Джаспер Ффорде - Око Золтара

Повисла пауза. Перкинс робко спросил:

– А ты, случайно, ничего не знаешь про облигации с залоговым обеспечением?

– А то, – ответила принцесса, явно чувствуя себя в разговоре о запутанных финансовых транзакциях как рыба в воде. – Главное понимать, что бездоходные финансовые инструменты могут продаваться, чтобы компенсировать…

К счастью, в этот момент таможня Кембрийской Империи отпустила грузовую фуру компании «Скайбус Аэронавтик», подошла наша очередь, и лекция по экономике нас миновала.

Я подкатила к погранпосту и опустила окно машины. К нам навстречу вышел таможенник. В последний момент я успела заметить, что руль до сих пор находился в мертвой хватке «Руки Помощи™». Такую магическую контрабанду запросто могли конфисковать. Отсоединять руку времени не было, так что пришлось импровизировать. Я поднесла собственную руку к рулю и спрятала кисть под рукав так, чтобы со стороны «Рука Помощи» казалась моей рукой. Таможенник остановился у водительского окна и подозрительно посмотрел на меня.

Я изобразила беспечность на лице и сказала:

– Здрасте!

– Добрый день, – отозвался он и перевел взгляд с меня на машину. – Это что… «Бугатти-Роял»?

– Ага.

– Идентификационный номер?

– 41.151, – ответила я, не задумываясь.

Нет, вот каждому встречному-поперечному нужно было это спросить. И про тип кузова заодно, попутно отчитывая меня за то, что использую такую машину для повседневного вождения. Оказывается, «Бугатти-Роял» был нефиговым таким раритетом. Но что поделать, нам нужен транспорт, а машина в первую очередь все равно транспорт, даже если она «Бугатти».

– М-гм. А почему у вас одна рука волосатая и мужская?

Я стала поднимать руку, и «Рука Помощи™» исполнила свое обозначенное в самом названии предназначение – пришла на помощь . Она поднялась следом за моей конечностью, и поскольку стык моего запястья и ее был спрятан от глаз одеждой, все действительно смотрелось так, будто это была моя родная рука.

– Попала в аварию. Кисть пришлось ампутировать, – сочиняла я на ходу. – Раньше она принадлежала конструктору сухопутных кораблей, пока его случайно не перемололо винтами. Спасти удалось только ухо, вот эту руку и левую ногу. Нога сейчас занимается общественно полезной работой на теле автобусного кондуктора из Шеффилда. О судьбе уха так ничего и не слышно.

– А наколка что значит? – справился он о выбитой на тыльной стороне ладони надписи «Скажи Пирожкам Нет».

– Увы, так ничего и не удалось выяснить.

– Допустим, – таможенник все-таки повелся на мое вдохновенное развешивание лапши. – Ваши документы?

Я показала ему наши удостоверения и отказы от претензий в случае увечий – такие справки требовались от всех туристов в странах повышенного риска. Таможенник пробежал их глазами.

– Цель визита?

– Переговоры по выкупу и освобождению нашей подруги. – Я показала ему письмо из Центра Выкупа Пленных. – Но сперва мы хотим устроить себе выходные, провести пару деньков в Пустой Четвертине, может, даже найти себе какое-нибудь средне-экстремальное занятие.

Он бросил на нашу компанию еще один взгляд и бойко салютовал:

– Добро пожаловать в Кембрийскую Империю. Дальше по дороге – туристическое справочное бюро, где вы можете ознакомиться с перечнем наших жизнеопасных маршрутов и выбрать тот, который вам приглянется.

Я поблагодарила, и мы продолжили путь. Прямо по курсу в полумиле от погранпоста расположился пограничный городок Уитни. Там шла живая торговля – туристы запасались всем необходимым для предстоящих экспедиций. На прилавках можно было найти инструменты, карты, путеводители и аварийные наборы экстренного спасения «Вытащи Меня Отсюда» по баснословным ценам, на улицах выстроились бронированные фургоны, собирая пассажиров, которые были готовы ехать в сердце Империи.

Я припарковалась и заглушила двигатель.

– Ребята, стерегите машину. А я пойду искать нам провожатого.

Выбравшись из «Бугатти», я направилась к турбюро. Не успела я сделать и пяти шагов, как дорогу мне перерезал парень с рюкзаком и гитарой за плечами. Он был одет в мешковатую рубаху, расстегнутую на груди, шлепки, модно порванные джинсы, а в его лохмы были вплетены бусины.

– Эй, детка! Охотница!

– Я в отпуске, – отрезала я, привычная к тому, что меня узнают на людях.

– Я – Кертис, – сказал Кертис. – Хочешь оторваться? Я слабаю тебе на гитаре, пошуршим на актуальные темы, про путешествия там всякие… Потусим, короче?

– Если тебе показалось, что перед тобой на все готовая дурочка, то тебе показалось. Всего доброго.

– Погодь, погодь, – уперся Кертис, явно не понимая слова «нет». – Мое полное имя – Руперт Кертис Осберт Чиппенворт Третий. Из Королевства Финансии. Я – Чиппенворт , але!

Сказано это было таким тоном, как будто его фамилия должна мне о чем-то говорить. Ну и да, о’кей, слышала я про Чиппенвортов – несметно богатая и привилегированная семья из финансовой «столицы» Королевств.

– Дай угадаю. Ты приехал, чтобы почувствовать вкус опасности, потому что, когда тебя усадят на тепленькое насиженное место, ты хочешь иметь в багаже хоть одно яркое воспоминание, которое будет скрашивать твою дальнейшую пресную жизнь?

– Типа того, – ответил он, ничуть не смущенный моим наблюдением. – Короче, я тут слышал, ты в «Казаме»… Ну так, это самое, есть у тебя «че»? Ну, знаешь, скоротать унылые вечера в промежутках между весельем и кошмарами?

– «Че»?

– Чары. – Он понизил голос. – Чем страньше, тем лучше, но без этих всяких обращений в животных, а то адски бьет по мозгам.

Он гоготнул в неудачной попытке показаться очаровательным. Использовать магию для релаксации – глупо, опасно и безответственно. За сбыт изменяющих сознание чар долбодятлам вроде Кертиса можно в два счета вылететь из магической индустрии.

– Нет, – процедила я. – И я объясню тебе почему. Ты начнешь с чего-то легкого, с какого-нибудь «камня Полианны», который говорит то, что ты хочешь услышать. Не успеешь оглянуться, как перейдешь на чары покрепче, потяжелее, которые будут стимулировать нереальный всплеск оптимизма и самообмана. И вот ты уже подсел на них, вечно ищешь что-нибудь новенькое, а когда чары наконец перестанут на тебя действовать, ты не сможешь найти себе места, окажешься напуган и выбит из колеи, и вся твоя жизнь полетит в тартарары, и ты будешь обречен на одно только самобичевание и безнадегу.

– Да ладно, ладно, – пролепетал он, пятясь от моего ледяного взгляда. – Я же просто спросил. Блин, бывают же такие зануды.

Он вернулся к дожидавшимся его приятелям, и они стали шушукаться между собой, то и дело недобро косясь в мою сторону. Игнорируя их, я переступила порог турбюро.