, с которого раз за разом спадают невидимые путы. Веревки ли, цепи…

Раньше он видел все, как сквозь воду, а сейчас, с каждым разом, с каждым купанием, мир становился все четче, ярче, красивее…

Наплававшись до сведенных судорогой ног, Мирт позволил себе расслабиться в воде, держась за упругий бок дельфина. Ему было трудно, сложно, иногда больно и тоскливо, но вернуться в прежнее состояние?

Нет!

Никогда!!!

Словно почувствовав настроение друга, дельфин ловко вывернулся и ткнул его носом. А нечего тут хандрить! Дельфины – они умные, они жизнь знают лучше людей. Есть море, есть рыба, есть свобода и симпатичная самочка – так что вам, людям, еще надо?

И иногда Мирту казалось, что дельфины – намного лучше людей. Честнее уж точно.

Ах, Маритани…

Плавание подошло к концу намного быстрее, чем хотелось бы Алаис. Она бы еще пару лет поплавала где-нибудь подальше от всех.

– Не прошло и года. – Алаис поставила ногу на священный песок острова. – И рада бы не видеться, а только не дадут.

Эдмон покачал головой.

– Алаис, честное слово, вы зря думаете о нас, как о монстрах. Мы не причиним вам вреда.

– Вы, может, и не причините. А Совет?

Эдмон только вздохнул. Этот разговор повторялся из раза в раз, изо дня в день.

– Воля Совета – воля Маритани. Если Совет пойдет против ее воли, остров будут ждать неисчислимые беды.