Владимир Лещенко - Тьма внешняя

…И вот – было это два года назад, проверяю я караулы в Ситэ, – сглотнув давивший горло комок, перешел Жорж Кер к самой ответственной части повествования, которую лихорадочно продумывал в течении всего этого разговора. И представьте, носом к носу сталкиваюсь с этим бароном. Раздобрел, что твой боров, весь в золоте. Я его и не узнал сразу. А он меня узнал. Ну и началось…«Как стоишь?! Почему у тебя меч тупой да ржавый?! Да почему твои люди одеты, как бродяги – воруешь не иначе!» И так каждый день почти… Специально случая искал, чтобы помучить меня! – Припомнил, одним словом, он мне и плен, и веревку.

Короче, выгнали меня через два месяца, не выплатив жалования. Но мало того – я еще и оказался с женой и детьми на улице – дом-то у меня был казенный. – Скот!! – погрозил Жорж кулаком в пространство. Во рту его было сухо, как в пустом колодце, предательская испарина выступила на спине. «Не поверят! Я сам бы не поверил!»

– Так, выходит, если б не это, ты бы сейчас королю верой и правдой служил, и с нами воевал? – сухо спросил стоявший у окна оружейник.

– Я тоже мог служить королю, – негромко произнес Арно Беспощадный. Как знать – и ты тоже мог бы. Кузнец что-то буркнул себе под нос, но ничего не возразил.

– Ну и куда же ты его думаешь определить? – он сказал это так, словно бы Кера тут и не было.

– К лучникам, куда ж еще? Грех было бы не использовать такого, не каждый же день королевские капитаны к нам попадают.

– Так ты что, вместо Жюсса его поставить хочешь?.

– Нет, конечно, Ги, что ты – Жюсс ведь с самого начала с нами. А вот в лейтенанты к нему – в самый раз будет.

– Мэтр Ги, – в дверь просунулась чья-то лохматая голова – Там ребята бомбарду испорченную привезли, вы бы посмотрели, а? Кузнец поднялся.

– Пойдем, приятель, покажу заодно, где лучники стоят.

– Нет, – не оборачиваясь, вдруг сухо бросил через плечо Арно Беспощадный, – пусть пока останется, я тут еще поговорю с ним.

Лепестки дверной диафрагмы с шелестом разъехались в стороны, пропуская Зоргорна в его апартаменты.

Стены их украшали панели розового и эбенового дерева с перламутровыми и золотыми инкрустациями. Между ними висели декоративные занавеси из блестящих тканей, радужно переливающихся в свете трех льющих мягкий, розовый свет шарообразных светильников в филигранно выточенных серебряных оправах.

Убранство скупо меблированной комнаты дополняли картины, выполненные яркими эмалями на металлических пластинах в человеческий рост, изображавшие цветы и разноцветных бабочек.

Значительную часть кабинета занимал рабочий стол овальной формы, со множеством ящичков и шкафчиков, терминалом универсального селектора и аппаратурой прямой телепатической связи с мыслящими машинами.

Над ним на стене висела большая голограмма, изображавшая город, расчерченный узкими каналами с зеленой водой, застроенный высокими многоугольными зданиями неправильной формы из красного и серого камня. По мостам, переброшенным над каналами на разной высоте катилась пестрая, ярко одетая толпа, а над зеркально блестящими вычурными крышами парили воздушные шары.

За двустворчатыми дверьми располагалась его библиотека.

На ее полках стояли вперемешку толстые фолианты, спрятанные в металлические и деревянные футляры свитки, книги в ярких блестящих обложках, ветхие рассыпающиеся тома. Все это было скопировано для него Демиургами во многих мирах. Хотя обитатели Мидра уже давно фиксировали всю нужную им информацию на кристаллических носителях, тем не менее, у старинного способа оставалось немало поклонников.

Что до языков, на которых они были написаны, то овладеть любой известной речью можно было, при желании, за полчаса и безо всяких усилий.

Впрочем, сейчас книги не интересовали его.

Активировав терминал, он набрал код одного из хранилищ информации.

Сейчас, в часы предназначенные для отдыха, он мог посвятить себя давнему увлечению.

Большую часть свободного времени Зоргорн отдавал изучению уникальных цивилизаций.

Как известно каждому обитателю Мидра (это входит еще в курс первичного обучения), абсолютное большинство цивилизаций, даже принадлежащих к весьма отдаленным друг от друга историческим последовательностям, тем не менее схожи в основных чертах и проходимом ими за время существования пути.

Однако случалось, что по каким то причинам природного или социокультурного свойства развитие отдельного человеческого сообщества на какой-либо из планет шло совершенно особым путем.

Вот и сейчас, устроившись за столом, он вызвал из хранилища материалы, посвященные одному из таких миров.

В этом континууме основная планета совершенно не походила на Землю. Сама ветвь существовала чуть больше миллиарда лет, и ее развитие пошло совершенно другим путем, нежели предусматривался стандартной эволюционной последовательностью.

Пять шестых планеты покрывал океан. Из четырех имеющихся материков три самых больших лежали в полярных областях – один на юге и два на севере и были скованны километровым ледяным панцирем уже не первую сотню миллионов лет. Четвертый, величиной примерно с Австралию, располагался в средних широтах Южного полушарья. Только он, да еще разбросанные там и сям среди бескрайнего моря мелкие острова и были пригодны для обитания человека.

Океанские просторы принадлежали огромным, покрытым ядовитой слизью морским земноводным, электрическим гидрам (разряд самых крупных вполне мог бы убить небольшого кита) химерам, предки которых исчезли в земных морях еще в силурийском периоде, больше полумиллиарда лет назад, и другим, совершенно невообразимым существам. Сушу поделили между собой небольшие рептилии, происходившие от самых первых динозавров, и яйцекладущие млекопитающие, которые, в отсутствии конкурентов, развились во множество форм размерами от полевой мыши до крупного медведя и бизона. Среди них были и несколько крылатых видов, занявших на этой странной планете нишу отсутствующих птиц.

В подобном мире, естественно, не мог возникнуть человек, однако все же люди давно обжили этот мир, проникнув сюда в незапамятные времена по одному из случайно образовавшихся на короткое время межпространственных переходов.

Их потомки, пройдя обычный для всех миров путь, научились возделывать злаки и приручать животных, затем сменили камень на медь и бронзу.

Земля, на которой они жили, была не слишком гостеприимной. Климат северной части материка был сухой и жаркий, раз в десять-пятнадцать лет приходила жестокая засуха, которую переживало иногда меньше половины земледельцев. На юге вдоль почти всего побережья тянулись безводные пустыни.

Лишь между двумя горными хребтами, орошаемый текущими с них реками, расположился благодатный край – колыбель здешней цивилизации.