Соман Чайнани - В поисках славы

Правители забубнили, тихо переговариваясь друг с другом и настороженно посматривая на Гиневру. Она прекрасно догадывалась, что их всех беспокоит, и потому снова заговорила:

– Понимаю ваши чувства ко мне, однако позволю себе напомнить, что когда-то я была женой короля Артура и хорошо знаю обязанности королевы. – Она пристально посмотрела на короля Кровавого ручья и Ледяного великана из Ледяных равнин и добавила: – Ну, а тот, кому награда за мою голову дороже спасения своего народа и страны, пусть прямо скажет об этом.

Никто из правителей-никогдашников не произнес ни слова. Все остальные смотрели на Гиневру так, словно увидели ее свежим, новым взглядом – как, кстати говоря, и ее сын, понявший теперь, как превратно до этого он судил о своей матери и как недооценивал ее.

– Значит, решено, – сказал Тедрос, обращаясь к своим коллегам-королям. – Я вместе с Ланселотом отправляюсь на встречу с этим «Львом», вы остаетесь в Камелоте и начинаете подготовку к войне. Слуги покажут вам отведенные для вас комнаты. Совещание закончено.

Правители понемногу начали расходиться, слегка кивая Тедросу и Гиневре. Тедрос тем временем спрятал принесенное воробьем послание в карман и повел в воздухе своим загоревшимся пальцем, чтобы убрать дыры в плавающих по залу картах. Вскоре зал опустел, кроме Тедроса здесь остались лишь его мать и Ланселот – они стояли в уголке обнявшись.

– Спасибо за помощь, – сказал им Тедрос, подходя ближе. – Обоим вам спасибо. Когда речь заходила о защите нашего королевства, мой отец доверял тебе больше, чем кому-либо из своих рыцарей, сэр Ланселот. Время пришло, и я поступлю так же, как мой отец. Отныне ты и мой рыцарь тоже.

– Значит, выезжаем ближе к ночи, ваше величество, – улыбнулся рыцарь, глядя в глаза королю.

Стоявшая уткнувшись лицом в плечо своего возлюбленного Гиневра подняла голову. Глаза у нее были красными от слез.

– Верни его назад живым, – тихо сказала она.

Тедрос так и не понял, кому она это сказала – ему или Лансу, но уточнять не стал.

Тедрос осторожно подул на пергамент, чтобы просушить чернила. Эту записку он переписывал несколько раз – то его не устраивало содержание, то не нравился собственный почерк. Но наконец ответное послание Льву было готово.

Сквозь открытую балконную дверь в спальню залетал прохладный ветерок. Тедрос свернул записку трубочкой, перевязал, скрепил восковой печатью с гербом Камелота и сунул свиток в лапки воробья. Затем скормил маленькому пернатому курьеру пригоршню хлебных крошек, вышел на балкон и выпустил гонца в вечерние сиреневые сумерки.

Шервудский лес был единственным приемлемым местом для встречи с этим так называемым Львом. Во-первых, из Камелота сюда можно было добраться верхом меньше чем за день. Во-вторых, что гораздо важнее, Шервудский лес считался вотчиной Робин Гуда и надежно охранялся его Веселыми ребятами. Дорог, ведущих через лес, было очень много, и все они находились под их контролем, так что Змею или его приспешникам ловить здесь было нечего. К счастью, между отцом Тедроса и Робин Гудом издавна установились очень хорошие отношения, поэтому юный король и Лев спокойно – и втайне от всех – могли встретиться в лесной таверне «Стрела Марианны», дверь которой была защищена паролем, а в самой «Стреле» существовало всего одно хорошо известное всем посетителям правило: «Все, что происходит в таверне, остается в таверне» .

Выпустив воробья-почтальона, Тедрос остался на балконе, наблюдая, как густеют вечерние тени в Саду прудов. Видите ли, король Артур не желал, чтобы в его спальне стоял цветочный аромат, и потому королевские сады возле замка превратили по его приказу в Сад прудов. Прудов здесь было действительно много, разных по размеру и форме, соединенных паутиной разбегающихся вокруг них тропинок. Тедрос хорошо помнил, как он мальчишкой бегал здесь в промокших до нитки шортиках, прыгая в эти пруды и выскакивая из них, пытаясь догнать свою мать, которая всегда умудрялась опережать его хотя бы на шаг.

Вспоминая те счастливые дни, юный король глубоко вздохнул и впервые за весь прошедший день позволил себе слегка расслабиться. После того как закончилось непредвиденное совещание с правителями соседних королевств, Тедрос с волчьим аппетитом пообедал – огромный бифштекс, брокколи и картошка, съел и вторую порцию, после чего почувствовал себя готовым к ночному путешествию верхом. Слуги сейчас готовили для Тедроса и Ланселота лошадей, упаковывали мешки с провизией. Даже горничных Агаты, которые после отъезда из замка леди Гримлейн превратились в стайку растерянных куриц, тоже приставили к делу: поручили им чистить мечи для короля и его рыцаря.

Тедрос уже собирался уходить с балкона, когда его внимание привлекла фигура, сидящая в тени на каменной скамье возле самого большого из прудов. Он спустился вниз и, пройдя мимо стоявшего возле дверей гвардейца, вышел в сад. Стемнело уже настолько, что Тедрос с трудом различал под ногами огибавшую пруды тропинку.

– Привет, – сказал он, остановившись за спиной сидящей возле пруда женщины.

Его мать – а это действительно была Гиневра – улыбнулась сыну и спросила:

– Когда вы уезжаете?

– Скоро, – ответил Тедрос, присаживаясь рядом.

– Ты уже…

– …поел? Можешь не сомневаться, с аппетитом у меня все в порядке. На него никакие переживания не влияют. Думаю, что наши повара в последние шесть месяцев стали презирать меня за прожорливость не меньше, чем гвардейцы за… Сильно, одним словом.

– Ну, если честно, когда ты был ребенком, они тебя тоже не слишком жаловали, – вздохнула мать.

– Спасибо, мама, – с чувством сказал Тедрос.

Они переглянулись и дружно фыркнули от смеха.

– Мне следовало бы эти последние полгода провести здесь, вместо того чтобы прятаться вместе с Мерлином и Лансом, – сказала Гиневра. – Ведь я вернулась в Камелот не только потому, что мне надоело скрываться, но и чтобы помочь тебе стать королем. Я же представляю, как тебе трудно.

– Если честно, я уже привык со всеми делами справляться сам, без помощи родителей, – сказал Тедрос.

Его мать ничего не ответила, она тихо сидела, глядя, как гонит ветерок рябь по поверхности пруда.

– Когда я уеду, присматривай за гвардейцами, – попросил Тедрос. – Никто до сих пор не может найти Кея. Это он запер меня в подземелье. О нем расспрашивали других гвардейцев, но все они утверждают, что среди них никогда не было никакого Кея и они впервые слышат это имя. Впрочем, я уже перестал понимать, где ложь, где правда. Не знаю, кому теперь можно доверять. Будь осторожна. Если кому-то вдруг все-таки вздумается получить за тебя вознаграждение, без меня и Ланса тебя будет некому защитить.