Кристель Дабо - Обрученные холодом [litres]

Офелия поняла, что от волнения не сможет допить кофе, и поставила чашку на столик.

– Вы хотите сказать, что, если я сразу же не удовлетворю его любопытство, он может меня наказать?

– О, конечно, он не причинит вам зла сознательно, – вздохнула Беренильда, – но от этого последствия будут не менее тяжкими. Если бы вы знали, сколько людей лишилось рассудка до вас! А он, как истый ребенок, всегда слишком поздно жалеет о содеянном. Фаруку неведома уязвимость смертных, особенно тех, кто не унаследовал его свойства. В его руках вы будете хрупкой соломинкой, не более того.

– А он, случайно, не полоумный, этот ваш Дух Семьи?

Беренильда с ужасом воззрилась на Офелию, но та стойко выдержала ее взгляд. Она слишком много пережила за последнее время, чтобы хранить свои мысли при себе.

– Такие слова сильно сократят ваше пребывание среди нас, если вы произнесете их на людях, – предупредила ее Беренильда.

– А чем, собственно, отличается Книга Фарука от Книги Артемиды? – спросила Офелия уже деловым, профессиональным тоном.

Беренильда пожала плечом, которое при этом соблазнительно выскользнуло из ее глубокого декольте.

– Признаюсь вам откровенно, дитя мое, я мало интересуюсь этой проблемой. Я видела Книгу всего раз в жизни, и с меня хватит. Отвратительная вещь, просто мерзкая. Похожа на…

– На человеческую кожу или что-то подобное, – прошептала Офелия. – Я уже раздумывала над этим: нет ли в составе ее бумаги какого-то особого ингредиента?

Беренильда бросила на нее взгляд, в котором поблескивало лукавство.

– А вот это уже касается не вас, а Торна. Ваше дело – выйти за него замуж, передать ему свой талант чтицы и попутно подарить нескольких наследников. Большего от вас и не требуется.

Офелия стиснула зубы. Эти слова жестоко уязвили девушку. Значит, Торн и Беренильда ее ни во что не ставят?

– Итак, что же вы собираетесь предпринять? – сухо спросила она.

Беренильда поднялась с решительным видом:

– Я постараюсь вразумить Фарука. Надеюсь, он поймет, что в его интересах обеспечить вам безопасность до дня свадьбы, а главное – пока ничего не ждать от вас. Он ко мне прислушается, я умею его убеждать.

Офелия смотрела на отражение лампы, дрожавшее в чашке кофе, который она машинально помешивала ложечкой. «И что потом? – с горечью думала девушка. – Что со мной будет, когда я передам Торну свой дар и он его использует? Из чего будет состоять моя дальнейшая жизнь на Полюсе – из чаепитий и светских кривляний?»

«Нет! – решила она, глядя на отражение своего лица в кофейной ложке. – Уж не прогневайтесь, господа, но я построю собственное будущее так, как сама захочу!»

Испуганное икание оторвало Беренильду и Офелию от размышлений. Тетушка Розелина внезапно села на диване, устремила зоркий взгляд на каминные часы и воскликнула:

– Великие предки! Почти полдень, а я все еще валяюсь в постели!

Офелия тут же забыла о своих мрачных мыслях. Она так резко вскочила со стула, что тот упал. А Беренильда, напротив, откинулась на спинку кресла, сложив руки на животе и растерянно глядя на старушку:

– Мадам Розелина?! Наконец-то вы здесь, с нами!

Тетушка свирепо втыкала шпильки в свой растрепавшийся пучок.

– А разве я куда-то отлучалась?

– Но… это же невозможно!

– Чем больше я вас слушаю, тем меньше понимаю, – буркнула тетушка Розелина. – Ну а ты чего вдруг так разулыбалась? – спросила она Офелию. – Я гляжу, ты теперь ходишь в платье? И почему у тебя пластырь на щеке? Господи боже, а это еще откуда?

И тетушка схватила Офелию за руку. Она углядела дырочку в перчатке, из которой выглядывал мизинец.

– Ты же всё будешь читать наперекосяк! Где твои сменные перчатки? А эту давай сюда, я ее зашью. И перестань улыбаться, как дурочка, мне прямо глядеть на тебя страшно.

Но как Офелия ни старалась, улыбка не сходила с ее лица. Она могла только улыбаться или плакать от радости. Зато Беренильда все еще пребывала в недоумении.

– Неужели я ошиблась?..

Офелии было ее жаль, но она вовсе не собиралась объяснять, что прибегла к помощи Нигилистки.

И тут снова зазвонил телефон. Беренильда подняла глаза на Офелию:

– Ответьте, дитя мое.

Тетушка Розелина, которая вдевала нитку в иголку, изменилась в лице:

– Как это? Но ее голос!.. Ее акцент!..

– Время тайн окончилось! – объявила Беренильда. – Возьмите трубку, милая моя.

Девушка послушалась. Если это Арчибальд, их беседа станет великолепным прологом к ее «выходу в свет». Она опасливо сняла с рычага трубку из слоновой кости. На Аниме Офелия иногда видела, как родители разговаривают по телефону, но сама никогда им не пользовалась.

Едва девушка прижала трубку к уху, как ее барабанная перепонка чуть не лопнула от громового голоса:

– Алло!!!

С перепугу Офелия чуть не выронила трубку.

– Торн?

Настало молчание, прерываемое только сбивчивым дыханием Торна. Офелия боролась с соблазном взять и повесить трубку. Она предпочитала свести с ним счеты лицом к лицу. И если у него хватит наглости отчитывать ее, она сумеет дать ему отпор.

– Вы?! – бросил наконец Торн. – Очень хорошо. Просто прекрасно. А… моя тетка… она там, с вами?

Офелия изумленно заморгала. Этот запинающийся голос, эти паузы – как непохоже на Торна!

– Да, в конечном счете мы все трое провели ночь здесь.

Наступила тишина: Торн затаил дыхание.

– Вы, вероятно, хотите поговорить со своей теткой? – холодно спросила Офелия. – Мне кажется, вам есть что сказать друг другу.

И вот именно в этот момент, когда она меньше всего ожидала взрыва, он и произошел.

– Вы провели ночь здесь?! – взревел Торн. – Да я уже несколько часов пытаюсь с вами связаться, стучу к вам в комнату! Черт бы побрал эту звукоизоляцию в Лунном Свете! Вы хоть понимаете, до какой степени я… Нет, вам, конечно, это и в голову не пришло!..

Офелия отодвинула трубку от уха. Она подумала: уж не пьян ли он?

– Не кричите так громко, у меня даже в ушах зазвенело. Я и без того вас хорошо слышу. К вашему сведению, еще даже полдень не наступил. Мы только что проснулись.

– Полдень? – изумленно переспросил Торн. – Как это можно, черт подери, спутать полдень с полуночью?

– С какой полуночью? – удивилась Офелия.

– С полуночью? – воскликнули в один голос Беренильда и Розелина за ее спиной.

– Значит, вы не в курсе того, что произошло? Вы спали все это время?

Голос Торна был словно пронизан электрическими зарядами. Офелия приникла к трубке. Она поняла, что жених вовсе не пьян, – видимо, произошло что-то серьезное.

– А что случилось? – пролепетала она.

Торн замолчал. На сей раз пауза длилась так долго, что девушка подумала: уж не бросил ли он трубку? Но нет, он снова заговорил, и теперь его голос звучал по-прежнему сухо и бесстрастно.