Мария Семенова - Царский витязь. Том 2 [litres]

…Взмах!

– Лишень-Раз! – круша всё, что попадалось, звал Сеггар. – Поверстаемся!

Но Ялмака не было на острие клина, он дрался в тылу, где резались с кощеями Марнавины повольники.

– Ярн-яр!..

– Харр-га!

Светелу первым противником достался кряжистый ялмакович, очень хорошо владевший не только мечом, но и щитом. У него были широкие, сильные запястья, он то и дело пускал удар не сплеча, а стремительным проворотом кисти. Светел показался ему лёгкой добычей. Глупый юнец, поверивший басням, будто два меча славней одного!.. Вольно было ялмаковичу так думать, ведь он Светела в Царской прежде не видел. Он взялся теснить молодого витязя, стараясь связать щитом его правый меч, а там обойти левый. Где ему знать, как Светела ещё в отроках гоняли и лупили всей дружиной, от Косохлёста до самого Сеггара! Подавно – как атя Жог воспитал оборукого сына, наказывая не являть кому попало природного леворучья!

Светел стал пятиться, послушно и бестолково колотя в подставленный щит. Наконец ялмакович, оскалившись, крутанул рукой в победном замахе. Светел с силой рубанул правым мечом, разворачивая щит внутренним краем к телу, и тотчас же левым клинком снизу вверх достал открывшийся бок.

– Харр-га!

Длинное лезо ссекло застёжки нагрудника, проскрежетало кольчугой, достигло подмышки. Вмяло в плоть, рассадило крепкие звенья, исторгло багровые струи… Гибнущий витязь напоследок ударил щитом, ме́тя в горло, но Светел был начеку – отбросил ялмаковича ударом ноги. К упавшему тотчас подоспели две бабыратницы, видевшие, как умирал Неугас.

Пролом в строе клина стал шире. Светел уловил краем глаза: туда, внутрь, вслед за Сеггаром метнулась четвероногая тень. Ильгра шла в такой низкой стойке, что движение напоминало сплошной стелющийся прыжок. Лезвия топориков были двумя жаждущими клыками. Выскочив из-за воеводы, девушка влетела, казалось, прямо под вражеские мечи. Лёгкая кольчужка, белая непокрытая голова!.. У Светела сердце стукнуло мимо, но по стяговнице промахнулись один и другой, а третий спешно отскочил – прямо под косарь Сеггара. Ильгра же ворвалась в скопище повольников, и там поднялся вой.

– Харр-га!

– Ярн-яр!

Весы колебались.

Некогда было наблюдать за голодной волчицей, режущей стадо. Светел заметил взмах топора на длинном древке. Увидел, как валится воин в красном налатнике, узнал Крагуяра. «На кого Ялмак замахнётся, жив не уйдёт…»

Светел бросился выручать, но какая дружина просто так подпустит к вождю?.. Дорогу заступил седоусый Оскремёт. Витязь, коего не побрезговала приветствовать Ильгра.

– Погоди! – сказал ему Светел. – Тебе, боярин, от Летеня Мировщика поклон и привет.

Оскремёт удивился:

– Живой, значит?

– Летень тебя добром поминал. Сказывал, ты чести не прогулял. А ты вправду рода боярского?

– Тебе-то что?

Светел глубоко вдохнул, выдохнул.

– А то, что Аодху, сыну Аодха, не лицо убивать потомка верных героев.

Ялмакович сощурился в прорезь личины, ответил язвительно:

– Мне от предков великого имени не досталось, но и вымышлять не пришлось. Мне почёт братья вручили. А тебя, дикомыт, кто врать надоумил? Ведь не Сеггар же?

Светела взяло искушение дотянуться к его огоньку, сжать в горсти. «Нет! Негоже!» Он молча поздравствовал Оскремёту, воздев мечи перед лицом. Ялмакович убрал щит за спину, оскалил копьё. Мощную рогатину в полратовья, с ножами и перекладиной, способную в тесном бою рубить и колоть.

«Советы воеводе, значит, даёшь? Может, про Хвойку тоже ты насоветовал? Про Неугаса?..»

– Харр-га!..

Светел успел удивиться, заметив, как пропала насмешка в глазах старого воина. Он не видел себя со стороны, не видел, как брызнули во все стороны волоконца прозрачного золота. Мир кругом словно задремал, рогатина Оскремёта ещё не начала движения, а Светел уже знал, каким оно будет. Левый меч накрест увёл грозящее лезвие в землю, правый с разворота внёс яблоко рукояти во вражий шлем у виска. Под гранями стальной шишки что-то подалось, лопнуло. Косо воткнувшаяся рогатина утянула руки боярина, Оскремёт начал падать…

В это время оботуры внутри санного городка взревели все разом. Забились, обрывая привязи. Заметались, стараясь выбраться вон. Ещё миг спустя у людей подвинулась под ногами земля. С Кияна прокатился огромный неслышимый стон, кличущий голос раненой Острахиль-птицы. Не доведись Светелу стоять у мирового обрыва, под крохотным солнцем среди дневных звёзд, он бы, верно, тоже решил: настаёт конец всем и всему. Память гибельного похода была страшна, но спасительна.

Мглистый морской окоём как будто качнулся, на мгновение став ближе. Там яичной скорлупой ломался двухсаженный лёд, исполинской лузгой дыбились осколки, отмечая путь катящегося к берегу вала.

Море пришло!

Дорогу, пролёгшую старой отмелью, прежде никогда не захлёстывало, но кто, слыша голос великой волны, упомнит об этом? Скопище ничтожных существ, затеявших на огромной снежной земле бессмысленный спор, просто смело. Марнавины повольники сразу кинулись к скалам. С ними удрала половина кощеев, прочие отхлынули к санному городку, к своим семьям. На поле остались сеггаровичи, стойкие ялмаковичи вокруг знамени – и Непогодье, которого никакая сила не оторвала бы от убитого сына.

Красные налатники упрямо стягивались боевым строем против бело-чёрных. Видя это, кощеи по одному стали оглядываться, поворачивать с полпути.

Лёд громоздился всё выше, всё ближе, берега достигал громовой треск, рёв, чудовищный скрежет…

Сквозь эту грозную песню внезапно пробился голос рога. Сперва лишь эхом, отразившимся в отвесных сколах быков. Потом – ближе, слышней.

– Сенхан?.. – едва поверил своим ушам Неуступ. – Сенхан!

Лишень-Раз тоже услышал. И тоже в недоумении оглянулся на пережабину. Каким образом?.. Что за хитрость?..

Ещё миг… проход меж обрывами Сечи и ближним быком изверг морскую дружину. Люди Сенхана, мало привычные к лыжным переходам по суше, сделали невозможное. За двое суток покрыли сто вёрст. Тотчас распознали своих, чужих – и без размышлений кинулись в бой, на ходу смыкая щиты. Киянская волна лишь ободрила корабельщиков. Резкий ветер парусом надувал знамя Косатки, трепал красный шёлковый хвост на шлеме воеводы. Сенхан не просто послал воинов – он сам их возглавил. Какие зароки о море и суше, какое что, если брату помощь нужна?

Море пришло!

Уже вытягивая секиру из поясного чехла, Сенхан кого-то поймал за плечо, рывком убрал за себя. Расстояние и мешковатые кожухи равняли всех, но побежку было не спутать.

Избава!..

Она вправду пустилась догонять жениха. Увидела место, где скрутили избранушку. И… довершила его путь. Подняла ношу, оброненную Хвойкой и Неугасом.