Юрий Иванович - Месть [litres]

Так что я вначале разминировал опасность и только затем нажал, где надо; потянул, что следовало; и притопнул, что торчало. Плита начала подниматься. Полковник посерел, явно прощаясь с жизнью, и закрыл глаза. А я преспокойно спустился вниз, оказавшись в просторном, идеально сухом подвале с несколькими стеллажами. Там тоже имелись папочки, пролистнув которые я сразу понял: резервные копии существуют – вот они! Никуда они не исчезли, и нечего пенять на внезапно умершего коллегу.

Всё это меня невероятно устраивало. Теперь не придётся никого из пленников убивать. Или прятать надолго. А пришлось бы, как неуместных свидетелей. Мало того, после правильной обработки вся эта группа станет работать на нас с Лёней. И уговаривать я умею.

Ощупав свой бок и убедившись, что он уже зажил, я сам поволок полковника в гостиную. При этом громко распорядился для своего товарища:

– Внучка, пакуй все эти папки, альбомы из другого сейфа, телефоны, аппаратуру и что сочтёшь нужным – в машину. А я ещё с нашим новым товарищем потолкую. Хе-хе! Обговорю, так сказать, уровни подчинения и новые ареалы ответственности.

Когда мы разместились с отставным разведчиком в креслах, он на меня смотрел таким испепеляющим взглядом, что, будь я пеплом, всё равно сгорел бы. Слава шуйвам, что Вась-Вась умением сжигать не обладал. Но вот ум свой недюжинный он не пропил до старости лет. Слушал меня крайне внимательно и соображал правильно.

– Тебе, дружище, и твоим людям предоставляется уникальный шанс отработать все свои бывшие грехи и потрудиться на благо высшей справедливости. Отныне вы работаете на нас, хотя и продолжаете делать вид, что безукоснительно выполняете распоряжения своего прежнего начальства. Сразу хочу порадовать: помыкать они вами будут недолго. Мы им устроим «Последний день Помпеи» в самом скором времени и в самом негативном его варианте. За начальником отдела «две тройки» начинайте аккуратную слежку, но при этом старайтесь не засветиться никоим образом. Хотя со своей стороны мы его предупредим обязательно, чтобы вы не попали под огонь союзника. Постарайтесь определить личности тех ликвидаторов, которых направят на уничтожение Жмута.

Планич не удержался от вопроса:

– Разве полковник Жмут уже сотрудничает с вами?

– Вопрос некорректный. К тому же, пока мы тут неспешно беседуем, над решением иных проблем сейчас работают наши соратники. Это я вам как поощрение рассказываю: возможности наши огромны, руки у нас длинные, перспективы для сотрудничества – невероятные. Вам только и надо сейчас дать согласие на работу на наш, скажем так, консорциум справедливости.

Думал мой собеседник недолго:

– А если я не соглашусь?

– О-ой! – простонал я с досадой. – Только вот не надо притворяться полным недоумком. Это даже не смешно. Этого нам вполне хватает, – я многозначительно мотнул головой в сторону коридора, где бегал с коробками и узлами Леонид, – чтобы не запугивать вас вашими родственниками. Вы уже работаете, не смея даже пикнуть что-нибудь против. Ну а ваши подчинённые – целиком под вашу ответственность. Или… надо кого-то убрать прямо сейчас? Под шум дождя, так сказать?

– Не надо! – мелькнул в ауре сполох испуга и сопереживания. – Все ребята как на подбор, проверены. Да и лучших сейчас отыскать крайне трудно.

– Договорились! – Всем своим видом показывая, что разговор закончен, я перебирал найденные банковские карты.

– Не до конца! – всё ещё пыжился отставник ГРУ. – Вы мне обязаны хотя бы сказать, насколько надёжно новое место хранения похищаемых документов?

– Не переживайте, храниться будет как у бога за пазухой. Если сюда, к вам в подвал, смертные могут забраться, то в наше место закладки никто из них даже пройти не сможет. Хе-хе! – Ещё и подмигнул заговорщически: – Недаром ведь нас «сатанистами» назвали.

В эмоциях Планича вспыхнул не совсем уместный восторг и кипучее желание куда-то бежать и что-то делать. На несколько мгновений ему удалось даже подвигать вполне споро конечностями, словно разминаясь перед хорошей дракой. Получается, что мой контроль его тела не настолько уж и совершенный. Придётся эту тему прорабатывать, как только свободное время появится.

Но в любом случае реакция хозяина дома меня порадовала. Видимо, старикан остался в душе приверженцем некоей романтики и у него ещё теплилась вера в разные мистические чудеса.

Задав ещё несколько уточняющих вопросов, я заметил замершего в коридоре Найдёнова и стал прощаться:

– Телефоны все ваши я записал, если что, выйду на контакт. Но лучше будем держать связь вот по этим, новым. Мой номер я ввёл. Мы уходим, а вы ещё часик поспите, восстанавливая потраченные нервы. Потом проснётесь первым и подгоните своих подчинённых. Следите особо, чтобы они не совершили какую-нибудь глупость по горячим следам нынешних событий или руководствуясь мелочными обидами.

Полковник утвердительно кивнул. И проявил первые признаки лояльности:

– Вы с нашей машиной осторожнее. Она особенная, останавливать не должны, но мало ли что…

– В этом плане – никаких проблем! – заверил я его, нащупывая в кармане документы водителя. – Главное, не расстраивайтесь, когда много чего не обнаружите в своих карманах. Да и шпионскую аппаратуру я у вас реквизировал на благо народа. Со временем – всё вернём в целости-сохранности! – И я сгрёб напоследок в плед изъятые из закладки на потолке вещи.

– И это – тоже вернёте? – не удержался старикан от едкой иронии.

– Пуф! Сторицей! – пообещал я вполне искренне. – Это сейчас у нас банальная нехватка местных средств платежа и технического вооружения… Всего наилучшего!

Теперь Планич во все глаза старался заметить способ, которым его усыпят. Я и отправил в него усыпляющий эрги’с, обёрнутый тьмою. А нечего присматриваться к моим искоркам!

В «Опель» усаживались уже не дедуля с девицей, а законный водитель и один из его приехавших сюда товарищей. Мы новые фантомные обманки набросили прямо поверх наших сложных иллюзий. Хотя всё равно придётся упразднять так пригодившиеся типажи, слишком они засвечены. Но что нам стоит сварганить новые?

А вот Лёня наконец-то выдохнул из себя раздражение и недовольство:

– Ты, сморчок старый! Что за обращение такое вульгарное – «внучка»?

– О-о-о!.. Маэстро? Или тебя подменила какая-то прыщавая девица? – уставился я на него ошеломленно. – Не ты ли рвал у себя на груди бюстгальтер, утверждая, что тебе любая роль по плечу?

Мой друг подвигал грозно бровями, раздумывая, сердиться ли ему дальше. Потом всё-таки не выдержал и хохотнул:

– Ладно! В следующий раз мы с тобой поменяемся ролями, и тогда придумаю обращение к тебе похлеще, чем «внучка»!