Тарас Асачёв - Тусклое небо

— Вау… Я наверно к себе пойду, или к Дарину. — сказал я, касаясь ручки двери.

— Лучше к невесте своей идите и продолжайте свой род! Это вам не Королевский остров, и это ваш святой долг!

— Вот хоть тут не надо советов!

— А я ваш советник, это мое право давать вам советы по любому поводу. — Улыбнулся Визерис. — И вообще, ваше учение еще не закончилось!

Сразу в карету я не сел, прогулялся по песку рядом с нашим караваном, обдуваемый всеми ветрами и мелким белым и страшно горячим песком. Когда же я забрался в душную коробку на колесах, еще минуту пытался выплюнуть песчинки, что налипли мне на зубы. И чего я щит не поднял? Шел бы себе и дальше. Силя была очень рада моему возвращению и словно слышала, какой совет дал мне Визерис, поэтому начала ластиться ко мне. Я же просто скинул свою легкую жилетку и прилег рядом.

— Силя, перестань, жарко же. — Что странно, губки она не надула, как можно было подумать, напротив, улыбнулась и присела рядом. — Может, и ты у меня что-то хочешь спросить?

— Я бы многое желала узнать, но как вы мне ответите? Вы же потеряли память, когда плыли ко мне. — Она немного расстроилась, но лишь немного, продолжая лучиться счастьем, от которого у меня сердце скрипело. — Я бы спросила, какой у вас батюшка, какие ваши братья, что вы любили в детстве, как пережили расставание с матерью. Но все эти ответы утонули в ту страшную бурю. Так что же мне спросить?

— Что-нибудь еще. Я почти полтора года прожил в Королевстве, где получил новые навыки, новые взгляды на жизнь и в целом построил заново картину мира. Не надо стесняться меня спрашивать, я отвечу, если это в моих силах.

— Тогда я бы спросила о вашей сестре, что жила там с вами. Она не похожа на других принцесс, тем более на моих старших. Она не побоялась гнева отца и выбрала себе мужа, не считаясь с интересами Кхалешата, это такая отвага, такая сила и уверенность в себе…. Да и в целом она живет так, словно никогда раньше не жила. Она на удивление жизнерадостная.

— Ну, в первое время она была очень растерянной, как и я. Это потом, когда мы начали учиться и общаться с другими, она почувствовала вкус к жизни. Занималась танцами, ходила на рынок за покупками, дружила со сверстниками и полюбила Гиса. Еще она играла в театре и часто ходила в мой бар.

— Извините, за нескромный вопрос, но вы работали в баре как прислуга, как вам это давалось? Вам было настолько тяжело? — я улыбнулся, вспоминая свою работу в баре, и постоянно ворчливого Санчо с трехэтажным матом, что развлекал кучу народа.

— Нет, совсем не тяжело. Даже интересно и познавательно. Работа в таком заведении была мне приятной, я научился соблюдать порядок, готовить и различать напитки по одному только запаху. Да и общаться мне приходилось с очень разными людьми. Не стыдно работать, стыдно милостыню просить.

— Ужасные слова. И я рада, что вы это пережили с таким ценным опытом. А я вот никогда не видела, чтобы прислуга радовалась своей работе. Они всегда ходят словно рабы, хотя это и не так. — Она повернула голову на бок и задумалась. — Кухарка, что приносила мне еду, всегда улыбалась, и говорила каждый раз, что все она сделала для меня от чистого сердца. Но больше никто не улыбался. Никто больше не радовался свое работе.

— Да ты не заморачивайся. У любого действия есть две стороны, как у монеты. Плохая и хорошая, и каждый видит ту сторону, которой повернет к себе монетку. Я потерял память, это плохо, но в то же время я нашел новые стимулы для жизни и начал собирать новые воспоминания, встретил тебя вновь и вижу в этом только хорошее. Зачем же мне горевать об утраченном, если я его просто не помню?

Разговор наш плавно переходил от одной темы до другой, пока, наконец, солнце не пошло к закату, стало прохладнее и мы, забравшись под легкое одеяло, продолжили наше знакомство друг с другом. Слово за слово, и она уже не боится меня обидеть, Силя начала выражать свои чувства и мысли, стала рассказывать о слухах своего дворца и прочие мелочи. Мы так и заснули, под мерное покачивание кареты, под сопение верблюдов и шум ветра в бескрайней пустыне.

Будил меня мой бессменный будильник-Визерис. Кричал что-то о моем состоянии и виде, а так же пытался донести до меня мысль, что мы скоро войдем в нашу столицу и меня никто не должен видеть таким словно я из под копыт верблюдов только что выбрался. Я вяло отбрыкивался, но все же уступал и просыпался. Выполз на улицу, где сразу увидел Силю, Элю и наших товарищей, что стояли, открыв рот, глядя на нечто перед нами. Я тоже повернулся и просто выпал в осадок. Знаете, я много смотрел фильмов, где показывали города и страны средневековья, но такого я даже представить бы не смог. Город был столь велик…. Ну реально как настоящая гора, постепенно наращивающая плотность домов, красоту строений, зеленые насаждения, водопада. А на вершине, как вишенка на красочном торте, стоял величайший из виденных мною замков. Дворец просто сиял на утреннем солнце, белые стены и золотые украшения озаряли отраженными лучами весь город, от самой вершины, до стены, что была перед нами. Сложно даже представить, сколько людей проживает в этой столице, и что самое трудное в представлении и осознании — это все наше? Я недоверчиво повернулся к Эле, она посмотрела на меня точно с таким же выражением лица.

— Главный город Кхалешата, приветствует своих наследников и их спутников. — Блаженно проговорил Визерис и облегченно выдохнул. — Прошу вас, принцесса Лусса, заберитесь на карету, пусть подданные вас видят. А вы, мой принц, возглавьте нашу колонну на верблюде….

Приплыли…. Ну усадили меня на верблюда, а дальше-то что? Но спустя полчаса, я уже понял, что скотина подо мной спокойная и прекрасно знает дорогу до дома. Поэтому я просто сидел, держа поводья, и созерцал всю красоту ворот, стен и боевых башен города, что сияли своей чистотой и белизной. Город из белого камня, за высокой стеной, что своей красотой пленяет сердца людей. Ворота перед нами открылись, заиграли трубы, над башнями подняли два новых флага членов королевской семьи, и радость прокатилась по городу, словно на людей посыпалась манна небесная. Мы ехали по центральной улице города полного людей, смотрели на дома и строения, парки и площади, рыночные площадки, рабов и горожан в легких одеждах. Это был невероятно красивый и чистый город, полный жизни и света. И все люди были невероятно рады нашему возвращению, словно реально тосковали по нам. Это было нереально круто, и все это… невероятно быстро надоело. Большой город — большие расстояния, много времени в пути. Блин, реально как по Москве на лошади….

Ехали мы до дворца не менее пяти часов. Не знаю как там моя сестренка, но вот я был готов упасть с верблюда и принять смерть на дороге, от копыт животных и карет, что ехали за мной. Так что когда мы подъехали к дворцу, радости на моем лице почти не было. Хотелось, есть, спать и в туалет зайти, причем чем скорее, тем лучше. Встречали нас у дворцовых ворот сотни людей и стражников, а так же внушительная красиво наряженная группа в носилках, которые несли мускулистые слуги. Вот как раз к ним меня верблюд и доволок. Я с огромным удовольствием слез с него, едва не сломав себе ногу, после чего коснулся своей шеи…. Походу сгорела…. Демон блин, солнечных ожогов боится…. Но стоило ожидать этого, здесь солнце было ярким как нигде, а небо чистым. Ко мне сразу вышли пятеро пузатых вельмож, которые рассмотрев меня, встали на колени и прогнули спины. А за ними стояли наши родственники. Эля уже подошла ко мне, и теперь мы смущались вместе. Четыре человека — девочка лет десяти, мальчишка с рассеченным лбом лет тринадцати и второй годков так на девятнадцать, с голой грудью и волосами, схваченными в хвост. И вот они все пошли к нам навстречу. Лично я не успел сориентироваться, а вот Эля сразу включила режим «потерянная сестра» и в два шага схватила в охапку мелкую девчонку. Сопли и слезы полетели в стороны, девочки рыдали, как будто Эля реально вспомнила себя. А вот парни подошли ко мне. Старший, он же Горасис, протянул мне руку, которую я пожал с улыбкой.