Варвара Еналь - #Карта Иоко

– Он облазил все города и развалины на этом берегу Воющего Пролива, – пояснил Лука. – Перезнакомился со всеми призраками.

– Только здешние призраки меня не любят, – Хант нахмурился и погрозил кулаком в сторону городских развалин, – считают меня сухопутной крысой. А они будто бы крепкие морские волки, не боящиеся любого шторма и знающие что почем. А на деле такие же дети-оборванцы. Просто им больше повезло, что у них есть суда.

– Суда у призраков? – не поняла я.

– Конечно. У каждого призрака свое судно. Они ведь стали ничьими после того, как наступило Безвременье. Вот призраки и захватили их. А у призраков, сама знаешь, все сохраняется лучше всего.

Я скептически улыбнулась, но не стала возражать Ханту. Пусть думает на этот счет как хочет.

– Ты кого-нибудь знаешь на рейде? – спросил Иоко.

– Я же говорил – всех тут знаю! Надо бы найти одну девчонку, она неплохая, с ней можно договориться, но только если она будет в настроении. У нее хорошее судно.

– Знаю, о ком ты говоришь, – отозвался Иоко. – Тоже с ней договаривался. Это она перевозит подопечных для Проводников. Ты говоришь о Зане, верно?

– Зана? Она же из вороньего отродья, бездарная, как у вас таких называют. Нет, Зана ваша тоже служит Хозяину и ничего не помнит о себе. И она не призрак, Иоко. Ты опять все забыл? – Хант оскалился и скосил глаза к переносице, превратив себя в форменного идиота. – Когда, наконец, Проводники перестанут все забывать!

– Ладно. Да, Зана не призрак. Ты прав, – выделив последнее слово, Иоко пристально посмотрел на Ханта. – Тогда о ком речь? Я ее знаю?

– Откуда мне знать, кого ты знаешь? – Хант скривился. – Это Миес. Слышал о Миес? Клянусь своим хвостом, ты даже не видел ее ни разу. Миес так любит свое судно, что почти не сходит на берег. Нам страшно повезет, если встретим ее.

– Да, почти так же, как в доме Валеса. Ох… – Иоко покачал головой. – Очень надеюсь, что не влипнем опять в какую-нибудь историю.

– Нам действительно поможет только Миес. Она ненавидит Хозяина, поэтому может стать нашим союзником, – рассудительно сказала Эви. – В этот раз Хант прав. Надо искать Миес.

– Тогда пошли, пока луна не ушла. – Иоко направился с холма вниз, и мы последовали за ним.

Развалины приблизились, выросли, обрели объем и грозную обреченность. Городская стена местами сохранилась вплоть до зубцов, и пришлось немало прошагать, прежде чем удалось добрались до пролома. Травы тут росли низкие, тонкие, кое-где в них попадались колючки, упрямо цеплявшиеся за штаны. С моря дул прохладный ветер – настолько прохладный, что по коже бежали мурашки.

Вот когда я вспомнила про Шкаф Желаний. И почему я не захватила тогда теплую толстовку с капюшоном? Сейчас бы очень пригодилось.

Мы прошли по каменному крошеву, миновали несколько разрушенных почти до основания домов, еще какие-то руины, оставили позади несколько чудом уцелевших арок, но никого не встретили. Где-то совсем близко кричали чайки и еле слышалось дыхание моря.

Чайки не должны кричать по ночам, вдруг поняла я и, оглянувшись на Луку, высказала свое сомнение вслух.

– Это странно, – согласился Лука.

И только он это вымолвил, как с неба на нас обрушился град ударов, наносимых крыльями, клювами и цепкими лапами. Меня несколько раз ударили по голове и по носу, одна птица вцепилась в мою руку и рванула с такой силой, что едва ли не вырвала кусок кожи.

Не растерялся только Иоко. Он поднял Посох и принялся раздавать удары направо и налево, отгоняя настырных и агрессивных птиц. По крикам я поняла, что это чайки, потому что в темноте рассмотреть нападающих не удавалось. К тому же приходилось все время закрывать лицо руками, чтобы не остаться без глаза или не получить по носу.

– Со, бей их! Это одна из напастей Вейма, жадные чайки! – прокричал Иоко.

Тут я вспомнила про Посох. Лука, Хант и Эви тоже отбивались. Оказалось, что здешних птиц призраки вовсе не пугают и они нападают с завидной отвагой. Мое оружие упало в траву, и пришлось отыскивать его, по-прежнему прикрывая рукой голову. Но как только Посох нашелся, ко мне вернулась смелость. Я даже подумать не успела, как голубое лезвие засветилось на конце, и мне оставалось только сражаться.

Чайки, увидев второй Посох, заорали с такой злостью и таким надрывом, что у нас всех чуть уши не заложило. Хлопая крыльями, они взвились вверх и принялись кружить над нашими головами. Бить нас они уже не могли, зато стали гадить сверху, и теперь приходилось прикрываться от их «сюрпризов».

– Это дети-попрошайки Вейма, – мрачно заговорил Иоко. – Раньше в городе их была тьма-тьмущая. Дети-сироты, чьи родители погибли в море. Городскому хану они надоели, он призвал местного Чародея-хранителя, который отвечал за порядок в Вейме, и попросил его превратить их в чаек. Он сказал, что дети сами должны добывать себе пропитание, а не выпрашивать у людей, и если станут чайками, то это будет им сподручнее всего. Вот Хранитель и превратил детей в чаек.

– И эти заразы уцелели! – возмущенно крикнул Хант, грозя в небо кулаками. – Их защитила магия Хранителя, вот и летают теперь сколько угодно по Вейму и нападают даже на призраков!

– Тебе-то они не страшны, – заметила я, вытирая пучком травы птичий помет с плеча. – Тебе и переживать нечего.

– Все равно неприятно, когда нападают! Мельтешат перед глазами! – не сдавался Хант.

– Ты ведь можешь просто исчезнуть, чтобы не доставали.

– И бросить вас? Чтобы вы потом опять называли меня трусом?

Иоко усмехнулся, покачал головой и сказал, что надо идти дальше.

– Чайки всегда нападают на Проводников. Они терпеть нас не могут.

– Видимо, потому, что однажды их подвел Хранитель, который служил хану, вместо того чтобы служить народу, – напомнила я. – Разве не должен был Хранитель заботиться о детях-сиротах? Где это видано, чтобы ангелы причиняли людям вред?

– Какие ангелы? – не понял Иоко.

– Никакие. – Всмотревшись в летающих над головой птиц, я добавила: – Они же просто дети. Им всего лишь нужна еда и забота.

Я направилась к уцелевшей каменной площадке – нескольким рядам каменных плит, к которым вела пара ступенек, – достала из рюкзака остатки сухарей, пачку печенья и щедро раскрошила все на камни.

– Их просто надо накормить. В моем мире кормят даже птиц, не то что детей, – пояснила я. – И разве мы не должны быть милосердными? Разве не это должны делать Хранители – напоминать о милосердии?

Иоко посмотрел на меня с таким странным выражением, что я попятилась.

А чайки тем временем, увидев угощение на камнях, снова принялись кричать, махать крыльями и кружить над каменной площадкой.

– Это вам. Еда. Спускайтесь и ешьте, – устало сказала я и отошла немного, чтобы не мешать птицам.