Лей Бардуго - Крах и восход

Тамара сразу накинулась на Екатерину. Топоры дважды сверкнули, и женщина упала, ее пучок приземлился рядом с безжизненным телом вместе с куском скальпа. Другой мужчина поднял пистолет, прицеливаясь в Тамару, но Мал опередил его, беспощадно перерезая ополченцу глотку. «Я стану клинком». И тогда никого не осталось – только трупы на поле.

– Быстрее! – крикнул Николай, когда платформа начала подниматься выше. Скинул вниз трос. Мал уперся ногами в землю, сильно натянув веревку, чтобы Тамара и Толя могли забраться наверх. Как только близнецы оказались на платформе, Мал закрутил веревку вокруг щиколотки и запястья, и они принялись тащить его на корабль.

Тогда-то я и заметила какое-то движение позади него. Мужчина поднялся с земли, покрытый грязью и кровью, и вытянул перед собой саблю.

– Мал! – крикнула я. Но было слишком поздно, его рука и нога были обвязаны веревкой.

Солдат издал рев и замахнулся. Мал выставил свободную руку в тщетной попытке защитить себя.

На лезвии клинка солдата отразился свет. Его рука замерла в движении, сабля выпала из пальцев. А затем тело ополченца распалось пополам, словно кто-то провел идеальную линию от макушки и до самого паха. Линию, которая ярко светилась, пока мужчина разваливался на части.

Мал взглянул вверх. Я стояла на краю платформы, мои руки все еще сияли от силы разреза. Внезапно меня повело. Николай дернул меня обратно, чтобы я не перевалилась за борт. Я вырвалась из его рук и побежала в дальний конец платформы. Меня стошнило за край.

Я держалась за прохладный металл, чувствуя себя трусихой. Мал и близнецы ввязались в битву, чтобы удостовериться, что Дарклинг не узнает о нашем местонахождении. Они не колебались. Убивали с безжалостной результативностью. Я же забрала одну жизнь и теперь свернулась калачиком, как ребенок, вытирая рвоту с губ.

Стигг направил огонь вниз, чтобы сжечь тела на поле. Я даже не задумалась, что располовиненное тело сработает как надежный информатор, выдав мое присутствие.

Спустя несколько секунд платформу затащили в грузовой трюм «Пеликана», и мы двинулись в путь. Когда все вышли на палубу, солнце сияло по левому борту, а корабль рассекал облака. Николай раздавал приказы. Одна группа шквальных управляла гигантским воздушным шаром, пока остальные наполняли паруса ветром. Проливные окутывали корпус корабля дымкой, чтобы никто не заметил нас с земли. Я узнала некоторых гришей-отшельников, знакомых мне с того времени, когда Николай выдавал себя за Штурмхонда, а мы с Малом были пленниками на его корабле.

Судно было крупнее и менее изящным, чем «Колибри» или «Зимородок». Вскоре я узнала, что его построили специально для перевозки груза – партий земенского оружия, которое Николай провозил через северную и южную границы, а еще иногда через Каньон. Его построили не из дерева, а из какого-то легкого фабрикаторского материала, который буквально вскружил голову Давиду. Он даже лег на палубу, чтобы лучше его рассмотреть, и постукивал в разных местах.

– Это какая-то затвердевшая смола, но ее укрепили… углеродными волокнами?

– Стеклом, – ответил Николай, явно очень польщенный энтузиазмом Давида.

– Больше гибкости! – чуть не впал в экстаз тот.

– Что я могу сказать? – сухо произнесла Женя. – Он увлекающийся мужчина.

Присутствие Жени немного меня волновало, но Николай никогда не видел ее со шрамами и, похоже, вообще не узнавал. Я обошла корабль вместе с Надей, шепча предупреждения нашим гришам, чтобы те не использовали ее настоящее имя.

Один из членов экипажа предложил мне кружку холодной воды, чтобы я могла прополоскать рот и умыть лицо и руки. Я приняла ее с горящими щеками, устыдившись своей истерики на платформе.

Закончив и облокотившись на перила, я всмотрелась сквозь туман в пейзаж внизу – пространства, окрашенные в красно-золотые оттенки осени, серо-голубое мерцание речных городов и их шумных портов. Сумасшедшая энергия Николая так отвлекала, что я едва успела задуматься о том, что мы, вообще-то, летим. Мне уже доводилось находиться на борту его миниатюрных кораблей, но «Пеликан» мне однозначно нравился больше. В нем чувствовалось что-то величественное. Может, в скорости он чуть уступает, но и опрокидываться по своей прихоти не станет.

Из глубины земли в глубины небес. Я боялась в это поверить: что Николай нашел нас, что он цел, что мы все здесь. Меня захлестнула волна облегчения, на глазах выступили слезы.

– Сначала рвота, теперь слезы, – сказал Николай, подходя ко мне. – Только не говори, что я потерял хватку.

– Я просто очень рада, что ты жив, – я часто заморгала, чтобы прояснить взор. – Хотя уверена, что ты еще сумеешь испортить мне настроение.

– Я тоже рад тебя видеть. Поговаривали, что ты ушла под землю, но больше походило на то, что ты совсем исчезла.

– Что ж, это действительно было похоже на то, будто меня похоронили живьем.

– Все остальные твои люди остались там?

– Нет, все здесь.

– Ты же не хочешь сказать…

– Это все, что осталось от Второй армии. У Дарклинга свои гриши, а у тебя свои, но… – я замолчала.

Николай осмотрел палубу. Мал и Толя увлеченно беседовали с одним из матросов Николая, помогая ему привязывать веревки и управлять парусом. Кто-то нашел Малу куртку, но ему по-прежнему не хватало обуви. Давид поглаживал палубу, словно пытался в ней раствориться. Остальные разделились на маленькие группки: Женя присоединилась к Наде и другим эфиреалам. Стигг сидел с Сергеем – тот сполз на палубу и спрятал голову в ладонях. Тамара занималась ранами Хэршоу, а Накошка вцепилась когтями в его ногу, вздыбив шерсть. Кошка явно не получала удовольствия от полета.

– Все, что осталось, – повторил Николай.

– Один целитель захотел остаться под землей. – Выдержав небольшою паузу, я осведомилась: – Как ты нас нашел?

– Я не искал, если честно. Ополченцы грабят на наших контрабандистских маршрутах. Мы не могли позволить себе потерять еще одну партию, так что я решил разобраться с Лученко. Потом мы заметили Тамару на площади, а когда догадались, что лагерь, на который они напали, твой, я подумал, почему бы не заполучить и девушку…

– И пушки?

Принц лучезарно улыбнулся.

– Именно так.

– Слава святым, нам хватило прозорливости попасть в плен.

– Очень дальновидно с твоей стороны. Я в восхищении.

– Как король с королевой?

Николай фыркнул.

– Хорошо. Скучают. Им почти нечем заняться, – он поправил рукава мундира. – Смерть Василия далась им нелегко.

– Мне жаль, – сказала я. Откровенно говоря, я не особо задумывалась о старшем брате Николая.

– Он сам виноват, но, как ни странно, приходится признать, что мне тоже жаль.

– Я должна знать… ты вывел Багру?