Сергей Мясищев - Обреченный на скитания. Книга 8 [CИ]

— ЗАК, покажи иллюзию земель Орвилии, — проговорил Идар, закончив разговор с владыкой. Над столом возникла трехмерная голограмма местности. Дамир, Енай, Генвас и Юл, тут же подошли к столу, окружив его со всех сторон.

— Высоко, — тут же прокомментировал Генвас, — тут пол материка видно.

— Алекс сказал, что он где — то 100–150 верст от имперского рудника, — вставая, проговорил Идар, — этот рудник, где — то вот здесь, — ткнул он пальцем в юго — восточную границу Грифоновых гор, — точно здесь. ЗАК сделай крупней.

Голограмма изменилась, показывая указанное место в более крупном масштабе.

— Стоп — стоп — стоп, — скомандовал Идар, — вот две горы, между ними долина, и в начале, вот тут. Да. Точно. Рудник тут.

— Левее на восемь километров, — поправил ЗАК. Голос исходил отовсюду. Вначале это напрягало мужчин. Потом привыкли. На голограмме засветилось оранжевой точкой место входа в рудник.

— ЗАК, покажи местность радиусом в сто пятьдесят верст, — попросил Генвас. Картинка изменилась, уменьшая масштаб, и сверху возник бледный, прозрачный диск, указанного радиуса. Генвас, указал на северную часть, — это не нужно, Алекс ушел на юго — запад. Покажи сектор.

Карта послушно перетекла в нужный вид.

— Добре, — кивнул Идар, — хорошо придумал.

— Сплошные леса, — погладил бороду Дамир, — быстро не найдем. Леса могут быть не проходимые. Бывал я в тех местах, болота, да непроходимые дебри.

— И сверху не увидишь, — согласился Генвас, — если только совсем низко лететь.

— Высота облачности в указанном секторе от 56 до 158 метров, — проинформировал ИскИн.

— ЗАК, а ты того… Можешь показать, где тут порталы? — подал голос Хисий.

Дверь тихонько отворилась и заглянула Сенди:

— Не помешаю?

Присутствующие одновременно повернулись на голос.

— Ты, дочка, отдыхай, — за всех ответил Хисий, — мы тут ещё чуток посовещаемся и тоже отдыхать пойдем.

— От Алекса есть новости?

— Нет, — сказал Идар, поворачиваясь к объемной карте. Остальные, потеряв интерес к вошедшей, повернулись к голограмме. Девушка постояла в дверях, кутаясь в махровый халат:

— Уже час ночи, — проговорила она и, не дождавшись ответа, вышла из кабинета.

Тем временем, на карте стали мерцать голубоватые точки, в узлах бледной прямоугольной сетки. Несколько салатных точек, выпадающие из общей геометрической картины.

— Голубые точки — это МУНы. Салатные — порталы, установленные командой Идара, — пояснил ЗАК, — в настоящее время ведутся работы по уменьшению шага расположения МУНов.

— Предлагаю создать тройки, и перенести их в зону ограниченную сотней верст, — Идар указал пальцем область на голограмме, — отсюда двинемся веером. Когда Алекс выйдет на связь, ЗАК сориентирует нас. Вышлем к нему портал, и одновременно какая — то из групп будет ближе всего к нему, либо уже найдет его.

— Я мог бы призвать пятерых драконов, но пока они долетят до Грифоновых гор, пройдет много времени. А вот мы с Татсом обследуем леса с высоты, — предложил Генвас.

— Что вы ночью увидите? — с сомнением проговорил Винс, — вон ЗАК говорит, что там дождь, туман.

— Увидим, — заверил Генвас, — не сомневайся, уважаемый…

У каждого человека есть локальная мечта, или, по крайней мере, должна быть. Имеется ввиду не та мечта, ради которой живут вообще. Построить дом, посадить дерево и дальше по списку. Нет, нечто более близкое и примитивное. Искупаться в озере Байкал, или прыгнуть с парашютом с Эйфелевой башни. Помниться, когда мне было лет тринадцать, я мечтал в одиночку съесть курицу — гриль. И ни с кем не делиться. Потом, когда появилась возможность исполнить эту мечту, понял, что организм уже не может вместить столько мяса. Вывод очевиден — исполнять локальную мечту нужно пока она актуальна.

Когда вечером ложился спать в обнимку с двумя собаками, было только одно желание. Проспать так до самого утра. Но нет, мечта для того и мечта, чтобы не сбываться, иначе это превращается в цель.

Казалось, только заснул, как где-то на границе восприятия почувствовал, что мне холодно. Разнежился, однако. Время «01–07». Поспал-то всего-ничего. Кое-как осознал, что собачки убежали по своим собачьим делам, а костёр погас. С трудом оторвал голову от такой мягкой деревянной чурки, заменяющей мне подушку. Кинул в костер несколько палок, и вслед им желание огня. Языки пламени сразу охватили древесину.

— Так-то лучше, — пробурчал я, заворачиваясь в лоскутное одеяло. Одеяло? Вот кто и когда накинул на меня эту тряпку я, категорически, не помнил. Спасибо ему, кто-бы он ни был.

Не успел устроиться поудобней, как на лицо стало капать что-то холодное. Время «02–49». Дождь? В подтверждение моих догадок, кострище шипело как рассерженная кошка.

— Ну что за непруха, — ворчал я, собирая влажное одеяло. После короткой перебежки, оказался под кибиткой. Нужно было сразу тут лечь. Просторно, сухо. Жаль бревнышко не захватил. Подстелив влажноватое одеяло, лег на него, и свободным концом укрылся. Не экстра-класс, но терпимо.

Мне показалось, что я закрыл глаза буквально на секунду, как кто-то довольно бесцеремонно стянул с меня свободный край одеяла, и начал устраиваться рядом. Только я собрался возмутиться таким отношением, как был укрыт чем-то мохнатым и тёплым. Нежные руки обхватили меня за торс, и в шею стали тихонько так дышать. Тонкий запах свежескошенной травы однозначно говорил, что это Веста. Вот не спится же ей! Перед глазами проплыла приглушенная надпись «04–12».

Всё-таки я заснул. Потому, что очнулся от громкого стука чего-то по корпусу кибитки.

— Ой! — испуганный голосок Ули, — я не хотела…

— Ничего, всё рано пора просыпаться, — голос Исена, и громче, — Алекс. Просыпайтесь. Пора выдвигаться.

— Уже идём, — как можно более трезвым голосом отозвался я, высвобождаясь от рук принцессы, — Веста, — погладил я девушку по плечу, — Вестуля, просыпайся. Просыпайся.

— Что? Что такое? — немного испуганно вздернулась девушка, озираясь по сторонам.

— Не пугайся. Всё хорошо, моя хорошая. Надо вставать, — как можно ласковее проговорил я, садясь и потягиваясь.

— Да-да. Я сейчас, — ответила Веста, и также села, пальцами протирая себе глаза.

— Не торопись. Успеется. Выспалась?

— Не очень, — честно призналась девушка, — такая беспокойная ночь, — принцесса потянулась.

— И не говори, — поддержал я, — этот дурацкий дождь.

— О, Единый! Всё бы отдала за простой гребешок, — Веста попыталась справиться со разлохмаченными волосами.

— Потерпи, моя хорошая. Скоро всё будет, — пообещал я, вылезая из нашего ночного гнезда. Мнда, настоящее ложе для принцессы империи. Лоскутное одеяло вместо перины, и плохо выделанная шкура, вместо одеяла. Потянулся, сделал несколько нехитрых упражнения, чтобы разогнать кровь.