Питер Бретт - Королева демонов [litres с оптимизированной обложкой]

– Забери меня ночь, если сбегу!

Быстро начертив защитную метку, Стэси сдержала каменного демона и нагнулась, чтобы Элисса обхватила ее за шею. Она поднатужилась, и обе кое-как выпрямились. Одна нога у Элиссы горела огнем, но вес держала. Другая онемела, передвигаться удавалось только толчками.

Они проковыляли на великую метку, однако каменный демон выковырял булыжник и запустил в них. Стэси поспешно повернулась, раскружив Элиссу, но не успела остановить снаряд. Тот врезался ей в грудь, и обе рухнули наземь.

– Стэси! – Нарисовав ударную метку, Элисса хорошенько приложилась к своему тающему запасу магии.

Каменный демон опрокинулся навзничь, и по его броне разбежалась паутина трещин.

Элисса пощупала у Стэси пульс. Половину грудной клетки вдавило, лицо залила кровь.

Вокруг кричали; мужчины, женщины и демоны умирали, но многие раненые подземники уже приходили в себя. В поисках брешей они царапали защитное поле великой метки, и за когтями тянулись струйки серебристого света. Невдалеке Элисса увидела еще одного каменного демона – он подобрал кусок щебня и прицелился в нее.

И остальные твари, заполонившие двор, поворачивались к ней. Она ощутила взгляд сотен глаз и поняла, что где-то рядом засел мозговик.

Взвыв от ужаса, Элисса рывком поднялась на ноги. Одна нога задрожала. Другая немногим отличалась от деревянной и лишь поддерживала равновесие. Элисса метнула ударную метку, отбила снаряд демона и захромала к дверям.

Два стражника подхватили ее под мышки, оторвали от земли и увлекли к дому.

Демоны продолжали нападать, но великие метки только напитывались силой и заряжали другие, испещрявшие стены особняка. Теперь они ярко горели, вытягивая энергию из толпящихся демонов. Скальник запустил в дом обломком каменной кладки, но метка вспыхнула, и снаряд разлетелся, не причинив вреда.

Втянув от такой прорвы демонов, великие метки достигли критической массы и наложились одна на другую вокруг особняка. Демоны рвались внутрь, но этим лишь укрепляли барьер. Они напирали на магическую преграду, как дети прижимаются лицом к стеклу, а стражники палили с крыши из пушек и огненосного оружия, превращая двор в зону смерти.

– Пошевеливайтесь! – На пороге стояла сама мать Кера, в одной руке сжимая копье и простерев другую к бегущим.

Элиссу втащили внутрь и захлопнули за нею дверь.

Она смутно осознавала, что ее волокут к дивану. Там она и осталась, закутанная в одеяла перед камином, в котором ревел огонь, но дрожь и рыдания не унялись. Перед мысленным взором маячила раздавленная грудь Стэси.

Ей всунули в руки чашу, и она выпила; горячий чай обжег горло, но Элиссе было все равно. Она лежала и тряслась. Элисса ничего не почувствовала, когда травница задрала ее платье.

– Ночь!.. – выдохнула травница.

Тут чай подействовал, и Элисса смежила веки, приветствуя забытье.

Когда она резко очнулась, еще была ночь. Элисса купалась в поту, голова гудела, в горле пересохло. Любое движение отзывалось жгучей болью. Снаружи продолжалась бомбардировка.

– Который час?

– Она пришла в себя! – крикнул кто-то. – Разыщите мать Джоун!

Элисса встряхнулась, попробовала сесть, и ничего не вышло. Уцепившись за подлокотник, она подтянулась и кое-как приподнялась, когда вошла травница.

– Поосторожнее, графиня.

«Графиня? – встрепенулась она. – Мать умерла?»

Через секунду возникла Джоун:

– Элисса, хвала Создателю!

У матери Керы, остановившейся сзади, вид был не столь довольный. Да и с чего бы? Элисса увела от нее Стэси, и молодая женщина в итоге погибла.

– Что с матерью? – спросила Элисса.

– Жива, – ответила Джоун. – Но не очнулась, и травницы говорят – с каждым часом все меньше шансов на то, что она будет прежней, когда придет в себя. И до ее поправки ты – Утренняя графиня.

– Демоны?

– Твои великие метки и мои уцелевшие стражи остановили их – во всяком случае, на время. Но слышно, что под крепостью роют, и мы не знаем, как быть.

– Я должна посмотреть сама. – Элисса вновь тщетно попыталась сесть. – Травница… я не чувствую ног.

Бесстрастный взгляд травницы сказал о многом, и Элисса схватилась за одеяла. Потянула их прочь.

– Графиня! – Травница метнулась, чтобы помешать, но Элисса оттолкнула ее руку и наконец обнажила ноги. Попробовала ими пошевелить, и они дрогнули, но она их не чуяла. Кожа была бледна и сплошь во вмятинах, местами сделалась серой, местами – белоснежной.

Вновь подступили слезы, и Элисса скрипнула зубами:

– Где мое стило?

– Ты не в том состоянии… – начала Джоун.

– Дай мне его, – перебила ее Элисса. – Если не хочешь, чтобы подземники наводнили подвал.

Уязвленная Джоун извлекла из кармана платья завернутое в шелковый платок стило. Она держала его, как раскаленную сковороду.

Элисса выхватила сверток с серебряным артефактом. Заряд значительно истощился, и она взмолилась, чтобы осталось достаточно. Пробежавшись по меткам пальцами, она Втянула прямо от него.

Магия пронизала тело, и Элисса сделала вдох. Боль в черепе отступила, и в голове впервые за несколько часов прояснилось. Силы отчасти вернулись. Она попробовала подобрать ноги, но те не послушались, переплелись и оставили ее в неуклюжей позе.

– Графиня… – предостерегла травница.

Не обращая на нее внимания, Элисса нарисовала метки на ногах и откупорила кончик, чтобы излить остатки энергии.

Метки вспыхнули, и чувствительность в какой-то мере восстановилась, серые и белые пятна чуть поблекли, но о полноценном лечении, какое она практиковала раньше, не могло быть и речи.

Голой магии хватало не всегда, как в случае с Вороном.

Отбросив эту мысль, Элисса вновь попыталась встать. Ей удалось подобрать под себя правую ногу, но левую поволокло, и она, поднявшись, не устояла. Пошатавшись мгновение на одной ноге, Элисса повалилась обратно.

– Нечего стоять и глазеть! – прикрикнула она. – Кто-нибудь – найдите мне трость.

При каждом скребущем звуке у Элиссы сжималось сердце. Со стен и потолка сыпалась пыль, в удушливом воздухе стоял густой смрад ихора.

Метчики Элиссы начертили на полу великие метки и зарядили их останками подземников. Сама она тоже наполнила стило. Мать Джоун поддерживала ее, пока Элисса, вооруженная самопиской с хора, рассматривала стену.

Перед ней был старый, запечатанный вход в систему канализации, и обрушение казалось неизбежным. Мощный барьер не подпускал демонов, но шорох осыпающихся камней не стихал.

Затем вдруг наступила тишина. Элисса перестала дышать, лишь тонко взвизгнула, когда стена побелела от инея, а потом и заледенела. Затем последовал удар, и все пошатнулись. Ноги подвели Элиссу, она больно плюхнулась на каменный пол. Стену пробили, а из груды мусора выбрался… Дерек.