Николай Липницкий - Фермер особого назначения

Уже присаживаясь, я краем глаза заметил, как четвёртый метнулся к крыльцу. Ну, всё. Здесь мне делать уже нечего. Я бросился к люку, открыл его, нырнул в сырую темноту, прикрыл его за собой и, пробравшись на ощупь до дверцы, вывалился в крапиву. Осторожно раздвигая жгучие стебли, я пробрался к углу дома и выглянул во двор. Третий всё так же держит под прицелом ружья окна, наблюдая за действиями четвёртого. А для моей позиции третий сидит идеально. Как раз ко мне правым боком подставился. Жаль расстояние до него метров двадцать. Был бы ближе, можно было бы его с пистолета снять. А так, буду с мелкашки пробовать. Вместе с треском взламываемой двери я выстрелил в злодея и, бросив ружьё, выхватил пистолет и рванул к крыльцу. Четвёртый только успел обернуться в проёме взломанной двери на истошный крик своего подельника. Пистолетная пуля вошла ему точно в грудь и отбросила внутрь дома. Он даже пикнуть не успел. Вот что значит взрослый калибр!

Я подошёл к телу и осмотрел его. Труп. Осталось озаботиться его раненными дружками. Наибольшую опасность представлял тот, которому я прострелил ногу. Из всех раненных он оказался самым боеспособным, несмотря на развороченное бедро. Первый, с обрезом, уже затих. Видимо вырубился от болевого шока. А третий, за колодцем, лёжа ничком, хрипел. Лёгкое, что ли, я умудрился ему повредить? На мгновение я задумался, смогу ли добить раненных, но потом даже разозлился на себя. Я их звал? Только начала налаживаться нормальная жизнь. Я с удовольствием трудился по хозяйству и не желал ничего больше. А тут припёрлись все такие наглые и грязными сапогами по моей жизни. Шарика моего убили. Видели же, что здесь живёт кто-то, а всё равно через забор с оружием наперевес. Не хотел бы я к ним в лапы попасть. В живых бы точно не оставили.

Упокоил я всех этих супостатов быстро. Оружие собрал и присел в зале, разложив его на столе. Ну, вот и разжился я, наконец, взрослым оружием. Правда, так много мне не нужно было. То пусто, то густо, как говорится. Пожалуй, возьму себе вертикалку тульскую, карабин и обрез в пару к пистолету. Многовато, конечно, но для разных задач разное оружие. Карабин — метров на четыреста самое то, вертикалка — от ста метров картечью, а обрез — на малых расстояниях не целясь навскидку. Горизонталку и мелкашку решил припрятать в машине. Пусть полежат. Запас карман не тянет.

Работы, конечно, прибавилось. Пока трупы стаскал в овраг, чуть не проблевался. Вонь там стояла страшная. Потом дверь пришлось ремонтировать. Этот гад её выбил неаккуратно. Провозился почти до вечера. С окном, которое картечью выбило, так и не решил ничего, поэтому просто заткнул подушками и оставил проблему до завтра. Затопил баньку и решил попариться. Во-первых, насобирал пыль с паутиной в погребе, накувыркался по земле, пока с супостатами воевал, а во-вторых, вонь эта трупная в овраге в кожу въелась так, что только в бане берёзовым веником выбить можно.

Шарика очень жалко. Всё-таки он был мне другом. Да и сигнализация неплохая была. А сейчас с собой в парную весь арсенал с собой беру, чтобы не прихватили тёпленьким и в чём мама родила. Надо было допросить хоть кого-то из нападавших. Всё-таки непонятно, как они на меня вышли. Если случайно, просто шарясь по лесу, это одно, а если целенаправленно сюда шли, это совсем другое. Раз одни шли, значит и другие придут. Не очень жизнеутверждающий вывод. Теперь придётся круглые сутки начеку быть. Одно успокаивает хоть немного: оружием удалось разжиться. Правда, патронов маловато, но хоть что-то. Как говорили в каком-то фильме: патронов много не бывает. Главное, экономно расходовать.

Из бани вышел чистеньким, посвежевшим и, даже, вроде как, мысли прочистились. Наверное, стоит с утра поискать следы этих четверых и пройти по ним. Может, и выяснится что-то. Например, откуда они взялись. А на будущее, надо за правило взять, по возможности допрашивать, прежде чем на тот свет отправлять. А то бой выигран, а толку? Может, это разведка была, а сейчас ко мне уже толпа идёт вооружённая. От таких мыслей даже неуютно сделалось, и спать расхотелось. Вот как теперь ночевать? Подумав, я взял матрас, пару одеял и полез на чердак. Посплю сегодня здесь. Если кто в дом ночью войдёт, я услышу. Будет время или принять меры к защите, или смыться. А завтра обязательно пройдусь по следам. С такими мыслями я и уснул.

Ночью спал очень плохо. Было холодно даже под двумя одеялами, да и тонкий шифер крыши пропускал все звуки, которые ночной лес производил в достаточном количестве. Постоянно казалось, что кто-то ходит кругами вокруг хутора, ломится к воротам, потом затихает и уходит назад. Ну, фантазия у меня богатая, поэтому представить и не такое могу. Но прогуляться по следам, как и решил с вечера, точно стоит. Поэтому и позавтракал быстро, закидывая бутерброд в рот и глотая кусками, практически не пережёвывая.

Собрал рюкзак на скорую руку, приспособил на разгрузке обрез, проверил обе обоймы к ПМ и взял с собой вертикалку. Карабин решил не брать. В лесу расстояния небольшие, прицельная дальность карабина здесь будет избыточной. Да и пулей ещё попасть надо. А картечь, она снопом широким летит. Стреляй только в нужном направлении, а там, хоть одна картечина, да достанет. Закинул рюкзак на спину и вышел со двора. Первым дело направился к тому месту, где эта четвёрка через забор лезла. Ага. Натоптали здесь хорошо. И откуда пришли, тоже ясно видно. Шли, видать, как лоси, не таясь. Явно не лесные люди. Те ходят аккуратно, без нужды кусты не сминают, траву не мнут и ветки не ломают.

Я пошёл по лесу осторожно вдоль следа, стараясь не выходить на открытое пространство. Одно было ясно. След не петлял, а был прямой, насколько это возможно при ходьбе по пересечённой местности. А это плохо. Значит, эта четвёрка не случайно наткнулась на мой хутор, а шла сюда целенаправленно. Следовательно, тем более нужно определить, откуда они шли.

Мычание коровы и стук топора я услышал задолго до того, как вышел к опушке. Деревня. Так вот откуда эти налётчики. Стоит понаблюдать за этим населённым пунктом. Похоже, здесь заражённых нет. Странно. Нормальная деревня. Правда, небольшая. Всего пару десятков домов. Но вполне себе живая. Коровы мычат, куры кудахчут, кто-то дрова рубит, и, самый главный признак, это дымы над трубами. Я засел в густом подлеске рядом с опушкой и внимательно стал наблюдать за сельской жизнью.

Женщин было на удивление мало. Зато мужиков много. Вон, трое вообще с утра пораньше уже скучковались за бутылочкой. А один прямо на дровах разложился и спит. Есть, конечно, и такие, которые с рачительностью закоренелого крестьянина возятся во дворе или копаются на огородах. Но бездельников для деревни уж слишком много. Так не бывает. Уж я-то знаю. Селянину лишний раз присесть некогда. Всегда работа найдётся, если хочешь зимой нормально жить, а не лапу сосать. Сюда бы бинокль. Я пошёл вдоль опушки, обходя деревню слева, и вышел к большому полю, видимо, деревенскому пастбищу. Вот только вид этого пастбища мне не понравился. Несколько холмов, сравнительно недавно насыпанных привлекли моё внимание.