Джозеф Дилейни - Меня зовут Алиса [litres]

– Зачем ты вернулась?

Она ответила, не поднимая глаз:

– Когда я бежала вверх по лестнице, то пожалела о своем поступке. До той минуты я все никак не могла поверить в реальность происходящего. А потом услышала, что происходит в подвале. Ты утопила Бетси в мире живых, но ее смерть – ничто по сравнению с тем, через что тебе пришлось пройти. Я не смогла этого вынести, поэтому спустилась обратно, чтобы тебе помочь.

– И что теперь? – спросила я.

– Я помогу тебе достать кинжал.

– Не надо, сама справлюсь, – отрезала я. – Как я смогу тебе доверять? Ты говорила с кем-нибудь, когда убежала из подвала? Рассказала, что мне нужно попасть во владения дьявола?

Это было важно: если мои враги узнают, куда я направляюсь, то там и будут меня поджидать.

– Нет, Алиса, я не успела. Они до сих пор не знают… Так что подумай об этом. В одиночку у тебя меньше шансов выжить, чем со мной, мы нужны друг другу. После того что я сделала, они и на меня будут охотиться. Нисколько не сомневаюсь, что, попади я им в руки, меня ожидает медленная и мучительная смерть. Сейчас ты близко к цели: владения постоянно перемещаются, но, говорят, царство Врага всегда недалеко от базилики. Врата, скорее всего, приведут нас именно туда. Поверь мне еще раз, пожалуйста! Позволь помочь.

Я как следует все обдумала – в словах Торн была доля правды. К тому же она ведь за мной вернулась…

– Мне нужно проникнуть в базилику и не угодить в расставленные ловушки, – сказала я девочке. – Я должна во что бы то ни стало добраться до этих врат. Ты мне поможешь?

– Да, но многое зависит от удачи. Я никогда не была внутри базилики, и врата могут находиться где угодно – нам придется их искать. Правда, я смогу сделать так, чтобы нас никто не заметил. Точнее, знаю того, кто может и согласится помочь. Но тебе придется подождать меня здесь – одна я справлюсь быстрее.

– Ты надолго уйдешь?

– Не знаю, просто жди.

С этими словами Торн исчезла, а я осталась сидеть одна у стены, дрожа от холода в мокрой одежде.

Сложно сказать, сколько прошло времени – возможно, час или больше, но сидеть было холодно и неудобно. Вернется ли Торн? Может, она снова передумала и перешла на сторону моих врагов? А еще ее могли поймать…

Но я больше не могу ждать. Неизвестно, как быстро время идет на земле – может, Хэллоуин уже близко. Видно, придется самой искать путь в базилику…

Наконец появилась Торн и, не говоря ни слова, жестом велела следовать за ней.

Мы шли в основном через темные переулки и, сделав крюк, остановились возле огромного здания. От стены нас отделяло около ста шагов по мощенной булыжником дорожке. Определить, где юг, север, запад или восток, было невозможно, потому что кровавая луна висела все в том же положении.

Остановившись, мы присели на корточки.

– Видишь третью дверь слева? – спросила Торн.

Я быстро сосчитала – впереди виднелось пять разных дверей. Третья дверь была овальной формы и самой маленькой. Я кивнула.

– Нам туда. Мне сообщили, что ее обычно не охраняют, – продолжила Торн.

– Ты доверяешь тем, кто это сказал? – спросила я.

– Настолько, насколько можно доверять тем, кто провел во Тьме какое-то время. Чем дольше ты здесь находишься, тем отчаяннее становишься. Я поговорила с группой людей, некоторым из них я доверяю больше остальных. Но все сошлись во мнении, что через эту дверь можно пройти.

Слова девочки меня нисколько не успокоили, но, видимо, придется рискнуть. Я снова кивнула. Торн указала на дверь и, приложив палец к губам, побежала вперед, а я двинулась следом за ней.

Вдруг на полпути я услышала удары колокола, который призывал избранных мертвецов в базилику, на встречу со смертью, – теперь нам грозила огромная опасность.

На тринадцатом леденящем душу ударе над нами что-то пролетело, и я сразу узнала кайка. И на этот раз он был не один – вниз пикировали больше дюжины существ, похожих на летучих мышей! С горящими, будто раскаленные угли, глазами они вытянули вперед лапы с острыми когтями, собираясь разодрать нашу плоть. В прошлый раз кайк казался не больше человека, но эти существа пугали своими огромными размерами.

Торн могла защититься ножами, но у меня оружия не было, да к тому же я уже успела убедиться, что возле базилики магия бессильна. И все же я решила испытать удачу, попытавшись отбросить ближайшего кайка особым заклинанием. Однако оно не сработало – существо неслось прямо к нам, из открытой пасти капала слюна.

Мы побежали к темной овальной двери.

Кайк резко спикировал вниз, я сделала кувырок вперед и вдруг почувствовала острую боль во лбу. Когда я поднялась на ноги, кровь заливала глаза, но рядом со мной уже стояла Торн – несмотря на кровоточащие искалеченные руки, девочка отчаянно размахивала двумя ножами, пытаясь отогнать нападавшего.

Когда я оглянулась, меня окатила холодная волна ужаса: в нашу сторону летели другие кайки – Торн не справится с ними в одиночку, и они разорвут нас на куски.

Пошатываясь, я высоко подняла руки, чтобы защитить лицо, и уже приготовилась испытать невыносимую боль, но ничего не произошло – летящие мне в лицо когти исчезли. Посмотрев вверх, я увидела, что кайки в панике улетают от какого-то крупного крылатого существа. Один двигался слишком медленно, и в него тут же мертвой хваткой вцепился преследователь: он разорвал кайка на куски, и они разлетелись по мостовой, залив все вокруг кровью.

Когда я увидела, что крылатый убийца летит в нашу сторону, внутри все перевернулось. Кайки уже скрылись из виду. Неужели теперь он будет охотиться на нас? Но тут я узнала этого хищника…

– Это Ванда, ведьма-ламия, которая погибла перед стенами башни Малкин, – объяснила Торн. – Она была моим другом при жизни и останется им после смерти.

Грималкин рассказывала мне, что видела со стен башни, как кретч убивал Ванду, но была не в силах помочь. Он съел ее сердце, отправив ведьму прямиком во Тьму. Ванда сражалась храбро, и кретч не справился бы с ней в одиночку – ему помог черный маг Баукер, а также три другие ведьмы, которые проткнули ее длинными копьями с острыми наконечниками.

Позже Грималкин их всех убила.

Ванда приземлилась недалеко от нас.

– Зачем ты пришла во Тьму, если еще жива и способна дышать? – спросила она. – Зачем ты так рискуешь?

У нее был гортанный голос, и я с трудом разобрала слова. Когда ламия начинала трансформацию из человека в дикое существо, то временно теряла способность разговаривать. Когда она окончательно принимала крылатое обличье, дар речи возвращался, но понять смысл сказанного было совсем непросто.