Гай Орловский - Слуга Жнеца [СИ]

Она приоткрыла край лацерны, пальцы опустились в декольте, через секунду перед командиром и его войском заблестел осколок чистого солнца на цепочке.

Выждав, пока до каждого дойдет, что она не лазутчица, Каонэль затолкала осколок обратно между полусферами, уложив цепочку так, чтобы не натягивалась при движении, и сомкнула края плаща.

Отряд застыл в ожидании. Из кроны дуба доносится заливистое пение иволги, шумит листва, а командир отряда хмурит лоб, словно решает непосильную задачу.

Спустя несколько мгновений, он перекинул ногу и спрыгнул с коня с почти эльфийкой ловкостью.

– Прошу меня простить, – сказал он, все еще хмурясь. – Сами понимаете, не все знают, как выглядят Хранители. Такие случаи еще будут.

– Понимаю, – вздохнула серая.

Командир продолжил все так же мрачно, словно ему с огромным трудом дается не начать бой с эльфом прямо тут:

– Я граф Норнгер, подданный Его величества Угерта, направляюсь в Цитадель по приказу короля. Что вы делаете так далеко от… дома? Если заблудились, мы сопроводим вас обратно.

При этих словах глаза графа недобро блеснули, ладонь эльфийки механически дернулась к антрацитовой рукояти, но вовремя взяла себя в руки и покачала головой.

– Нет, – сказала она. – Я здесь по делу. Вам случайно не попадались двое? Один в шляпе, высокий и худой. А с ним высокородная эльфийка, возможно раненная.

Норнгер совсем потемнел лицом, в по отряду прокатился шепот, кто-то даже вытащил меч из ножен. Граф вновь вскинул ладонь. Разговоры моментльно стихли, а воин, вытащивший меч, так и застыл с отведенной рукой.

– Нет, – произнес командир. – Ничего такого не видели. Иначе они оба были бы связанны и перекинуты через вьючную лошадь. Хотя, скорее всего, я бы их убил. Чтобы не мешали в пути.

Каонэль скрипнула зубами, но сделала глубокий вдох и проговорила как можно спокойнее:

– Понимаю вашу непримиримость. Но от жизни этой эльфийки зависит будущий мир. Поэтому осмелюсь просить вас не ехать в Цитадель, а помочь мне ее разыскать.

Норнгер даже охнул от такой непосредственности, оглянулся на воинов, которые тоже с изумлением вытаращились на эльфийку, кто-то даже хохотнул.

Серая переждала всеобщее удивление, глядя в сторону деревьев, где деловитая белка носится по стволу вниз-вверх и прячет орехи. Потом перевела взгляд обратно на графа.

Тот помялся, потом проговорил так, словно объясняет несмышленому ребенку устройство телеги:

– Видите ли, Хранитель. Я верный подданный Его величества. А согласиться помочь вам, означает ослушаться приказа. Учитывая, что мне самому вовсе не хочется участвовать в ваших делах, вынужден отказать. Как я понял, назревает война. Но это вам и так известно. Поэтому каждый выбирает сторону. Я же не выбираю. Я сразу на стороне Его величества.

– Но если война разразится, прольются реки крови, – выдохнула Каонэль. – И людской, и эльфийкой, и всех, кто будет, как вы говорите, не на той стороне.

– Это война, – спокойно сказал граф. – Тем более, как понимаю, есть Талисман. Не знаю, как он работает, но уверен, Теонард людей в обиду не даст.

Каонэль сжала кулачки под лацерной.

– Это расколет мир, – простонала она. – Разве не видите?

– Извините, Хранитель. Но нам пора. До Цитадели всего час пути, но отряд движется медленней, чем одиночка. Можете присоединиться к нам. Под моей защитой вам ничего не грозит. Хотя… что может грозить Хранителю?

Глаза Норнгера снова сверкнули и серая сделала шаг назад, даже успела бегло оглядеться, прикидывая, можно ли допрыгнуть до веток и сбежать по ним.

Граф выжидающе смотрит, остальные молча наблюдают за разговором командира и живого Хранителя.

Каонэль дернула ушами и проговорила, стараясь подавить волнение:

– Вы правы. Ничего такого, с чем сама бы не справилась.

Норнгер хмыкнул и обернулся к коню. Взлетев в седло, он коротко поклонился эльфийке и махнул вперед, приказывая отряду двигаться.

– Удачи не желаю, – сказал он мрачно.

– И я вам, – отозвалась Каонэль.

Граф гикнул, конь с места сорвался в галоп, поднимая за собой клубы пыли, остальные рванули следом. Эльфийка отступила к деревьями, наблюдая, как по дороге проносится река из людей на лошадях, звеня доспехами и покрикивая на скакунов.

Пришлось закрыть нос лацерной, чтобы не наглотаться пыли, которой мелкинд уже успел накормить.

Когда поток кончился, а над дорогой осталось лишь коричнево-серое облако, Каонэль перешла на другую сторону и попыталась отряхнуться. Но мелкие частички так плотно налипли, что спасет лишь купель в ее прекрасном Дереве.

Дождавшись пока пыль окончательно сядет, она потерла нос и втянула воздух. Здесь он оказался чуть влажнее, а когда подул легкий ветерок, снова уловила привкус соли.

Она шевельнула ушами и осторожно направилась через бурелом в сторону, откуда тянет бризом. Пока шла из кустов высовывались любопытные мордочки, по стволам спускались белки, но быстро взлетали обратно, словно боятся, что кто-то украдет их запасы.

Пару раз цеплялась плащом за ракитник, приходилось останавливаться и распутывать, чтобы не повредить и лацерну, и куст. Когда это удавалось, ракитник будто становился выше и приветливо качал листьями. Каонэль встряхивала головой, стараясь прогнать наваждение, и шла дальше сквозь лес.

Деревья все редели. Через некоторое время между ветками стало видно небо, бледно-голубое с примесью лилового, какое бывает лишь вечером. Листва в это время кажется особенно сочной, будто кто-то изнутри подсвечивает каждый листочек.

Каонэль вздохнула. Если бы не угроза войны, можно было бы сесть и наслаждаться безмятежным спокойствием и красотой природы.

Пройдя еще немного она уловила запах, совсем не похожий на лесной. Из букета лиственных ароматов выбился один, похожий на смесь чего-то горелого и сладкого. Каонэль согнула колени и стала двигаться осторожней, прислушиваясь к лесу.

Впереди показались густые заросли шиповника, запах усилился. Эльфийка бесшумно вытащила меч, и подойдя на полупальцах, раздвинула ветки.

– Ну вот… – пробормотала она, выпрямляясь.

За кустами оказалось пусто, но когда их обошла, обнаружила на траве выжженное пятно. Присев, стала внимательно изучать.

Пятно широкое, словно здесь вспыхнула и прогорела целая бочка, но что горело – не понятно. Травинки почернели, но не скрутились, как обычно бывает от пламени. Почва под ними покрылась синеватым налетом, и все это источает сладковато-горелый запах.

– Никогда такого не встречала, – пробормотала эльфийка и поднялась.

Когда покрутила головой, в десятке шагов на запад обнаружила еще одно пятно, но уже на стволе дерева. Через пару мгновений Каонэль уже стояла рядом и внимательно разглядывала кору.