Лада Кутузова - Изгнанники Темногорья

Приш постучал. Изнутри послышалось:

– Заходите, заходите! Я вас давно приметил, с полчаса назад – на чердак лазил. Так что поставил ужин вариться.

Приш толкнул дверь. Внутри было темно, «стекла» пропускали мало света. На массивном столе, сколоченном из толстых досок, горела керосиновая лампа. Рядом стоял мужчина. Среднего роста, жилистый, словно высушенный жарой. Ярко-голубые глаза, белые от седины волосы. По внешнему виду не понять, сколько лет незнакомцу. Сорок? Пятьдесят? Или больше?

Огонь в лампе плясал, и за ним причудливо вытягивались на полу тени.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – пригласил хозяин дома. – Меня раньше звали Огородником, очень я это дело любил. Так и прилипло. Сейчас, конечно, вырастить мало что удается, но тыквы… Тыквы по-прежнему моя гордость.

Приш слушал с удивлением: Огородник казался ожившим чучелом, которое долго висело на шесте, а в один прекрасный день решило стать человеком. Даже речь ему давалась с трудом, словно Огородник давно ею не пользовался.

– Кукуруза дает неплохой урожай, – продолжал Огородник, – И рожь, конечно. Только пока ее перемелешь в муку, сил никаких не остается. Это раньше, когда в дне езды была мельница…

Он резко осекся, будто о чем-то вспомнил.

– Извините старика, заболтался. Удобства все на улице, вода там же в умывальнике.

На ужин были тушеные овощи: кабачки, морковь, картошка с луком и помидорами. Огородник извинился, что мяса нет. Мол, никакой живности в округе не водится. Глеб достал из рюкзака банку тушенки и протянул ее хозяину. Тот так обрадовался, что даже затрясся:

– Давно я мясца не едал, давно. Так ведь и не было никого. Один я. Даже не знаю, сколько лет.

Приша покоробило, но он достал еще две банки:

– Это вам, от нас в подарок.

Огородник так сильно прижал к себе консервы, что Приш испугался: а не сумасшедший ли тот? И смотрит на гостей с подозрением: не отберут ли назад? Но обошлось. Хозяин поставил тушенку и принялся угощать гостей. Тушенку смешали с рагу и разложили по глиняным тарелкам. Съели с добавкой, все проголодались. Огородник даже вылизал тарелку.

– А еще мясца у вас не найдется? – жалобно спросил он.

– Мы же поделились с вами, – не выдержал Глеб. – Нам самим надо.

– Не бесплатно! – Огородник замахал руками. – Взамен дам вам полезные вещички.

Он залез в подпол и пропал. Приш покрутил пальцем возле виска: похоже, у старика проблемы с головой. Они с Глебом понимающе переглянулись. Наконец хозяин вернулся и ссыпал на стол разный хлам.

– Это стеклышки, – указал Огородник на бутылочные осколки, – Замечательные стеклышки. Если посмотреть через них на небо, узнаешь, где найти радугу. А это, – старик достал пыльный кисет, – обмани-трава. Намажешь ею подошвы, и никакого запаха от тебя не останется. С ней хорошо охотиться. Только дичи никакой не стало. А лисичка ваша? Если не ваша, то давно я мясца не едал.

По спине Приша пробежал холодок – Огородник заговаривался. Хорошо, что Хухэ куда-то убежал. Глеб достал остатки колбасы и протянул Огороднику. Тот радостно взвизгнул, не веря счастью. И вновь спустился в подвал – убрать ее и тушенку. Видимо, там и хранил свои припасы. К травяному чаю Огородник подал булочки и морковные конфеты. Приш никогда таких не пробовал, но вкусно.

Путники попробовали разговорить Огородника.

– А вы тоже искали радугу? – спросил Приш.

– А чего ее искать? – удивился Огородник. – После дождя на небе завсегда бывает.

– Ну вы же дали стекла, – начал Приш, но Глеб толкнул его ногой.

Приш намек уловил и замолчал.

– А дальше по дороге что? – поинтересовался поэт.

Огородник задумался. По его лицу пробежала тень, он нахмурился, ушел в себя.

– Извините, вы нас слышите? – вмешалась Мёнгере.

Тот очнулся. Посмотрел на них, затем на остатки еды, точно вспоминая, что произошло.

– А-а, дальше-то, – наконец ответил он, – да ничего особенного: сущий пустяк и безделица.

И захихикал, мерзко-мерзко. Так, что расспрашивать расхотелось.

Вечером Приш долго ворочался: к хозяину дома доверия не было. Еще набросится с ножом, чтобы раздобыть свежего мяса. Или просто задушит. Приш собирался бдеть всю ночь. Но Огородник так раскатисто храпел, что Приш понял: ничего плохого хозяин не задумывает. А что с чудинкой, так от одиночества, любой заговариваться начнет. И вскоре Приш тоже вырубился.

Ему снилась огромная лента, состоящая из бредущих по дороге людей. Тысячи, миллионы людей. В пыли можно было разглядеть лишь их силуэты: большие и маленькие, толстые и худые. Ни одного звука: ни плача, ни смеха. Полная тишина. И безнадежность. Такая тоскливая, что Приш пробудился в дурном настроении.

Открыл глаза и едва не заорал: прямо над ним склонился Огородник. Тот широко улыбался и бормотал: «Мясцо, вкусное, много мясца». Приш едва удержался, чтобы не вскочить и не броситься наутек. Дрожащим голосом он ответил:

– Огородник, это я – Приш.

Тот возразил:

– Мясцо.

В его руке Приш разглядел нож. Во рту стало сухо. Сердце стукнуло в последний раз и замерло.

Хоть бы Глеб проснулся! А вдруг?.. Мысль оборвалась, не успев прозвучать.

– Я ваш гость, – произнес Приш. – Вы нас угощали овощами, а мы вам дали банки с тушенкой.

Взгляд хозяина немного прояснился.

– Да, – согласился он. – Поделились. Хорошие гости. Не мясцо.

Огородник зевнул и отправился в постель. Всю оставшуюся ночь Приш следил за ним, но больше ничего не произошло.

На завтрак хозяин сварил кашу из запасов путников. К ней он остался равнодушен, а то Приш опасался, что снова придется делиться. Он не был жадным, просто, когда не знаешь, сможешь ли пополнить запасы съестного, становишься экономным. Огородник припас подарки – по одному для каждого. Это были венки из высохших ржи и васильков. Хозяин торжественно надел их на путников.

– Не снимайте, – улыбнулся он. – Они очень красивые. Это вам не пустяк какой-нибудь!

Солома кололась, из-за нее чесалась голова. Но Приш решил вытерпеть. Всё равно немного осталось. Они на скорую руку перекусили и тронулись в путь. Приш сразу же стянул венок, но выбрасывать почему-то не стал, запихнул в мешок. Вскоре их догнал Хухэ и возглавил компанию. От полей поднимался пар, и всё казалось сказочным. Даже рассказ Приша о ночном происшествии настроение не испортил. А через час туман рассеялся, и путники обнаружили, что дорогу пересекает огромное нечто.

Мир будто обрубили. Вот поле, узкая тропка через него, небо, солнце, а вот – серое бесформенное облако. Раскинуло свои щупальца во все стороны. И за ним ничего. Ни сверху, ни снизу. Расползлось во весь горизонт.

– Нам сюда?! – Приш спросил и устыдился: слишком уж глупо прозвучало. И трусливо.