Константин Муравьев - Перекресток [Litres]

Быстро наношу руну. Активирую все разом плетения.

Теперь к следующему выходу. Разворачиваюсь и быстро бегу по внешнему коридору в нужную сторону. Мне необходимо уничтожить всех охранников и, главное, заблокировать двери.

Потратил на это чуть больше трёх минут. На сигнальные плетения не обращал внимания. А полумрак этих катакомб прекрасно маскировал меня. Нанёс нужные руны на последнюю дверь и стену рядом с ней. Всё, можно работать.

Осторожно открываю дверь и проскальзываю в зал, также осторожно прикрывая её за собой. Оглядываюсь.

Мне надо попасть ближе к алтарю. Это он основной поставщик силы, и именно его надо заставить работать на меня, максимально увеличив мощность и скорость поглощения энергии.

Выстраиваю маршрут движения и выдвигаюсь.

Стараюсь перемещаться в тенях, сопровождаемый всполохами пламени и мерцанием магических фонарей. Жаль, что здесь нельзя воспользоваться тем же трюком, что и в доме гнома, и погасить их все разом. Тогда было бы гораздо комфортнее работать. Но это я сделаю позже.

Всё, я практически в центре зала. Проверяю по карте анализатора, полностью ли накроет его купол поглощения магической энергии. Вроде должен.

Проведя последние приготовления, запитался от алтаря, пробросив прямой канал от него к своему полю.

Выдыхаю. Начали.

Гилания из-за прутьев клетки, в которой они лежали, в ужасе смотрела на собравшихся в зале людей.

– Папа? – дрожащим голосом спросила девочка. Её даже девушкой назвать было очень сложно. Ведь ей только на прошлой неделе исполнилось тринадцать лет, хотя она и выглядела несколько старше своего возраста. – Они нас убьют? – И постаралась плотнее прижаться к своему отцу.

Ей не требовался ответ, она и так всё прекрасно понимала, но не могла просто так лежать и молчать. Её затягивала и угнетала эта тишина и тот страх, что разъедал её изнутри. Поэтому она постоянно старалась говорить. Каждый справляется со стрессом и страхом по-своему, и для нее говорить было то, что могла сделать именно она.

Но вот двери клетки заскрипели, и в неё вошли двое в сутанах с накинутыми на голову капюшонами. Первым они вытащили Кнара, человека, который находился в плену у этих людей дольше всех, именно он рассказал остальным, что их ждёт.

Сначала она и отец думали, что их, как и остальных эльфов из их посольства, похитили ради выкупа, но всё оказалось гораздо ужаснее. Они нужны были для того, чтобы участвовать в ритуале жертвоприношения. И роль им отвели в качестве жертв, принесённых на кровавом алтаре.

«Это всё», – со страхом подумала девочка.

И чтобы эти последние мгновения жизни провести рядом с тем, кто всегда старался оберегать и защищать её, постаралась прижаться к нему ещё плотнее. Ведь сам он этого сделать не мог. Отцу было хуже многих. Он до последнего момента сопротивлялся, когда на них напали в лесу при въезде в город. Даже когда их накрыли куполом подавителя магии и он не мог уже ею пользоваться, он взялся за оружие мёртвого охранника из посольства.

Её отец не был воином. Он маг и учёный. Но тогда статный эльф превратился в зверя, ведь он старался спасти самое дорогое, что у него было. Свою единственную дочь.

И его сумели сразить, лишь задавив числом и расстреляв со стороны. А чтобы он не доставил в будущем никаких проблем, ему переломали руки и ноги.

– Папа? – девочка старалась держаться, и старалась это делать с первых мгновений, как услышала то, что им предстоит испытать.

Но её отец не ответил. Он давно ничего не отвечал. Он просто не мог это сделать, ведь ему сломали не только руки, но и разбили всё лицо, свернув челюсть. Поэтому он только отчаянно мычал и скрежетал зубами, стараясь сломанными руками разорвать стягивающие его путы. Но у него ничего не выходило, ведь собственных сил, даже будь он сейчас полностью здоров, ему не хватило бы, а магической силы их лишили, как и остальных магов, находящихся в клетке.

Девочка это прекрасно видела. На всех были надеты антимагические ошейники.

«Сейчас, – поняла Гилания, наблюдая, как человека подтащили к жертвеннику, и в то же время не желая смотреть на то, что сейчас произойдёт. – Что?» – изумилась она на происходящее там.

Того, кто назвался Кнаром, поставили на ноги и, разрезав ему путы, протянули одну из сутан. Он, поклонившись, принял её и надел на себя.

«Что происходит?» – поражённо смотрела она на приближающегося к ним и улыбающегося человека.

– Берите её, – подойдя к дверям клетки, Кнар ткнул прямо в сторону молодой эльфийки, она самая сильная из них, её энергии хватит на то, чтобы установить канал.

Прислужники послушно кивнули и, открыв клетку, вошли внутрь. Гилания видела, как они не торопясь приближаются к ней.

– Папа, папа, – зашептала девочка, – папа, спаси меня. – Она прекрасно понимала, что её слова не помогут. Она слышала, как крошатся зубы её отца, как хрустят и ломаются и так переломанные кости. – Папочка! – отчаянно закричала она, когда её вынесли из клетки.

Но из клетки раздавалось лишь животное, дикое мычание.

– Смотри-ка, как он разволновался, – усмехнулся человек, стоящий у клетки. – Хорошо я вас сумел подготовить. Меньше придётся делать, – снова усмехнулся Кнар, посмотрев в отчаянные, широко открытые глаза девочки. – Не бойся, – сказал он, обращаясь к эльфу, – обещаю, проживёт она ещё очень долго, так долго, как выдержит её тело. Уж я постараюсь. – И рассмеялся тому ужасу и отчаянию, что увидел в глазах мужчины. – Несите её к алтарю, – громко приказал он прислужникам.

Гилания была в ужасе и повторяла как заклинание:

– Папочка, спаси! – Её глаза не отрывались от клетки, где она видела смертельно побледневшее лицо своего отца. – Папочка, спаси, – вновь прошептала девочка.

Но вот её укладывают на жертвенный алтарь. Вот её руки привязывают ремнями к его углам.

– Магистр ещё не подошёл? – спросил Кнар у одного из помощников.

– Нет, главный жрец, – ответил ему тот.

– Ладно, некогда больше ждать, а то упустим время, – произнёс человек и повернулся в сторону распятой на жертвенном алтаре девочки. – Можешь не молиться, ваши боги здесь тебя не услышат.

Он взял протянутый ему другим помощником ритуальный нож, воздел его над жертвой, готовясь сделать первый надрез, пустив кровь из её бедра.

– Ты прав. – За спиной жреца, прямо из колышущегося сгустка тьмы вдруг материализовалась человеческая фигура. – Их боги её молитв не услышат. Но их услышал я.

И голова того, кого девочка знала под именем Кнар, покатилась по ступеням. Гилания в ужасе смотрела в глаза того зверя, что сейчас стоял посреди зала и обводил его безумным голодным взглядом, от которого стыла кровь.

– Я рад, что вы устроили эту мессу, – тихо прорычало-прошептало это существо в образе человека.