Владимир Мясоедов - Новые эльфы: Новые эльфы. Растущий лес. Море сумерек. Избранный путь [сборник; litres]

Последнюю фразу он издал уже на полпути к полу, на который и упал с глухим стуком, сопровождаемым сдавленным орочьим ругательством. Видимо, магия, удерживающая сумеречного эльфа на стене, внезапно исчезла.

– Давайте, девочки! – скомандовала одна из воительниц, устроившихся на летающем артефакте, и два выступа по бокам, которые бывший узник поначалу принял за декоративные ступеньки причудливой формы, извергли из себя потоки пламени. Огненные струи прочертили между тварью и ошалело мотающим рогатой башкой ящером дорожку, в которой, казалось, плавился даже камень, отсекли выбравшемуся из камеры монстру путь в глубины тюрьмы и только потом накинулись на чудовище.

– Нет! Нет! Только не снова! – завопили на эльфийском языке тысячи исходящих чадным вонючим дымом зубастых пастей на груди плоти. Беспорядочно замолотили в воздухе щупальца монстра, на глазах покрывающиеся чешуйчатой броней и какими-то зазубренными крючьями. – Не хочу!

Паре щупалец удалось стряхнуть с себя духов, и они, раскрыв моментально образовавшиеся на них рты, начали плеваться в сторону летающей повозки десятками длинных, тонких и на вид даже острых костяных игл. Но воздух перед воительницами пошел рябью, и на ситуацию в подземелье как будто глянуло чье-то лицо, черты которого различить оказалось неизмеримо сложно. В этой-то нематериальной физиономии и застряли необычные метательные снаряды.

– Так, – голос, напоминающий рокот грозы, прокатился по коридору, – и тут монстры!

Вырвавшаяся из губ, свитых струями ветра, молния поразила беснующуюся тварь, окутав ее мелкой сеткой синих искр. Для чудовища удар оказался роковым, и оно, взвыв на прощание особо пронзительно, растеклось озером слизи, в центре которого полыхал разноцветьем медленно растворяющийся в омерзительной субстанции, но все еще шевелящийся скелет.

– Дела… – задумчиво пробормотало гигантское лицо. – Я думал, это что-то вроде шоггота, а оказалось, просто слабенький маг хаоса.

– Слабенький?! – поперхнулся эльф-гигант. – Мих, да он нам чуть дракона не сожрал!

– Полноценный посвященный этой странной силы мог бы закусить даже камнями, его окружавшими. – Призрачное лицо начало развеиваться. – Поторапливайтесь! Почти все представляющее ценность в этой тюрьме уже отправилось к нам в пустыню. Вы да Кайлана, что грабит какую-то подпольную лабораторию, выводящую мутантов, последние. Мы и так возимся здесь непозволительно долго, еще чуть-чуть – и лорды-жрецы притопают узнать, что за переполох мы устроили. А я один всем троим накостылять точно не сумею.

Это требование придало прыти в осмотре оставшихся на этаже камер, впрочем не увенчавшемся результатами. Каменные мешки пустовали, и только в одном обнаружился прикованный к стене скелет. Его Шиноби моментально разобрал по косточкам, которые распихал по несколько штук каждому эльфу, не исключая бывших узников, велев им внимательно следить за подозрительными предметами и, в случае чего, сразу сообщать об опасности. Не приходилось сомневаться, что после стычки с жутким монстром это приказание будет выполнено с большой охотой, и просто удивительно, как не случилось ни одной ложной тревоги.

Каэлю досталась левая лопатка, палец с ноги и место в хвосте очереди, уходящей в портал.

«Интересно, – думал он, продвигаясь шаг за шагом в сторону черного камня тумбы, телепортирующей в обитель сумеречных эльфов, – а Сариэль они тоже забрали? И как она выглядит без следов от укусов лесных паучков?»

Краткий миг в глазах воина-мага плясала взбесившаяся радуга, а уши различали одновременно и шепот, и крик, который ни одно существо смертного мира издать не может, и вот он уже стоит под солнцем, от палящих лучей которого немедленно захотелось куда-нибудь спрятаться.

– Никогда не был в пустыне, – пробормотал Каэль, осматриваясь по сторонам. – Зелени действительно мало, но думал, ее тут вообще не будет.

Ноги бывшего пограничника утопали в песке, не знавшем травы, но всего в десятке шагов от него из своеобразной грядки росла настоящая, пусть и достаточно редкая, стена толстых круглых стеблей с четко выраженными междоузлиями. Тонкие длинные листья, напоминающие то ли наконечники копий, то ли кинжалы, уныло опустились вниз и едва колыхались на слабом ветру. За растениями просматривались контуры каких-то строений и таких же зеленых преград.

– Ты посреди парка стоишь, придурок, – хмыкнул сзади высокий женский голос.

Эльф развернулся и, осознав, что именно видят его глаза, ударил. Молния, любимейшее и наиболее мощное заклятие бывшего пограничника Древнего леса, коснулась черной как ночь кожи дроу и стекла с нее, словно вода, впитавшись в песок.

– Очередной придурок, – констатировала представительница жестокой и злой ветви народа перворожденных, взмахнув хлыстом, который сжимала в руке.

Очнулся Каэль в каком-то помещении, живо напомнившем ему камеру смертников: окон нет, со всех сторон темный камень, единственный свет от рун. Вот разве что лежал он не на охапке соломы, полуистлевшей от натиска беспощадного времени, а на довольно мягкой кровати. Очень болела голова, а перед глазами до сих пор стоял перепачканный в крови грузик, который, как живой, метнулся за пытающимся увернуться эльфом и тюкнул его куда-то в лоб.

«Хорошо хоть, жив остался, – порадовался про себя Каэль. – Поклонница паучихи своим оружием могла череп вдрызг разнести».

Молодой эльф вздрогнул, когда откуда-то справа на его мысли ответили:

– Да ничего тебе особо не грозило. Кайлана, хоть и порядочная стерва, себя очень любит, а убивать за рефлекторные попытки нападения я ей давно запретил.

– Кто ты? – Каэль попробовал сесть лицом к говорившему, но закружившийся, будто щепка в водовороте, потолок заставил воина-мага опрокинуться обратно на подушку и лишь повернуть к соседу по палате, а ничем иным это помещение быть не могло, голову.

– Я? – изумился эльф, выглядевший едва ли старше самого бывшего пограничника. – Ах да, нас же не познакомили. И даже портретов тебе моих не показывали, хотя, по идее, должны были. Я начальник всего этого детского сада, который расположен вокруг. Михаэль, можно Мих, не обижусь.

«Вычислили! – вспыхнула в голове запаниковавшего Каэля предательская мысль. Тут же воин-маг сообразил, что она стала известна лежащему на расстоянии вытянутой руки от него высшему магу, и приготовился как минимум к испепелению. – Надо думать… Нет, не думать! Вообще ни о чем! А то как бы живым к демонам не провалиться!»

– Да расслабься, – хохотнул правитель сумеречных эльфов. – Во-первых, тебя уволили с непочетной, но, возможно, денежной работы шпиона раньше, чем ты успел к ней приступить, а во-вторых, думать можешь все что угодно, не заморачиваясь вопросами этикета и приличий. Это не запрещается. Знали бы окружающие, какие идейки в моей ушастой голове иногда проскальзывают, давно бы или прибили, или сбежали куда подальше. Вот высказывать нелицеприятные мысли вслух настоятельно не рекомендую. Не то чтобы это сильно беспокоит, но не хочу создавать прецедент. Ну и, в-третьих, магистр Офориэль все возможное уже и так рассказал.