Джозеф Дилейни - Арена 13. Воин [litres]

Я почувствовал на своем лице дыхание орла, разящее тухлым мясом, и снова пустил в дело щит, вогнав его в раскрытую пасть и услышав, как металл стукнулся о зубы. Орл снова закричал и метнулся прочь, но я вскочил и погнался за ним.

Барск старался совладать со своим «верховым»; в тот миг, когда он остановил и развернул его, я ударил изо всех сил, и кончик меча, пронзив левый глаз орла, вошел глубоко в мозг. Он тут же рухнул на колени, хотя его наездник все еще ухитрялся держаться. В тот же миг я прыгнул на спину упавшему орлу и обрушил на голову, спину и плечи барска град ударов щитом и мечом.

Ошеломленный яростной атакой, барск повернул голову и недоумевающе посмотрел на меня. Несколько секунд спустя с него слетел шлем, а потом я с силой нанес удар мечом, пробив череп и пронзив мозг.

Соскользнув со спины мертвого орла, я упал на колени на траву, дрожа после пережитого напряжения, и делал глубокие медленные вдохи до тех пор, пока мир не перестал вращаться вокруг меня.

Только теперь я понял, что совершил.

Я без всякой помощи убил трех барсков разом с их внушающими страх «верховыми». А таких воинов-гентхаев, как я, было много.

Да, через год мы сможем добраться до Высокой Стены и защитить ее от любой угрозы. За Стеной могут находиться другие ужасные противники, но этот первый этап был нам вполне по плечу. Барски, орлы, разиры и создания вроде Шалатан – все они могли пасть под натиском клинков и стрел гентхаев. Однако теперь я знал, что по другую сторону Стены есть более сильные джинны и что еще больше живет на континентах, лежащих где-то за островом.

Услышав топот, я повернулся и увидел, что ко мне рысцой бежит моя кобыла. Я погладил ее и осмотрел раны на ее шее. Это были всего лишь царапины, кровь больше не текла. Я уже собирался сесть верхом, чтобы продолжить путь на юг, когда меня осенила внезапная мысль.

Шалатан говорила о новом рождении из лона ее матери, и я слышал истории о том, что Хоб может восстанавливать раненые сущности. Что, если барски и орлы тоже на такое способны и через несколько дней или даже часов смогут продолжить преследование?

Я решил не рисковать. Они были бинарными джиннами, поэтому я предположил, что надо расправиться только с барсками. Одна часть джинна не сможет полноценно функционировать без другой.

Я нашел голову первого барска, а после с помощью меча обезглавил двух остальных. Покончив с ними, я поскакал на юг и, едва рассвело, добрался до вершины склона и посмотрел оттуда на далекий город и на Высокую Стену. Придется сильно отклониться на восток, но я должен был убедиться, что головы унесет так далеко, что не останется надежды на регенерацию.

Наконец я добрался до высокого утеса, под которым разбивалась о камни вода. Там я одну за другой швырнул головы барсков в реку и понаблюдал, как они исчезают за краем. Их пронесет мимо стен города и увлечет дальше, в океан, где они станут пищей для любых голодных тварей, таящихся в глубине.

После этого я продолжил путь на юг – меня ожидали долгие недели путешествия. Вместе с картой, надежно хранящейся в моей голове, я вез много других ценных сведений.

Дни мелькали за днями, я быстро продвигался вперед и наконец добрался до каменного моста. Почти наступил полдень, стояла ясная погода, ярко светило солнце, и я был в отличном настроении, потому что путь был гладким. Скоро я снова буду с Квин.

И тут я увидел посередине моста восемь силуэтов, и мое хорошее настроение испарилось: меня поджидала еще одна опасность. Без сомнения, это были светловолосые воины из народа, принесшего клятву верности Шалатан. Если это так, они могут попытаться убить меня или взять в плен – они ведь не знают, что Шалатан меня освободила. А может, они снова взбунтовались? В любом случае они не встретят дружелюбно человека, едущего через их мост.

Я задумался, не отступить ли, чтобы попытаться переправиться позже, в темноте, – но я заехал уже так далеко и столько всего вынес… Теперь меня не остановить!

Повинуясь внезапному порыву, я двинулся вперед, но не потянулся за оружием. Я заметил, что на пике больше не торчит голова Гаррета. Пятна крови остались, но не было ни следа сражения, которое мы вынесли здесь.

К моему удивлению, когда я подъехал ближе, одетые в шкуры люди расступились и, улыбаясь и кланяясь, дали мне проехать. Да, они явно были из того племени, что присматривало за мной ради Шалатан: три воина, две женщины и трое детей.

Приглядевшись внимательней, я заподозрил, что женщины и дети – те самые, которых убили облаченные в синие доспехи воины Шалатан. Дети, брошенные в реку, женщины, сраженные клинками… Теперь они снова были живы, их возродила шатек. Жизнь здесь могли отобрать так жестоко и безжалостно – но так же легко могли ее вернуть. Вот он, странный мир джиннов.

Но для людей подобного исхода не существовало. Если мы сразимся с джиннами, многие из нас наверняка погибнут – погибнут навсегда.

Барьер был уже близко, когда произошла встреча, которой я не ожидал.

Я разбил лагерь на берегу реки Медии. Стояла холодная ночь, землю покрывал иней, тонкий ледок сковал воду. Все вокруг словно застыло, звезды над головой ярко блестели, не чувствовалось ни дуновения ветерка.

И вдруг раздался резкий треск. Что-то вырвалось из-подо льда, постепенно выплыло из воды и двинулось ко мне.

Ада рассказывала мне о множестве разновидностей джиннов. Хотя те, с которыми я встречался во время путешествия (не считая орлов), внешне напоминали людей, я знал – есть и джинны, похожие на насекомых или раков, есть и такие, что могут жить под водой.

Боясь нападения, я потянулся за коротким мечом. Но сущность, которая шла ко мне (с нее стекала вода), имела человеческий облик. Потрясенный, я внезапно узнал Пери. Она была голой, но, остановившись у берега по колено в ледяной воде, не дрожала и, судя по всему, отлично себя чувствовала.

– Рада видеть тебя, Лейф, – сказала она с улыбкой.

Я тоже был счастлив. Я видел на ее мертвое тело – но вот она здесь, – заново рожденная.

– Я тоже рад, Пери. Как ты это делаешь? – спросил я, показав на воду и на след в раскрошившемся льду.

Только сейчас я заметил, как изменилась ее шея: под челюстью виднелись рыбьи жабры, хотя сейчас она вроде дышала как человек.