Питер Бретт - Королева демонов [litres с оптимизированной обложкой]

Мича подняла взгляд, снова сосредоточившись на великанше. Она поклонилась:

– Даже тебе не под силу денно и нощно охранять нашу госпожу и ее дитя, Уонда вах Флинн ам’Лесоруб ам’Лощина, первая из шарум’тинг. Для меня будет честью помочь тебе в этом.

Уонда уже хищно подалась вперед, но услышанное смягчило ее, как Лишу – искренность, отразившаяся в ауре Мичи.

Лиша кивнула:

– В мое отсутствие ты будешь переходить в распоряжение Уонды и Тарисы.

– Рабыни?! – не сдержалась Фавах.

Тариса расправила плечи, и в ее взгляде сверкнула сталь.

– Прошу прощения?

– В Тесе нет рабов, – сказала Элона. – Прежде чем этой девоньке позволят приблизиться к моей внучке, пускай научится одной рукой менять пеленки, а другой – держать рожок, да петь при этом и качать колыбель.

– Тариса управляет моим домом, – добавила Лиша. – Если ты ее не устроишь, я попрошу Сиквах прислать другую сестру по копью.

Мича коснулась лбом пола:

– Да, госпожа.

– О том, что происходит в моих покоях, ты никому не скажешь, – продолжила Лиша. – Ни дама’тинг, ни самой Дамаджах. Если я узнаю о чем-то подобном, сразу же уволю тебя со службы.

Мича не стала маскировать ауру. Условия ей не понравились, но она была готова смириться.

– Да, госпожа, – поклонилась она снова. – Мне также поручено найти Кендалл Заклинательницу.

Это явилось неожиданностью.

– Ты поешь, как Сиквах?

– Мы называли Сиквах певчей пташкой, – улыбнулась Мича. – Но никто не думал, что в один прекрасный день ее пение станет образцом для сестер Эверама по копью.

– То есть ответ утвердительный, – сказала Лиша. – Кендалл – мой герольд, ты будешь часто с нею видеться. Если твое пение хотя бы сравнимо с похвальбой, ты увидишь в ночи, что песня сильнее любого оружия.

Она обратилась к Фавах:

– Итак, остаешься ты, а значит, будешь учить меня пользоваться алагай хора.

Все красийки были приучены скрывать свои чувства, но ауры младших похолодели. Об этом им Фавах не говорила.

– Я наставляла в Палате Теней Дамаджах, – ответила она. – Никто во всей Красии не размышлял столько лет над загадками костей.

– Замечательно, – кивнула Лиша. – Мы начнем немедленно – с того места, на котором остановились с Аманвах. Я прочла пророческие свитки, и у меня есть вопросы о…

– Я возражала против твоего обучения, – продолжила Фавах. – Аманвах надавила своей властью.

Пальцы Лиши, державшие чашку, побелели от напряжения.

– И все же мы с твоей дамаджи’тинг заключили пакт.

– Пакт, который вправе оспорить Дамаджах, – заметила Фавах. – Алагай хора не головоломка для бездельниц, они позволяют заглянуть в бесконечность. Дама’тинг упражняются всю жизнь, чтобы лишь прикоснуться к их божественному могуществу.

Лиша поставила чашку, сопротивляясь желанию скрестить руки.

– В своей мудрости Дамаджах решила уважить дочерний обет, а потому я буду тебя учить, – сказала Фавах, – но мы начнем с того, с чего начинают все най’дама’тинг. Ты должна уничтожить свои кости и приступить к изготовлению набора из глины.

– А потом из дерева? – улыбнулась Лиша. – Затем – из слоновой кости? А дальше месяцами, во тьме, вырезать настоящие?

– Вижу, мы поняли друг друга, – кивнула Фавах.

– Боюсь, что нет. – Отодвинув чашку и блюдце, Лиша расстелила на столе белоснежную салфетку. Затем достала из кармана платья семь узорных осколков демоновой кости.

Она извлекла скальпель, сделала на кисти небольшой, аккуратный надрез и покатала кости в крови.

– Создатель, дарующий жизнь и свет, твоим детям нужны ответы. – Она посмотрела на Фавах. – Будет ли дама’тинг Фавах ам’Каджи чтить дух и букву моего договора с Аманвах или завтра же на рассвете увезет свою блистательную делегацию обратно в Дар Эверама?

Кости зажглись, и, когда магия запылала вовсю, Лиша метнула их. Три дама’тинг оторопело уставились на ритуал в исполнении чужачки, но ни одна не удержалась от порыва податься вперед, когда кости замерли под причудливыми углами.

– Думаю, мне ясен ответ, достопочтенная дама’тинг, – проговорила Лиша. – Но умоляю – скажи, что видишь ты в своей многоуважаемой мудрости?

Фавах скрипнула зубами и глянула на младших жриц:

– Прекрасно… госпожа. Мы начнем обучение, когда я повидаю ребенка.

Всмотревшись в ауру старухи, Лиша кивнула.

Лиша объявила остановку, и ее брюки для верховой езды скрипнули о седло. Она знала, что многие лесорубки от них в восторге, но сама была безразлична и к ним, и даже к юбкам-штанам, которые вошли в моду у многих жительниц Лощины.

Но внешние границы великих меток находились слишком далеко, чтобы тратить время на ходьбу пешком, тем более в обществе древней Фавах. Пестик – один из многих даров, которые в знак дружбы прислала ей с делегацией Аманвах, – был стройным, чистокровным красийским скакуном. Боевой конь не понимал юбок, но если ехать в брюках – он отзывался на легчайшее сжатие ног, готовый мгновенно прыгнуть или помчаться вскачь.

Длинный голубой плащ Лиши укреплялся тонкими пластинами меченого стекла. От высокого ворота до зауженной талии он сидел идеально по фигуре, а ниже широко расходился и прикрывал конский круп. Многочисленные карманы тоже были прослоены небьющимся стеклом, полные хора и трав. Жезл висел на поясе под рукой.

Сзади, подобно могучим деревьям, возвышались на Заруке и Обломе Уонда и Гаред. Дарси ехала рядом с нею на Ступке, подруге Пестика. Кобыла была на пол-ладони ниже коня, но Дарси Лесоруб оставалась на голову выше госпожи.

И все же ее беспокоили шествующие слева красийцы. На Фавах не наденешь брюки и не усадишь в седло. Она пересекала Лощину в паланкине, который несли шесть дюжих евнухов в черных одеждах шарумов и золотых кандалах на запястьях и щиколотках. Мужчины бежали слаженно и без труда держались вровень с лошадьми. Никто из них не запыхался к минуте, когда они опустили паланкин и отвели занавески.

Шестерка рабов была вызовом со стороны Фавах, напоминавшей, что ее не запугать, пусть даже она согласилась на условия Лиши.

Лиша не заглотила наживку. Искалеченные и обработанные дама’тинг мужчины не желали свободы. Напротив, их ауры пели от гордости. Они несли не только хозяйку, но также копья со щитами из меченого стекла, и одному Создателю ведомо, какое еще оружие. Попытка Лиши или кого-то еще освободить их приведет к кровопролитию.

Выдохнув, она отпустила оскорбление по ветру и выпорхнула из седла. Группа мастеров впереди занималась новым вооружением – скорпионами и катапультами красийского образца.

– Твой народ быстро приспосабливается, – заметила Фавах. – В Даре Эверама не было скорпионов, и он быстро пал.

– Как и войско принца Джайана, у которого не оказалось огненосного оружия, – напомнила Лиша. – У войн есть свойство выпячивать наши худшие качества.