Ольга Гусейнова - Половинка [litres с оптимизированной обложкой]

Спустя некоторое время зоркая Тьяна легонько толкнула меня локтем в бок, глазами показывая на этих гостей, которые, узнав об изменениях на родине, все-таки остались на свадьбе, не то вняв моей просьбе, не то благодаря радушию хозяев. Тем не менее мне было приятно увидеть их здесь, ведь на портал потратились и на подарок. Держась вместе, они опасливо наблюдали за темными, прислушивались к разговорам непринужденно веселящихся надальцев и, по неприкрытому любопытству в глазах видно, пытались выяснить, что да как будет дальше.

Время от времени посматривая на своих высокородных соотечественников, я отмечала, что настороженность и страх притупились, и теперь они угощались терпким дорогим вином за разговором с двумя старшими братьями Тьяны. По лицам цветанцев скользили самые разные эмоции, быстро сменяя друг друга: от неверия до горячего интереса. Купцам Дар не занимать воображения и не привыкать расхваливать товар. Наверняка они расписывали этим гостям преимущества Риира и будущее процветание избавленного от белых полуострова.

Только я улыбнулась с облегчением – грянул бал. И пока все желающие размяться объевшиеся кавалеры, как забавно выразилась Тьяна, приглашали дам, Хейго под шумок, вернее, под музыку, решительно увел меня с этого праздника жизни. Тем более, по словам Шейго, не отступавшего от своей половинки ни на шаг, веселиться гости будут до рассвета. А Сайло добавил – до упаду.

Мы встали у дверей и словно не решались сделать последний шаг.

– Дар сказал, что муж должен перенести молодую жену за порог на руках, но перед тем надо разорвать невестино платье, оставив прошлое за дверью…

– Ты что? Ни в коем случае! – испугалась я и руками прикрыла лиф платья. – Это традиции надальцев, а я цветанка. У нас невестино платье год шьют и передают из поколения в поколение, а мое стоит столько, что половину города купить можно. А ты его… порвать хочешь?! Не дам!

– Хорошо, не буду рвать, давай через порог перенесу, – согласился мой темный муж, подхватывая меня на руки.

Охнув от неожиданности, я инстинктивно прильнула к нему, обвив крепкую мужскую шею руками. Хейго открыл дверь, потом сразу же закрыл ее за нами ногой. Выглянув из-за его плеча, я увидела, как вдоль стен побежали тоненькие ниточки-паутинки Тьмы, словно защита от посторонних или непрошеных гостей.

– Ты думаешь, на нас могут напасть? – заволновалась я.

– С чего ты решила? – попытался увильнуть от ответа Хейго, неторопливо ступая в сторону спальни по розовым лепесткам мимо накрытого закусками и вином стола.

Несколько свежих роскошных букетов благоухали ароматами лета.

– Хейго, ты сплел вокруг нас кокон из Тьмы!

Даже досада взяла: опять темнит.

– Я элементаль, – неохотно начал муж, – мы накапливаем…

– Да помню, помню – любой опыт, – поторопила я, слегка отстранившись и посмотрев ему в глаза.

Хейго прижал меня еще сильнее, прежде чем повергнуть в изумление, потому что признался:

– Из прежнего опыта знаю: мои одинокие соплеменники порой забывают о том, что другие могут быть заняты… своей половинкой. И явиться в самый неподходящий момент.

– И замучают советами?! – посочувствовала я.

Мы мгновение-другое смотрели друг на друга, а затем громко рассмеялись.

Правда, смех резко оборвался, потому что оба ощутили наконец и уединение, и наступившую ночь. За окном громко стрекотали кузнечики, соревнуясь с доносившимися сюда глухими звуками продолжавшегося веселья, мелькали тени ночных птиц и мотыльков. К счастью, окна крыла с покоями выходили на другую сторону дома. Тяжелая, тканная золотой нитью оконная штора мягко колыхалась на летнем ветерке, который проказливо метнулся в глубь спальни, шевельнув портьеры. Добрался до кровати, тронул белоснежные простыни и тонкие узорчатые покрывала, словно на правах хозяина этой страны приглашал гостей окунуться в мягкую, хрусткую чистоту постели и… неизвестность.

Я быстро отвела взгляд от кровати и уставилась на носки своих кремовых туфелек, выглядывающих из-под подола.

– Не бойся, Оли, я с тобой!

Сначала дыхание Хейго согрело мой висок, затем он коснулся его губами и, осторожно опустив меня на ноги, помог встать. Плавно развернул к себе спиной – и тут же смел мое удивление и едва не вырвавшийся вопрос «зачем», начав расстегивать мелкие пуговки-жемчужинки на спине. Как ни странно, я не чувствовала его раздражения или нетерпения от того, что ему приходится заниматься работой прислуги. Мужчина, который тратит время на осторожное разоблачение новобрачной вместо того, чтобы по традициям надальцев без затей сорвать свадебное платье, в очередной раз приятно удивил.

В душе благодарность к мужу смешивалась со смущением и немного пугающим, будоражащим возбуждением, любопытством и уже испытанным вожделением и томлением, что неизменно охватывали, когда я была рядом с Хейго. Особенно в его объятиях, особенно по утрам, когда он будил меня поцелуями и ласками, был нежен и терпелив.

Пальцы мужа касались моей обнаженной спины, посылая по коже волну мурашек и дрожи. Я придержала платье на груди и склонила голову – захотелось, чтобы губы Хейго прошлись по каждому позвонку, тронули местечко за ухом, о котором до него не догадывалась, не знала, насколько оно чувствительное.

Муж не спешил, я чувствовала его эмоции как свои, – наслаждался тем, что раздевал меня. Наконец расстегнул пуговички до талии и с тяжелым рваным вздохом положил широкую сильную ладонь у основания моей шеи. Затем медленно-медленно огладил спину до самого копчика. Потом снова поднялся вверх, приласкал лопатки, плечи, развел пальцы и вновь задержал ладонь на шее. Возможно, с другим мужчиной я бы занервничала, зная о крепкой хватке, нетерпении, жестком, доминирующем праве. Но не с Хейго. И он оправдал мое доверие – осторожно погладил шею у основания головы, затем размял уставшие за день мышцы.

Я тянулась за ласками, как в тумане наслаждаясь прикосновениями волшебных пальцев моего темного мага, даривших непередаваемо сладостные ощущения. Затем он плавно отвел мои руки от корсажа и помог платью скользнуть вниз. Я словно очнулась от чар, когда платье шелковым белым облаком с шорохом упало к ногам вместе с пышной нижней юбкой. Хотела обернуться, чтобы взглянуть на мужа, но, тихо ойкнув от неожиданности, вновь оказалась у него на руках.

Хейго вновь поставил меня на ноги, а сам сел на край кровати, развернув лицом к себе. Пламя свечей в тяжелых канделябрах, освещавшее лицо моего темного, добавляло ему таинственности и… иномирности. Я заглянула в его стремительно темнеющие глаза и вспомнила, что осталась в тоненькой рубашке, чулках и туфлях. Смутилась и неосознанно вскинула руки прикрыться. А он усмехнулся – и через мгновение на нем остались лишь брюки.