Ольга Гусейнова - Половинка [litres с оптимизированной обложкой]

– Люди будут скрывать рождение близнецов! А влюбленные – скрываться от закона, который вы навязали. Добровольно никто не согласится перебраться в Риир, ваш вид пугает обывателей. А со временем дело обрастет такими ужасами и страшилками, что выжившие близнецы сочтут за благо уйти вслед за братом или сестрой. Я не понимаю, зачем идти этим путем, когда можно было бы тайно искать подобных мне людей и…

– Леди Оливия, вы рассуждаете мелкими категориями, а мы мыслим на перспективу. Сейчас нам представился удобный случай подвигнуть ваших правителей подписать нужный нам закон. А со временем все изменится! – продолжил раскрывать карты темных Хал.

– Вы перестанете нуждаться в половинках? – засомневалась я.

– Нет, наоборот, со временем наша численность будет увеличиваться и конечно – потребность в парах. Люди довольно быстро разузнают о том, как мы создаем семьи, и, более чем вероятно, ваши правители захотят избавиться не только от белых, но и от темных. А сделать это легко, лишив нас потомства и дождавшись, когда сами вымрем. Поэтому мы предупредили будущие проблемы! И постарались извлечь выгоду из ситуации хотя бы на первое время.

– Это ужасно! – качнула я головой. А потом высказала пришедшую в голову очередную мрачную мысль: – С вашей помощью скоро начнут устранять высокородных или богатых купеческих наследников. Всего-то и нужно, что извести одного из близнецов, а второго по закону заберет себе Риир. Начнется перекройка целых династических линий и влияния в гильдиях…

– Не нагнетайте, леди Оливия. Это на ваш взгляд. А на наш – близнецов рождается мало, половинками в приемлемый для нас возрастной период остается еще меньше.

– А что вы будете делать с младенцами, оставшимися одними? – озаботилась я. – Неужели отрывать у матери, и так лишившейся одного дитя?

– Не переживайте, леди Оливия. Не вы одна озаботились этой проблемой. Король Южной Мораны внес в закон поправку, по которой дети передаются нам по достижении двенадцатилетнего возраста, если они не являются сиротами. В противном случае без возрастных ограничений переправляются к нам за счет королевства.

Глядя на Хала, спокойно выкладывавшего планы риирцев, я мысленно пыталась разложить по полкам параграфы нового закона, принять правду жизни. Не получалось. Из тягостных дум меня выловил Хейго – обнял, прижав к себе спиной, заставив вздрогнуть от неожиданности, и прошелестел над ухом:

– Я уверен, что человечество ради выживания пошло бы на любые меры. Например, отдать каждого второго близнеца пришельцам. Лишь один из двадцати девяти королей уточнил условия передачи младенцев, остальные торопились подписать договор, чтобы мы спасли вас. Люди подписались кровью под условиями отдавать своих детей. Отдали часть земли. И теперь вынуждены будут давать нам клятву верности и неприкосновенности, чтобы взойти на трон. Они рискуют жизнями детей и целых династий за возможность жить самим. Так что не вам нас судить, родная!

Я промолчала, в глубине души согласившись с темными. А от протяжного шелестящего «родная» на сердце потеплело. Будто это слово действительно соответствует истине. Истинная правда!

Но внимала иномирцу моя душа, а вот разумом я не верила, сомневалась.

Кровь стучала у меня в висках, грудь болела оттого, что я боялась дышать в полную силу, глядя на словно подпирающие небо заснеженные горы, веками надежно защищавшие огромную долину от непогоды. С растущих на них деревьев не только листва облетела, даже хвоя осыпалась с некоторых не особо стойких. Некогда прекрасный дворцовый парк с вечнозелеными деревьями, взлелеянный не одним поколением моих предков, представлял собой печальное зрелище – выстроившиеся в строгом порядке стволы деревьев с голыми ветвями.

Прижавшись щекой к толстому шершавому стволу, я печально смотрела на сотни ищущих, бродивших между деревьев, и одновременно сочувствовала им, жалела. Сердце обливалась кровью, стоило вспомнить, как недавно упала, случайно зацепившись за торчавшую из-под снега корягу, оказавшуюся на самом деле не корягой, а человеческими заледеневшими конечностями. Потом еще раз, еще… Сколько же здесь полегло моего народа?!

Стремительно разворачивавшиеся события трехлетней давности, когда мы в панике бежали, а смерть ступала за нами по пятам, забирая одного за другим отца, Александру… и тех, кого я знала и любила, не позволили мне тогда увидеть картину катастрофы во всей чудовищности. Прочувствовать! Потом я замкнулась в своем горе, выживала и думала только о себе. А теперь, повзрослев и накопив житейский опыт, на все посмотрела другими глазами.

Но горевать и плакать было бы непозволительной роскошью. Вместо этого я дышала мелкими «глотками», опасаясь выдать свое присутствие. Ведь позади погибший, застывший город – столица уже фактически стертой с лица Эйра родины, тоже названный Цветаной. Пройти незамеченными к нашей цели удалось лишь чудом, вернее – благодаря темным! Чудом стало для меня не потерять рассудок среди сотен бродячих мертвецов.

– Оли, нам надо идти дальше. – Рядом с моими лыжами остановились другие, щеку согрело дыхание Хейго, выводя меня из оцепенения, напоминая, зачем я здесь.

В его голубых глазах отразились сочувствие и непоколебимая уверенность в себе.

– Да-да, сейчас, я только передохнуть… – шепнула в ответ. Осталось взять себя в руки и опять пробираться мимо живых мертвецов и бесчисленных монстров.

Закрыла глаза, клацнув заиндевевшими ресницами, словно так можно быстрее собраться с силами и наскрести храбрости. Хейго накрыл мое лицо удивительно горячими ладонями и осторожно отогрел веки, ласково прошелестев:

– Потерпи, осталось немного. Не бойся, моя Ягодка, я с тобой.

Несколько мгновений я благодарно смотрела на него, а потом поддалась порыву. Отпустила дерево и прижалась к этому невероятному, сильному, надежному мужчине. Уткнулась ему в грудь, вздохнула и тихонько, с надрывом поделилась:

– Мне страшно представить, что здесь будет твориться, если… когда снег растает. Столько погибших…

– Мы разберемся с ними позже! – бескомпромиссно ответил он, крепко сжимая меня в объятиях, а затем отстранил от себя и развернул в направлении дворца.

После нагнулся и коснулся моего лица губами, словно запасался живым теплом, как делал это последнее время. Только мне от его поцелуев холодно не было, ни капельки, наоборот – бросало в жар!

Вокруг тенями замерли, рассредоточились между деревьями, контролируя подходы к нам, остальные риирцы. По мере приближения к цели мы чаще и чаще вступали в крупные стычки с белыми, а теперь и вовсе подступы к дворцу усиленно охраняются ходячими голодными мертвяками и монстрами.