Юлия Амелькина - Князь Дракон

— Мой князь, господин Рехош рад вашему визиту. Я буду ждать вас здесь.

Толкнув дверь, я вошла и очутилась в небольшой круглой комнате, обставленной безо всяких изысков: несколько деревянных шкафов, столик, несколько стульев, длинная столешница у дальней стены, уставленная книгами и неизвестными мне приборами, магический светильник под потолком и механическое кресло. Маг обнаружился за столом, встречал он меня приветливой улыбкой.

— Как осваиваетесь в крепости, князь? — поинтересовался он, подходя ко мне.

Вчерашнего синего балахона как не бывало. Вместо него маг надел простые белые штаны и шёлковую блузку с узором из птиц и облаков. Совсем другой человек! Но не менее странный.

— Спасибо, неплохо, — ответила я. — Мои друзья заняты выбором одежды, а я решил заглянуть и немного побеседовать с вами. Надеюсь, что не отвлекаю от важных дел?

— Я всегда готов побеседовать с умным человеком. Пожалуйста, располагайтесь, где вам удобно.

Придвинув к столу один из стульев, я села на него, закинула ногу на ногу и поинтересовалась:

— Почему вы считаете меня умным человеком?

— Вы незнакомы с магией, но очень быстро поняли устройство наушника-переводчика, — объяснил Рехош, занимая стул напротив меня. — Это говорит о том, что у вас хорошее воображение, мой князь. Важное качество для мага. Думаю, у вас есть способности, просто вы их не развиваете. Итак, вы хотели о чём-то спросить меня?

— Да. Поскольку мне придётся общаться с представителями Империи, полагаю, мне не повредит знание языка. Во-первых, послов Империи может смутить то, что представитель княжеской династии совсем не говорит на лавинийском. Во-вторых, ваше… устройство, хоть и переводит устную речь, не позволяет читать. Я почти ничего не знаю о магии разума, поэтому и обращаюсь к вам: возможно ли передать знание языка непосредственно мне, чтобы не приходилось пользоваться подобными штуками? — я указала на наушник.

— Хм… я ведь тоже думал об этом. Понимаете, то, о чём вы говорите, в принципе возможно. У меня есть изобретение, позволяющее передавать знание языка. Вот только работать оно может не с каждым, поэтому я не уверен, что получится.

— А в чём проблема? — спросила я заинтригованно.

— Князь, если у вас возник вопрос о возможности передачи языка, значит ли это, что вам приходилось сталкиваться с подобными экспериментами? — буравя меня взглядом, вместо ответа осведомился маг.

Я задумалась: да, приходилось, но только в фантастических книгах, никак не в реальной жизни.

— О подобных экспериментах я читал в книге, но самому видеть не приходилось.

— Читали в книге? — отчего-то удивился Рехош. — Значит, князь, вы грамотны?

— Разумеется. Вы сомневались? — почти оскорблённо фыркнула я.

Ненадолго задумавшись, маг понял что-то и поспешил объяснить мне:

— Приношу свои извинения, мой князь. Я был введён в заблуждение вашим рассказом о работе наушника-переводчика. Вы упомянули, что он не позволяет читать. На самом деле у него есть и такая функция. Я не сообразил сразу: ведь переводчик настроен на лавинийский язык, а надписи, которые вы встречали в крепости, наверняка на родном языке Хребта Дракона. Ну, теперь, когда всё выяснилось, вернёмся к нашему разговору. Моё изобретение способно передать язык лишь в том случае, когда принимающий уверен в возможности подобного эксперимента. Это основа всей магии разума. К сожалению, люди склонны сомневаться и не доверять магам, а ведь магия разума способна на многое…

— Так вы передадите мне знание языка?

— Хотите, чтобы я сделал это прямо сейчас или после церемонии?

— Зависит от длительности, ведь перед церемонией я должен встретиться с главным советником, а также от списка побочных эффектов, который я попрошу огласить заранее.

— Тогда можно прямо сейчас: это совсем недолго, — сказал маг. — Что касается побочных эффектов, тут всё просто: их нет. Я подготовлю всё необходимое, а вы, князь, пожалуйста, садитесь вон в то кресло.

Так я и думала: механическое кресло было предназначено для подобных магических экспериментов. Ремней для стягивания рук и ног я не заметила, но всё равно кресло внушало мне некоторые опасения. Впрочем, опасения улетучились, когда я забралась в него: кресло оказалось мягким и удобным. Подошёл Рехош вместе со своим изобретением. У меня промелькнула мысль, что отчего-то все изобретения, основанные на магии разума, очень похожи: маг держал в руках гибрид наушника и монокля.

— Переводчик придётся снять, но не волнуйтесь: вам ничего не нужно будет делать, просто сидите спокойно — и всё, — проинструктировал меня Рехош.

— Ладно, поехали, — я сняла наушник и протянула магу, а вместо него нацепила новый.

Прежде чем его надеть, я успела заметить такой же кристалл, как и в переводчике. Видимо, это что-то вроде съёмного носителя, на котором записано знание языка. Нужно будет спросить у Рехоша, но потом. Маг встал рядом и посмотрел мне в глаза немигающим взглядом. Не знаю, сколько времени так прошло, но он, похоже, не собирался предпринимать никаких действий. Задумался, что ли? Но не успела я спросить, собирается он вообще что-нибудь делать или нет, Рехош довольно улыбнулся и заявил:

— Готово!

— И всё? — подозрительно осведомилась я, снимая наушник-монокль. — Но ты ведь ничего не делал, просто смотрел на меня…

И тут я заметила, что общаюсь с ним на лавинийском без помощи каких-либо магических устройств, к тому же откуда-то пришло знание о том, что к магам я, как князь, могу обращаться на «ты», и они ко мне тоже (надо отвыкать от наушника-переводчика). Как видно, эта мысль специфическим образом отразилась на моём лице, потому что Рехош ещё шире улыбнулся и поинтересовался:

— Впечатляет, князь?

— Да, впечатляет, — признала я охотно. — И сколько прошло времени?

— Двадцать минут.

После его слов я ненадолго задумалась. Как возможно, что в разных мирах одинаковый стандарт временных промежутков? Рехош как-то догадался, о чём я размышляю, и пояснил:

— Даже если меры времени у нас разные, ты, князь, думаешь привычными тебе обозначениями. Как я уже говорил, слова языков привязаны к мысленным образам, поэтому не удивляйся. Могу я задать вопрос?

Я кивнула.

— Что за язык у тебя такой? Я с кем только ни разговаривал, но такого ни разу не слышал.

— Русский, — усмехнувшись, ответила я. — Верю, что не слышал. Тогда и ты на мой вопрос ответь. Когда я пользовался наушником-переводчиком, все прекрасно понимали, что я имею в виду, даже если я оперировал не принятыми здесь фразами и выражениями. Теперь меня точно так же будут понимать?

— Говорил же я, что ты умный человек, князь. Нет, не будут. Раньше твои собеседники получали только образ, который в их сознании трансформировался в слова. Теперь, что ты скажешь, то другие и услышат.