Барри Хьюарт - Хроники Мастера Ли и Десятого Быка

Лунный Мальчик поднял руку. – Что-то движется, – прошептал он. – Это там, наверху. – Он указал на одну из каменных полок над бассейном. И тут мы замерли как статуи, потому что высокий писклявый голос неожиданно завизжал.

Эхо металось между стенами и колебалось в бесконечных боковых проходах. Кто-то приближался. Маленькая изящная фигурка, одетая в разноцветное платье, встала на каменную полку, находившуюся у нас над головой. Я забыл вздохнуть, когда она откинула капюшон и вышла вперед настолько далеко, что мы увидели ее волосы. Волосы цвета огня. Я услышал мелодичный смех и чистый девичий голосок.

– Я надеюсь, что никого не напугала. Кто вы?

Глаза Мастера Ли превратились в щелочки, и я даже спросил себя, а может ли он вообще что-то видеть, холодный голос насмешливо ответил.

– Путешественники. А ты кто?

Девочка робко одернула платье. – Мой друг называет меня Девочка Огонек, – сказала она. – Вы его видели?

– Возможно, – сказал Мастер Ли. – Твой друг, не тот ли это счастливый парень, который пляшет с монахами, одетыми как ты?

– Да. Он мой друг, временно, пока не придет мой настоящий друг, которого я не видела очень давно, – в чистом голоске прозвучала растерянность. – Он обещал, что вернется. Я точно знаю, что он обещал, но никак не могу вспомнить, когда.

Мастер Ли тяжело вздохнул, и потянулся за фляжкой с вином.

– И, конечно, его зовут Волк.

– Да, – счастливо крикнула девочка. – Вы видели его? Я жду, и жду, и жду, я знаю, что мы должны сделать что-то важное, но в голове туман и я никак не могу вспомнить, что.

У нее был самый замечательный юный голос, который я когда-либо слышал, но в нем прозвучала очень странная, дисгармонирующая нота. Как если бы она говорила не ртом и ее голос доносился со стороны.

Мастер Ли сделал хороший глоток из фляжки, но, казалось, без всякого удовольствия. – У нас тоже есть друг, – сказал он. – У него замечательные волосы, которые торчат во все стороны, а на носу чернильные пятна. Быть может он пошел вместе с твоим другим другом, тем который с монахами.

– Да, я видела его. – Она неуверенно махнула рукой за спину. – Вон там. Может быть он болен, потому что они принесли его.

– Тогда нам лучше пойти и дать ему лекарство, – решительно сказал Мастер Ли. – А эти монахи, они случаем не называют твоего Друга Повелителем Смеха?

– Да, но мне не нравится, как он смеется, – со вздохом сказала она. – Он него так плохо пахнет, но когда я проснулась, я была совершенно одна, долго-долго, и очень обрадовалась, когда нашла его.

– То есть когда ты сумела открыть дверь в могилу, – сказал Мастер Ли, констатируя факт. – И он же был в гробу, когда ты нашла его, не так ли?

Она опять стала нервно теребить складки платья и долгое время молчала.

– Да, – прошептала она. – Но на самом деле он так и не проснулся, и мне потребовалось много времени, чтобы разбудить его.

– А, при помощи того камня из святилища?

– Да, но и тогда с ним было не очень-то весело, – жалобно сказала девочка. – Он так плохо играл и вообще становился таким отвратительным, пока я не просила камень спеть и успокоить его, а когда я попросила его найти еще друзей, он прошел с этими монахами, но и с ними веселее не стало.

– А ты ничего не забыла? – заискивающим голосом спросил Мастер Ли. – Ведь у тебя было еще два друга, помнишь? Два человека, которые приходили снаружи? Они носили тебя по ступенькам, чтобы ты могла скользить, а потом ты еще стреляла из лука, и опять скользила, и однажды обнаружила, как входить в могилу.

– Да, – прошептала она и еще более нервно поправила платье.

– И этот твой другой друг, который был в гробу, помнишь? – ласково сказал Мастер Ли. – Тебе потребовались взрослые мужчины, чтобы поднять крышку, верно? Но ты уже обнаружила железную пластину перед столом, а мужчины встали на нее и потребовали, чтобы ты заплатила им. Я думаю, что у тебя было тяжело на душе, когда ты потянула рычаг.

В прекрасном голоске зазвенели слезы, жемчужины медленно тонули в нектаре.

– Я не хотела, но они бы рассказали всем о комнате с золотом и нефритовом платье, а я знала, что должна сохранить тайну. Я не помню почему, но точно знала, что это важно, и однажды придет Волк и расскажет мне, почему.

– Да, секреты трудно хранить, – сочувственно сказал Мастер Ли. – По ночам ты выходила во внешний мир, подслушивала у окон и слышала много всего, и однажды ночью ты вернулась в пещеру и сказала твоему другу, тому, который плохо пахнет, что у монаха в монастыре есть манускрипт, написанный каким-то Сыма Цянем, а твой друг сказал, что Сыма Цянь нашел вход в подземелье. Да?

– Да, – прошептала она.

– А потом ты подслушивала у другого окна и узнала, что монах сделал копию, и сказала своему плохо пахнувшему другу, чтобы он разобрался и с этой копией, тоже.

– Да, – опять прошептала она. – И ты тоже был там! Ты и твой друг с волосами и чернильными пятами. – Она вскинула голову и засмеялась, как будто зазвенело жемчужное ожерелье. – У твоего друга действительно очень смешные волосы. Ты хочешь посмотреть, куда они принесли его?

Мастер Ли глотнул еще вина и убрал фляжку. – Прекрасная мысль, – холодно сказал он. – Веди нас, Девочка Огонек.

Моя голова болела, слова, как стремительные озорные ящерицы, выскальзывали из трещин в твердом гранитном мозгу, останавливались, замирали без движения и медленно ползли, рождая понимание: «…сказала твоему другу, тому, который плохо пахнет, что у монаха в монастыре есть манускрипт, написанный каким-то Сыма Цянем, а твой друг сказал…». И девочка сказала «да», а этот плохо пахнувший друг спланировал убийство и ограбление, но как мог Смеющийся Принц спланировать хоть что-нибудь? Он почти ничего не соображал! Зато я внезапно сообразил, что Мастер Ли заставил девочку признаться: в убийстве обеих монахов виноваты только Смеющийся Принц и она сама. К тому же, она убила еще и двух садовников.

Но соображает ли она, что делает? Она держалась от нас подальше, пока мы взбирались на каменные полки, потом, похожая на молодую пугливую козочку, умчалась за поворот, в один из боковых туннелей. Ее замечательный голос донесся из темноты, она пела:

Мастер Ли заворчал и указал пальцем вниз, и я увидел, почему он идет за девочкой, куда бы он не вела. Еще одна алая ленточка лежала на полу туннеля. Быть может она и сумасшедшая, но вела нас в правильном направлении.