Галина Гончарова - Замок над Морем. Сила рода

Ночью Алаис опять приснился сон.

Ей снился Замок над Морем, но не такой, каким он был в дни расцвета. Роскошные мраморные полы, витражные окна, флаги на башнях…

Сейчас флаги были спущены, появились черные вымпелы – умер Король, и замок словно окутался пеленой тумана. Серого, скорбного, грустного…

И по коридорам дворца медленно шла женщина.

Синее платье, синий платок, окутывающий голову, королевские цвета, которые вовсе не казались неуместными на ней. Траурная оторочка, украшения из жемчуга…

И прядь светлых волос, скользнувших на плечо.

Она медленно открывает дверь в тронный зал, проходит его насквозь и начинает спускаться по винтовой лестнице.

Куда?

О, Алаис знает это помещение.

Она видит все глазами женщины, но она бывала здесь и раньше.

Коронационный зал.

Не тот, что наверху, нет. Истинный, потаенный.

Женщина останавливается там, где в ее раннем видении стоял Дион.

Хотя – нет, не там… чуть подальше, чтобы не полететь в водоворот головой вниз. И что-то делает с одной из колонн.

Пол расступается.

В воронку водоворота Алаис старается не смотреть – жутко. Уже заранее жутковато. А вот женщина во сне такого страха не испытывает, она делает пару шагов вперед, достает откуда-то из одежд обсидиановый нож, очень похожий на тот, которым и сама Алаис резала себе вены, касается вытянутой вперед руки.

– Кровью Моря, кровью Королей. Пусть проклятие падет на всех потомков предателя. Властью Моря, силой крови я налагаю оковы. И не упасть им, пока не придет новый Король. А слово мое крепко…

Капли крови падают в воду крохотными синими звездочками, вспыхивают на лету, гаснут в воронке…

И из глубины начинает подниматься нечто громадное…

Жуткое, нечеловеческое…

Алаис проснулась раньше, чем увидела это. Дико закричала – и вскочила на кровати. Рядом так же вскинулся Луис.

– Ты в порядке, солнышко?

– Нет, – пролязгала зубами женщина. Луис, не говоря лишних слов, сгреб ее в охапку и потащил к камину, благо, тот не погас.

– Вот, выпей…

От вина Алаис отказалась, а воду выпила с благодарностью, правда, пролив половину. Но разве это важно?

– Я ее видела…

– Кого?

– Маритани. Она заперла Ириона своей кровью, не давая выбраться. И пока не придет законный Король…

Луис отнесся к вопросу более прагматично.

– Законный Король – это хорошо, но можно ли его как-то узнать? До того , как подвергать проверке Ирионом?

Алаис задумалась всерьез.

Речь шла, судя по всему, об их ребенке, и подойти к вопросу следовало очень серьезно. Родное ж чадо! А она не этот, из библии, который родного сына в жертву принес. Недопринес, ладно, но собирался-то без размышлений? [5]

– Не знаю. Об этом я не читала.

– Вот и отлично. Будет о чем расспросить маританцев…

Алаис задумалась.

– Еще, когда приедем, надо будет попробовать приложить королевские регалии.

– Куда?

Алаис показала взглядом на свой живот.

– Я читала, что ребенок уже в утробе матери все видит, слышит и понимает. Вот, почему бы и не начать сейчас?

Луис только головой покачал.

– Я не хотел бы подобной судьбы для своего сына.

Алаис с ним была согласна полностью. Только вот…

– А есть ли у нас выбор?

– Вряд ли. Но может, попробуем как-нибудь извернуться?

Вот с этим Алаис была полностью согласна.

– Добираемся до острова, и пусть маританцы нам выдают все свитки, которые у них есть! Знания и только знания, вот что спасет и нас, и нашего сына!

И в этот раз пришла очередь Луиса соглашаться. Берегитесь, библиотеки!

Если где-то есть красивая женщина, там обязательно будет драка, ревность, проблема – на выбор. Не будет там денег и спокойствия.

В доме у Эрико таких женщин было две.

По счастью, обе – разного типа красоты, так что хоть тут соперничества не было. Да и Элисса была неглупа, а Лусию сильно придавило к земле горе. Потеря ребенка, смерть свекра, развод…

Но надолго всего этого не хватило. На горизонте замаячил новый брак, и Лусия встряхнула перышки.

– Мне надо проехаться по лавкам! Я ужасно одета, в таком виде меня герцоги и на порог не пустят!

Эрико искренне полагал, что ее пустят хоть в дерюгу замотанной, ради крови и силы, которые Лу принесет с собой, но решил не спорить.

– Девочки, милые, пройдитесь по лавкам, вот деньги. И учтите, что шить придется в дороге.

Лусия сморщила носик, но спорить не стала.

Кроить? Шить? Вышивать? Всему этому, да и многому другому, Вальера обучила дочь уже очень давно. Лу могла сшить себе платье, и даже не одно, просто это не доставляло ей никакого удовольствия. Элиссе тоже, но Эрико решительно не хотелось задерживаться в городе. Наступали смутные времена, и проще всего было переждать их в Лаис. Хотя бы погостить там. Оставаться не хотелось ни ему, ни Элиссе.

Так что мужчина остался утрясать последние дела, а девушки отправились за покупками.

Лавки приветливо распахивали двери, торговцы были милы и угодливы, едва ли не на улицу выбегая, чтобы предложить свой товар… что удивительного в том, что девушки расслабились?

Перестали оглядываться по сторонам, принялись улыбаться, защебетали… Что и не осталось не замеченным тремя молодыми людьми в богатой одежде.

Мужчины переглянулись, оценили и богатую одежду девушек, и их очаровательные личики, и дорогие украшения, а потом пошли на штурм.

– Лисси, посмотри, тебе очень пойдет! – Лусия подхватила облако бледно-лилового шелка, приложила к подруге.

– Мне кажется, тебе он подойдет больше, для меня он темноват, – Элисса покачала головой.

И верно, на Лусии шелк смотрелся более выгодно, оттеняя белоснежную кожу и подчеркивая чудесные черные локоны. А вот Элисса примерилась к нежно-лазурному бархату.

– А это вообще чудо! И сюда же золотую тесьму в качестве отделки!

– Золотая тесьма к золотым локонам и золотому сердечку, – протянул голос за спиной Элиссы.

К чести женщины, она не подпрыгнула на полметра, а просто медленно развернулась – и уперлась взглядом в грудь нахала. Симпатичного молодого человека с белокурыми локонами и серыми глазами. Высокого, чуть полноватого, но ведь некоторым это нравится? Только не ей.

Элисса и сама не поняла, когда она полюбила своего мужа, но мысль об измене Эрико вызывала у нее отвращение. Уж сколько им ни отпущено вместе, но изменять ему она не станет. Хватит и того, что уже сделала.

И уж точно она не стала бы изменять с таким…

У него же на лбу написано: «дурак с самомнением». Кому-то может и понравиться, но не ей.

– Вы что-то сказали, любезнейший?

– Я просто падаю ниц у ваших ног в безмолвном восхищении!

Элисса пожала плечами. Она уже поняла, что за птица на них наткнулась.