Гай Орловский - Ричард Длинные Руки. Удар в спину

– Просто оскалил зубы, – предположил Альбрехт, – а то и зарычал. Это тоже действует.

– Да, – согласился Келляве, – сэр Ричард зубы ощеривает все чаще. Хотя мог подмигнуть какой-то с вот такими. А вот альтанка, а там его кто-то уже ждет, томясь мукой сладкой…

– Тогда свернем, – предложил Альбрехт. – Или нет?

Я поморщился:

– Вот так легко все сворачивают на треп, когда нужно о серьезном. Давайте о наглых шантажистах. Что известно?

Келляве благоразумно промолчал, хотя его набундюченный вид сказал за него многое.

Альбрехт поинтересовался:

– А что могло измениться за короткую летнюю ночь? Люди Норберта еще не добрались, думаю, до того герцогства. Зато здесь двор оживает…

Во дворе за ночь прибавилось стражников в форме с золотистыми ремнями, вставками, даже шлемы из металла, блистающие золотом, хотя вряд ли это золото.

Сэр Юстер, командир императорской стражи, добирает комплект взамен разбежавшихся, а также тех, что ушли со Скагерраком, зато новых даже ночью гонял на плацу, обучая непривычной для них службе при дворце с придворными особенностями.

Экипажей в отведенном для них месте тоже прибавилось. Возвращаются убежавшие в свои имения ввиду конца света знатные и знатнейшие лорды и лордессы. Разумеется, еще не все. Кто-то не верит, что опасность миновала, другие выжидают, как поведут себя странные завоеватели.

Завидев нас, навстречу поспешил Норберт, взмахнул рукой в воинском приветствии. Взгляд прям и суров, словно допытывается, не разлагаюсь ли уже в этом слишком уж южном климате с очень доступными женщинами и вообще вольностями. Особенно когда мы завоеватели, бери все, что хочешь.

– Сэр Норберт, – поприветствовал я. – Как жизнь?

Он не стал рассказывать, как у него с жизнью, ответил кратко:

– Установлен кордон в три ряда. Один заметный и два тайных. Сэр Карл-Антон очень помог.

– Да-да, – сказал я, – с этого момента подробнее!

Он взглянул с некоторым неудовольствием.

– Что касается самой маркизы, то наблюдение за нею плотное. Все подходы к ее дому просматриваются днем и ночью. Ожидаем уже сегодня…

– Почему сегодня?

– Интуиция, – ответил он уклончиво. – Раньше – чересчур, позже – слишком. Сегодня самое время. Вряд ли хотят тянуть, давая вам время подготовиться и передумать.

– Хорошо, – ответил я величественно. – Кто в команде захвата?

– Умелые, – сообщил он. – Я поручил Чекарду, а тот все на лету хватает.

– Он хорош, – согласился я. – Чекард!

Чекард подбежал словно из ниоткуда, вытянулся, четкий, бравый и с выпяченной, как у боевого петуха, грудью.

– Ваше величество?

– Когда схватите гонца, – велел я, – немедленно оторвите воротник.

Норберт усмехнулся, отступил на шаг, я взглядом ответил, что да, не задерживаю, это мы с Альбрехтом и Келляве три бездельника, дефилируем, он удалился, собранный и деловитый, абсолютно не старающийся быть у императора в приближенных, а я повернулся к Чекарду.

Тот коротко поклонился:

– Да, ваше величество, как скажете…

Я увидел, как он дико скосил глаза в сторону своего плеча, сказал с сердцем:

– Да не свой воротник! Его!

– Все сделаем, – сказал он с облегчением, потом осторожно поинтересовался: – А зачем отрывать?

Я объяснил с высоты своих знаний:

– Там может быть зашито заклятие! Убьет его мгновенно, как только укусит себя за воротник, дабы не раскрыть тайну при допросе третьей степени. Ясно? Стандартная практика. Все так снаряжают.

Он посмотрел на меня с великим уважением.

– Вон оно у вас как… Даже стандартная… Все сделаем, ваше императорское величество!

Келляве промолчал, Альбрехт вздохнул.

– Даже не слышал, чтобы кусали себя за воротник.

– Дикари, – определил я. – Умереть за отечество – это же прекрасно! Любой дурак сможет красиво пасть в яростной битве с мечом в руке, а вот в тайной войне спецслужб такой чести удостоены только избранные… Это подвиг во славу!

– Тех, кто послал?

Я развел руками:

– Солдаты тайных служб гибнут безымянными. Награды и льготы получает семья. А за что – не разглашается. Но несмотря ни на что, кусать себя за ворот обязательно!

Чекард подтянулся, ответил четко:

– Сделаем, ваше величество!.. Оборвем не только воротник, но и рукава! А то вдруг и там заклинание…

Я поморщился:

– Связанные за спиной руки вряд ли укусит… Выполняйте!

Келляве проследил взглядом, как Чекард на бегу прыгнул в седло коня, даже не коснувшись стремени, на лице задумчивое выражение, словно пытался вспомнить, мог ли так сам в далекой молодости, а я сказал Альбрехту:

– Нужна подробная карта империи Скагеррака!.. С учетом наших запросов! Сегодняшних.

Он кивнул:

– Уже делают. Сэр Норберт распорядился нанести на существующие… Думаю, уже мог и закончить.

Келляве встрепенулся, сказал живо:

– Сэр Ричард, ну что вы так?

– Ну? – спросил я с неудовольствием.

Он сказал внушительным тоном, но с поспешностью:

– Ваше величество, так и мы привыкнем называть ее его империей! Хотя это вообще-то Клондзейд, именуемый империей Изначального Света! А Скагеррак – это один из ее бывших правителей, еще помните такого?.. Всего лишь! Либо Клонзейд, либо империя Ричарда Длинные Руки!

Я сказал с подчеркнутой виноватостью в голосе, надо почаще показывать соратникам, какие они умные:

– Вы правы, граф, слишком большое значение придаем личности в истории! На самом деле исторические процессы важнее, а также закономерности развития и появление новых слоев общества типа разночинцев и карбонариев.

Он вряд ли что-то понял, судя по его лицу, но остался доволен как моим ответом, так и собой, вроде бы возразил мне, поправив самого императора, но одновременно и польстил, что вообще-то даже для опытных царедворцев из южан верх умелого поведения при дворе.

Альбрехт взглянул с иронией, но смолчал так красноречиво, что я почти услышал, как он говорит: «Успех в войне или в строительстве всегда приписывают одному. Ни толпа, ни биографы не обращают внимания на общие труды».

Мы продолжали медленно двигаться по аллее, Альбрехт и Келляве со снисходительностью вельмож отвечали на поклоны прогуливающихся придворных, я наклонял голову совсем изредка, делая вид, что весь в государственных размышлениях о величии империи.

– Вся операция по захвату дерзких, – спросил он, – поручена сэру Норберту?

– А также герцогу Альбрехту, – добавил я и уточнил в задумчивости: – А он точно не принц?..

– Идите к дьяволу, ваше величество, – сказал Альбрехт с сердцем. – У вас же всегда была память, как вот эти булыжники, по которым идем! Ничто ее не брало.

– Хорошее сравнение, – ответил я беззлобно, – просто в самом деле не могу вспомнить. Собирался же в честь столь великой победы над Югом всех соратников перевести на ступеньку выше. В смысле, баронов в графы, герцогов в принцы… хотя бы выборочно, но не помню, сделал ли…