Николай Липницкий - Дорога домой

Поев, мы переместились в операционный зал и стали изучать его более предметно. И сразу бросились в глаза нестыковки. Во-первых, узла связи мы не нашли. Во вторых компьютеры были девственно чисты. Даже без программного обеспечения. Ну и пульт оказался незапитанным.

— Так это же декорация! — удивился Михалыч. — Фальшивка чистой воды.

— Интересно, кому понадобилась такая дорогостоящая мистификация? — удивленно спросил я.

— Это прикрытие! — высказал предположение Михалыч. — Маскировка чего-то более важного и секретного. Нужно искать.

— Что искать?

— Потайную дверь, люк, фальшпанель. Что-то по любому есть.

— Ну, поисками займёмся завтра. Время терпит. А сейчас отдыхать.

Отдохнули на славу. С наслаждением мылись в душе, валялись на кроватях, предавались чревоугодию и просто откровенно бездельничали. Наутро, расслабленно позавтракав, мы принялись осматривать помещения. Провозились до обеда. Простукали, наверное, каждый квадратный сантиметр стен. Всё было тщетно. Удручённые, собрались на обед.

— Ну надо же! Хорошо спрятали, — восхищался Михалыч.

— А с чего ты вообще взял, что должен быть ещё какой-то вход? — спросил Георг.

— Для чего-то ведь возвели всю эту фикцию!

— Ребята! А зачем нам всё это? — подала голос Валя. — Ну и бог с ним. Одной тайной больше, одной меньше.

— Нет, — сказал я. — Нам непременно надо отыскать то, что здесь спрятано.

— Зачем?

— А вы заметили, что из этого бункера нет запасного выхода?

— И что?

— А то, что в любом бункере просто обязан быть запасной выход. И он есть. Просто он в том тайном помещении, ради которого и затеяна вся эта декорация. Поэтому хотим мы или не хотим, а поискать придётся. Вот только где?

— Чисто логически, вход в него из расположения охраны быть не может, — задумался Михалыч.

— Остаётся только операционный зал. Но мы там уже смотрели, — добавил Дима.

Михалыч вдруг хлопнул себя по лбу и рванул на выход из столовой. Мы недоумённо посмотрели ему вслед и потянулись следом.

— Михалыч, ты чего? — поинтересовался Гоша, глядя, как тот буквально обнюхивает пульт управления. — Ты не перегрелся?

— Где-то здесь должно быть. Больше негде, — ответил он, пыхтя залезая под пульт. — А ну-ка, что это за кнопка?

— Михалыч, не нажимай! — успел прокричать я, когда в глубине пульта что-то щёлкнуло, зажужжало, пульт дёрнулся и отъехал в сторону, открыв нашему взору дверной проём.

— Вуаля! — победно воскликнул наш ученый-следопыт.

— А если бы эта кнопка включала механизм самоуничтожения? Взорвались бы нахрен.

— Ну не взорвались же.

Мы подошли поближе и глянули в проём. Перед нами была площадка, огороженная металлическими перилами и лестница, уходящая глубоко в низ.

— Ну что? — оглянулся на меня Дима. — Пошли?

— Подожди. Не надо спешить. Соберёмся, экипируемся, и спокойно пойдём. Закрывай пока, Михалыч.

Пульт с тем же жужжанием встал на своё место. Мы вернулись в расположение охраны и стали собираться. Уложили в свои рюкзаки боеприпасы, питание, поменяли обмундирование и экипировку и уселись на кроватях, глядя друг на друга.

— Ребят, а что там может быть? — спросила нас Валя.

— Да кто его знает! Замаскированный командный пункт, например, — ответил Игорь.

— Да нет. Ахинея какая-то получается. Командный пункт маскировать командным пунктом, — усомнился Михалыч.

— Ну да вообще-то.

— Спустимся, увидим, — произнёс я. — Фонари из оружейки принеси, Гоша.

— Да, сейчас.

Гоша притащил охапку фонарей, и мы разобрали их. Как раз каждому хватило. Я поймал себя на мысли, что мы подсознательно тянем время. Спускаться вниз совершенно не хотелось. И, судя по всему, не мне одному. Один только Димка буквально бил копытом. Так ему не терпелось окунуться в мир очередной тайны.

— А, может, по верху получится? — озвучил наши мысли Гоша. — Ну чего нам в это подземелье лезть?

— Надо бы посмотреть, как там собаки. Если ушли, попробуем поверху выскочить, — согласился я. — Георг, Игорь. Поднимитесь, посмотрите.

— А, может, спустимся? — с надеждой спросил Дима.

— Тебе не надоело по подземельям как крысы шариться? — обратился к нему Михалыч. — Мне уже надоело. Все эти метры земли над головой прямо давят. Хочется уже к солнышку.

— Ну, мы пошли, — поднялся Игорь. — Ждите нас с хорошими новостями.

Они ушли, а мы остались их ждать, надеясь на лучшее. Ждали недолго. Где-то через полчаса ребята вернулись с мрачными лицами.

— Так и сидят на плацу, — убитым голосом произнёс Георг. — По моему их ещё больше стало.

— Ну, тогда у нас выхода нет, — подвёл итог я. — Не сидеть же здесь всю оставшуюся жизнь.

— Да. Выхода нет, — согласился со мной Михалыч.

Мы подошли к пульту и Михалыч опять привёл в действие механизм. Пульт, знакомо жужжа, опять откатился в сторону.

— Оружие в боевое положение, — скомандовал я. — Быть готовыми к любой ситуации. Огонь открывать по необходимости, не раздумывая и не ожидая команды.

— Ты прямо жути столько навёл, — пробурчал Дима. — Что так нервничаешь?

— Да что-то предчувствие нехорошее. А в последнее время мои предчувствия меня не обманывают. Георг первый. За ним Игорь. Следующий я, потом Валя, гоша, Михалыч. Дима — замыкающий. Следи за тылами.

Лестница вела глубоко вниз. Мы прошли восемь пролётов, прежде чем упёрлись ещё одну бронированную дверь с кремальерой. Повернув тугой штурвал, мы открыли тяжёлую дверь и сразу наткнулись на труп в капитанской форме. Вони почти не было. Труп потихоньку мумифицировался.

— Здесь особый микроклимат, — ответил на наш невысказанный вопрос Михалыч. — Сухо и хорошая вентиляция. Не заметили?

Действительно, по сравнению с сырым спёртым воздухом верхнего этажа, здесь дышалось легко, как на поверхности. У трупа явно была сломана шея и голова повёрнута под неестественным углом. А это настораживало. Видимо он был дежурным и сидел перед входом пропуская или не пропуская персонал внутрь. На столе лежала стопка листов бумаги, скреплённая степлером.

— Список лиц, допущенных в лабораторию, — прочитал Игорь. — Так тут лаборатория какая-то.

— Наверное, — согласился я. — Не расслабляемся. Этот капитан не сам себе шею сломал.

Мы пошли дальше, настороженно поводя стволами автоматов. За тамбуром оказался небольшой зал, в котором стоял стол для совещаний со стульями по кругу и богатым кожаным креслом во главе. По стенам были развешаны плакаты с анатомией человека, какими-то схемами, графиками и списками. И ещё в зале на полу изломанными куклами лежали трупы в белых халатах.

— Смотрите, у всех точно так же сломаны шеи, — проговорил Георг.

— Вот это-то мне и не нравится, — ответил я. — Не расслабляемся.

Из зала вело несколько дверей. Их стали проверять по часовой стрелке. Первая дверь вела в подсобку, где висели белые халаты, стояли штативы и вдоль стен тянулись полки с ретортами и какими-то реактивами. Ничего интересного. Следующей оказалась препараторская, где нашлись ещё два сотрудника. Один, со сломанной спиной, лежал на полу, неестественно выгнувшись в пояснице. А второй лежал на прозекторском столе, пробитый насквозь обломком штатива. Кто же это так порезвился? За следующей дверью обнаружилась большая лаборатория, уставленная препараторскими столами, пустыми клетками для лабораторных животных и какими-то приборами. В дальней стене была ещё одна дверь, за которой было огромное помещение, на манер зоопарка разгороженное вольерами. Все вольеры были пусты и обитатели, скорее всего, съедены, судя по обглоданным костям, валяющимся тут же. Хотя нет. Не все. Две огромные клетки в дальнем конце были просто пусты. И это настораживало. Следующая дверь вела в длинный коридор с выбитыми дверями по сторонам. Сплошные кабинеты и трупы, трупы, трупы… Хотелось бы посмотреть всю эту канцелярщину, хотя бы разобраться, что здесь происходит. Но пока мы не осмотрели все помещения и не убедились, что никого нет, и нам ничего не грозит, ковыряться в бумагах опрометчиво. Мы дальше шли по коридору, когда впереди раздался шум. Как консервная банка покатилась по полу. Мы моментально рассредоточились по коридору, оттеснив Валю назад. Да она и не протестовала. Осторожно, приставным шагом мы приближались к двери, за которой раздался шум, когда из неё в коридор выскочило нечто. Гора мышц, голова с маленькими ушками, без всяких признаков шеи сразу перетекающая в огромные плечи. Длинные руки с гипертрофированными бицепсами и трицепсами, широкими ладонями с загнутыми когтями на пальцах. Непропорционально маленькие мощные ноги прочно держали массивное тело. Это нечто смотрело на нас злобными маленькими глазами, опираясь в пол костяшками пальцев. Нас проняло до печёнок. А когда, что-то ворча, из дверей показалось второе такое же чудище, нам вообще стало кисло. Монстры как-то неожиданно, оттолкнулись от пола руками и рванулись к нам. Ураганный огонь, который мы открыли, замедлил чудищ, но не остановил их.