Сергей Садов - Ледяная принцесса. Цена власти [litres]

Ленайра снова замкнулась, но на этот раз Юрий Петрович не видел внутри нее сдерживаемых эмоций. Может, она и не успокоилась до конца, но, по крайней мере, чувства взяла под жесткий контроль.

– Суровая дворцовая школа, – мысленно хмыкнул Юрий Петрович, впрочем, не очень весело, прекрасно понимая, через что пришлось пройти этой девушке, чтобы в ее возрасте приобрести такой самоконтроль, которым не всякий взрослый может похвастаться. И самое печальное заключалось в том, что он понятия не имел, как ей помочь и разрешить возникшую ситуацию.

– Юрий Петрович, – Ленайра со вздохом поднялась, – пойду отдохну, если не возражаете. Пожалуйста, попросите Лешу пока не тревожить меня… мне надо подумать… И спасибо вам, я честно успокоилась. Но мне действительно нужно подумать… я… я не знаю, что делать.

– Уверена?

Ленайра кивнула.

– Я позже поговорю с Лешей, когда хоть немного разберусь в ситуации. Пока слишком много эмоций, и они мешают. Леша же может поддержать, но вот все-таки сдерживать себя у него не всегда получается.

– Конечно. Я передам ему.

Примерно через полтора часа Ленайра поняла, что уснуть не сможет. Себя она уже контролировала, но недавний эмоциональный всплеск оказался настолько силен, что даже сейчас не позволял толком успокоиться. Устав ворочаться и мучить себя, девушка поднялась, оделась в спортивный костюм, захватила с кухни пакетики чая, варенье и отправилась в беседку во дворе, где включила чайник, дождалась, когда он закипит, заварила чай двумя пакетиками в огромной пивной кружке, придвинула кресло к выходу из беседки, чтобы видно было в открытую дверь ночное небо, и осторожно опустилась в него с кружкой чая в руке, откинувшись так, чтобы можно было смотреть на звезды, не напрягаясь. Так и застыла, изредка делая небольшой глоток.

– Отдыхаешь?

Ленайра чуть приподняла голову, разглядывая стоявшего в проходе Лешку.

– Откуда ты взялся? – удивилась она.

– Не спал, смотрел в окно, волновался за тебя. Тут вижу, ты бродишь ночью, вот и спустился. Папа сказал, что ты разобралась в происходящем в империи, и просил тебя не тревожить пока… – Он с тревогой глянул на ее лицо, пытаясь понять, как она, успокоилась или еще нет. Вот только без света вместо лица он видел темное пятно, впрочем, и при свете ему редко когда удавалось разобраться в чувствах подруги, если она того не желала. Девушка, видно, догадалась о состоянии друга и приглашающе махнула рукой, указав на соседнее кресло.

– Там чайник еще не успел остыть, так что наливай, присоединяйся.

Лешка, секунду поколебавшись, последовал совету и вскоре уже сидел рядом с такой же пивной кружкой в руке.

– Ты как?

– Знаешь, на удивление нормально. – Кажется, Ленайра и сама была поражена этим обстоятельством. – Может, это твой родной мир на меня так влияет? Дома бы я уже… – Ленайра нахмурилась и задумалась. – А что бы я сделала дома? – Она даже как-то поникла. – Леш… я совершенно не знаю, что делать… Если я попытаюсь призвать к ответу виновников смерти деда, то империю так тряхнет, что мало не покажется…

– Эм… может, если ты пояснишь, кто виновник, мне станет легче тебе ответить?

– Все.

– Прости, что?

– Я говорю, виновно все высшее руководство империи. Кто больше, кто меньше, кого использовали втемную. Но главный, полагаю, граф Гидеон Лонг.

– Погоди, начальник СБ? Но… Как?

– Дмитрий Иванович первым нащупал некоторые несуразности, которые не бросались в глаза. Слишком часто все происходило в общей линии политики между, казалось бы, враждовавшими группировками. А твой отец сумел разобраться в интригах и вывел эту общую линию, хотя и неверно истолковал. Но я, зная подводные течения при дворе, подставила нужных людей, и…

– Гм, Ленайра, а можно попроще? Я ничего, признаться, не понял.

Девушка вздохнула.

– Ладно, давай попроще. Я сама ведь многое еще не знаю, и, боюсь, многое так и останется догадками. Полагаю, все началось в тот злополучный заговор против императора, когда погибли мои родители.

– Он был подстроен?

– Нет, как раз он был настоящим. Единственным настоящим заговором за все это время. А дальше… заговорщиков не нашли, дед все время посвятил их поиску… но… Теперь я почти уверена, что Лонг вышел на них очень быстро и по-тихому всех арестовал, тогда же и нашли наследника. И вот тут граф начал свою игру. Вместо того чтобы передать их правосудию, заговорщиков, скорее всего, по-тихому прикопали, а главных так прижали, что те и вздохнуть лишний раз боялись. А поиски все продолжались и продолжались…

– Что-то я не понимаю… Зачем?

– А потому что пока дед занимался поисками убийц сына, он не вникал в дела империи, позволив укрепиться аристократической партии. Собственно, в первое время он почти отошел от дел.

– О-о…

– Да. Лонг рисковал. Сильно рисковал. По сути, он даже не карьеру, а свою жизнь поставил в этой игре на кон. Он мог долго скрывать происходящее от деда, но не от императора. О, наш император может, и не самый умный в мире человек, но он хитер и въедлив. И такая движуха укрыться от его взора не могла… но укрылась.

– Хочешь сказать, что он знал и молчал?

– Да. Почти уверена… Даже без почти. Полагаю, ему лично власть Древних Родов тоже стояла поперек горла, а тут такая возможность. И, главное, делать ничего не нужно, только не замечать происходящего вокруг. Ну и иногда делать намеки нужным людям. А непонятливые либо отправлялись в отставку, либо… теперь понятны смерти через год после провалившегося заговора. Думаю, тогда зачищали тех, кто слишком много знал или кто оказался слишком несговорчивым. Потому и говорю, что сейчас при дворе практически не осталось непричастных к этому делу тем или иным образом, в той или иной степени.

– Но зачем? – Лешка выглядел растерянным. – Какой смысл всего этого?

– Власть, какой же еще. Внешне это незаметно, но власть императора реально очень сильно ограничена Древними Родами. И такого нет больше нигде в мире. Везде монархи – абсолютные властелины. Полагаю, нашему Дарию тоже такого захотелось. Да и аристократия тоже недовольна, их власть так же ограничена принятыми под давлением Древних Родов законами. Никакого тебе права первой ночи, никакой возможности поразвлекаться охотой на полях холопов, как это принято в соседней Артонии. Империя, конечно, не рай земной, но даже самый последний нищий у нас имеет больше прав, чем у соседей. Ну и всего остального понемногу. Да и банальная зависть к нашему привилегированному положению тоже сыграла роль.

– А какая роль наследника во всем этом?

– Жертва, какая же еще, – пожала плечами Ленайра. – Потому его и воспитывали не самым подходящим для наследника образом. Он должен вырасти благородным рыцарем, стать любимцем всех, а там уже по обстоятельствам. Я ведь не шутила, когда говорила, что готова убить его, если он станет представлять угрозу империи. И Лонг, и Триннер, и сам император об этом знали. Ну, и как бы ко мне отнеслись люди, если бы я убила всего такого благородного рыцаря, защитника слабых и обездоленных?