Вадим Панов - Путешествие в Тёмные Земли [litres]

– Нужно доложить Факараху, что прилетела Кутерьма, – сказал Дэвиен.

– Не торопись, – качнул головой Бубнитель. – Давай подождём и посмотрим, чем займётся насекомое. Возможно, мы сумеем использовать появление Анфисы к своей выгоде.

– Как? – не понял колдун.

– Стрекоза не может пролететь в Некро, верно?

– Верно.

– То есть ей нет никакого смысла показываться нам, но она показалась.

– Хочет отвлечь наше внимание, – догадался Джер.

– Совершенно верно, – согласился господин Фуроту. – Стрекоза показалась, чтобы мы сосредоточились на ней и упустили из виду что-то по-настоящему важное. То есть Кутерьма не атакует в лоб, у неё есть план, и я предлагаю попробовать его разгадать. – Бубнитель издал короткий смешок. – Если план Анфисы окажется неглупым, то мы поможем его осуществить, и тогда Зарифу убьёт Кутерьма…

– А потом я убью Кутерьму, – широко улыбнулся Дэвиен, который понял, к чему клонит собеседник.

– И станешь героем, – подтвердил Бубнитель.

– Ты молодец, – похвалил мафтана колдун.

– Спасибо.

– Но есть один нюанс, который мы упустили из виду.

– Какой?

– Я чувствую, что кто-то использует Волшебство, – сообщил Джер, напряжённо глядя на пустую дорогу. – Здесь творится заклинание.

– Прямо здесь? – уточнил господин Фуроту.

– Совсем рядом.

А в следующий миг за их спинами послышалось грозное рычание.

Хилений даже обрадовался, когда Страус отправился в мрачную темень Некрополя, поскольку небезосновательно считал, что от Хиши возможны только неприятности.

Аллигад прекрасно понимал, что в первую очередь Дикий будет думать о том, как помочь Непревзойдённой, и лишь потом – о выживании. И это обстоятельство великого вождя категорически не устраивало, поскольку его как раз интересовало исключительно спасение собственной драгоценной жизни, и на фоне этой грандиозной задачи всё остальное Аллигад считал бессмысленным и ненужным.

Оставшись один, Хилений побродил по крыше, посидел, таращась в совершенно тёмное, без звёзд, небо, возможно – подремал, проснулся, почувствовав голод, поругался на Стрека, из-за которого он здесь оказался, собрался пойти поискать еду, но передумал, решив, что лучше съесть Страуса, когда тот вернётся, подразнил сидящих в клетке големов – ящер яростно рычал в ответ, рыцарь остался безучастным, – потом услышал голоса и острожно посмотрел на дорогу. Увидел закутанного в плащ и шарф мафтана – очевидно, Бубнителя, – направляющегося к Великим Вратам в компании колдуна и двух жмеров, порадовался, что они с големами такие маленькие, и поэтому страшные хищники с полуострова Таму не только их не видят, но и не чувствуют…

Однако радость длилась недолго.

Едва великий вождь улыбнулся, как тут же услышал громкий треск…

Нет!

Сначала Хилению показалось, что над крышей взорвалась шаровая молния и её голубые лучи пронзили всё вокруг. Хилению стало нестерпимо холодно, в следующий миг – до ужаса жарко, будто его бросили в кипящее масло. Ещё через секунду показалось, что он падает в Бездонную пропасть, а затем Аллигад почувствовал, что взлетает высоко-высоко за облака, взлетает быстро и стремительно, словно пуля, выпущенная из огромного ружья.

Хилений закричал. Вновь почувствовал, что падает, закричал ещё сильнее и открыл глаза.

И понял, что никуда он не падал и не взлетал, а по-прежнему стоит на крыше, только она почему-то стала намного меньше, чем раньше, а парапет, за которым он только что прятался, и вовсе едва заметен.

Затем великий вождь услышал громкий треск, обернулся и растерянно ахнул, увидев разорванную на части птичью клетку и стоящих возле неё големов. Огромных и опасных.

– Мы выросли! – радостно завопил Аллигад. – Мы снова большие!

А в следующий миг прикусил язык, сообразив, что именно сейчас, когда они находятся в окружении врагов, самое неудачное время для возвращения прежнего размера.

Ящер грозно зарычал. Золотой рыцарь взмахнул мечом.

Безоружный Хилений сделал шаг назад и пискнул:

– Мама!

Он думал, что големы собираются атаковать его, но через секунду на крышу бесшумно запрыгнули два радужных жмера: зашипели, изогнулись, продемонстрировали клыки и резко бросились на големов.

Битва началась.

А на Тронной площади царило совсем другое настроение.

– Так и знал, что тебе нельзя доверять! – прошипел господин Кихир, едущий на дубогрызе позади спускающихся по широкой лестнице пленников.

– Мне нельзя доверять? – поперхнулась Полика. – Да вы меня с самого начала обманывали!

– А ты подло делала вид, что веришь!

– Подло?! Что может быть подлее вашего поведения?

– Но ведь мы плохие, помнишь? – насмешливо поинтересовался Бубнитель. – Нам положено обманывать.

– А самое отвратительное, что сначала я вам верила, – вздохнула девушка. – Долго верила.

– Что же случилось потом?

Вопрос прозвучал настолько глупо, что Полика остановилась, повернулась, некоторое время удивлённо смотрела на мафтана и лишь затем объяснила:

– Потом я поняла, что вы лжёте.

– Как?

– По вашему дурацкому поведению, – ухмыльнулся Хиша, сидящий на левом плече Полики. И выразительно покрутил крылом у виска. – Вели себя, как самые настоящие идиоты, вот и спалились.

– Надо же, она говорящая, – хихикнул Бубнитель.

– Кто «она»? – не поняла Полика.

– Игрушка на твоём плече.

– Я не игрушка! Я настоящий, – насупился Страус.

Довольный Кихир захохотал, а затем повторил вопрос:

– Так на чём мы спалились?

– Да, – добавил Хиша. – На чём?

– Зарифа говорила о королеве с огромным уважением.

– И что? – не понял мафтан.

– И то, – пожала плечами Полика. – Нормальные жители Прелести не испытывают к вашей Гнил такого уважения.

– Ты говоришь, как настоящая Непревзойдённая, – похвалила девушку птица.

– Спасибо.

– Не испытывают уважения, зато испытывают страх, – буркнул господин Кихир и угрожающе добавил: – И тебе предстоит его испытать в самое ближайшее время.

И хрюкнул, словно усмехнувшись. А его здоровенный дубогрыз издал короткий рык в поддержку хозяина.

Девушка машинально отшатнулась от приоткрывшейся пасти, полной страшных клыков, хотела ответить, но не успела, потому что перед её глазами возникла яркая-яркая вспышка, раздался вопль, больше походящий на рассерженное кудахтанье, левому плечу вдруг стало очень тяжело, и Полика машинально наклонила его и одновременно повернулась, сбрасывая с плеча…

Хишу!

Нет, не маленького, почти игрушечного, а самого настоящего Хишу, неожиданно вернувшего себе естественный облик.

– Ха! – завопил Дикий Страус, распахивая сумку. – Получи!

И прежде чем ошарашенный Бубнитель понял, что происходит, вырвавшаяся из сумки буря подхватила его и дубогрыза и унесла куда-то вдаль.