Майкл Муркок - Сага об Элрике Мелнибонэйском

Эти мысли были привычны для мелнибонэйца. Куда необычнее были размышления о праве сильного, о том, что хорошо, а что плохо, проникшие в мое сознание, казалось, еще в детстве. Чудовищное бремя, ноша, от которой я до сих пор не сумел избавиться. Мой отец презирал меня за эту слабость. Прочие родственники посмеивались за моей спиной. Многие из них примкнули к моему кузену Йиркуну, который попытался сместить меня с трона.

— Ариох!

Он не мог или не желал откликнуться на мой призыв.

Где-то в глубине сознания послышался неразборчивый шепот, как будто владыка ада пытался отозваться, но и этот шепот быстро стих.

А Гейнор с каждым мгновением становился все увереннее.

Он вновь послал на меня своих чудовищ.

Рано или поздно они задавят меня своими тушами, возьмут числом. Даже мой меч, живущий собственной жизнью, не способен перебить их всех. Мой рассудок словно выпустил щупальца, потянувшиеся прочь из этого подземелья, в иные миры, в иные измерения, великое множество которых народ офф-моо именует мультивселенной.

Я не знал, дождусь ли отклика. Если Ариох не может мне помочь, то где уж остальным… Однако я принял решение, когда согласился принять помощь похитительницы снов. Быть может, человеческому рассудку, которым я ныне вынужден обходиться, и не хватает хитроумия, он все же достаточно хорош. И потому весьма вероятно, что мне повезет.

Я начал проговаривать обманчиво простое заклинание, позволявшее разуму настроиться на сверхъестественные каналы, заговорил на языке, какого не понимал никто на Земле. Стихотворное заклинание, простенькое, но могущественное, открывавшее дорогу в сферы элементалов, где, если удача будет мне сопутствовать, я найду способ избежать печальной участи быть задавленным тругами.

Между тем труги продолжали напирать, а я отбивался, громоздя перед собой баррикады из трупов. Свободное пространство вокруг меня неумолимо сужалось, и мне никак не удавалось его расширить. Впрочем, горы трупов мешали не только мне — они мешали и врагам. И ни на миг я не терял той особой сосредоточенности, той концентрации, которая позволяла моим мыслям проникать в иные плоскости мироздания. И вдруг я ощутил чуждый разум. Узнавший меня.

Мгновение спустя я тоже его узнал.

Мир, заполненный водой. Бескрайние водные просторы. Вода, в которой бурлит жизнь. Вода, перетекающая из плоскости в плоскость. Древняя вода. Только что родившаяся. Бурливая и спокойная, мутная и прозрачная. Вода брызнула мне в лицо, когда очередной десяток чудовищ рухнул под ударами Равенбранда. Я запел:

Волны закипели вокруг меня, взметнулись к своду пещеры — и схлынули. Я огляделся, высматривая воду, но увидел только мерцающее вдали озеро и длинную дорогу, ведущую от его берегов к амфитеатру, который, по словам Оуны, служил логовом Великому Змею. И больше ничего. Я видел столько чудовищ и столько чудес, сколько не снилось ни одному смертному, но если король Страаша, мой союзник-элементаль, воплощение всех божеств всех океанов в мультивселенной, не услышит меня и не пожелает ответить, я пропал.

Каннибалы выстроились кругом и двинулись на меня.

Гейнор заметил неладное первым. Он внезапно повернулся и ткнул пальцем куда-то в сторону, а затем жестом показал Клостерхейму: мол, бежим. Что ж, Гейнор был прекрасно осведомлен о моих колдовских способностях. Просто он уповал на то, что здесь они окажутся бесполезными.

Над набережной, над пристанями и кораблями вздыбилась вода. Она сформировалась в громадную волну и угрожающе застыла, потом подросла еще. Если она обрушится на город, утонут все.

Помощь, которую я вызвал, угрожала гибелью моим врагам — и моим друзьям. Забавно, не правда ли? Кажется, такова моя судьба, мое неизбывное проклятие.

Однако я не сомневался, что офф-моо не настолько уязвимы, как кажется с первого взгляда. Им наверняка известно, что я сражаюсь на площади с Гейнором и его шайкой. Быть может, они покинули город? Или готовятся к обороне?

Волна пришла в движение. Вся как-то подобралась, в ней стала вырисовываться могучая фигура. И некоторое время спустя я различил мерцающие очертания бородатого гиганта. Он весь состоял из бледно-зеленой воды, текучей, переливавшейся; только глаза были голубыми. Гигант оглядывал город, пока не встретился взглядом со мной.

Труги кинулись вспять. Гейнор выглядывал из переулка, понимая, что с королем Страашей ему не тягаться.

Вода забурлила у меня под ногами, когда Страаша выбрался на берег и по Змеиной дороге направился ко мне, ступая грузно и неумело; каждый его шаг отдавался громким чавканьем. Если эта масса воды вдруг вырвется на волю, Мо-Оурия вмиг окажется под волнами.

Гейнор исчез — нашел, должно быть, путь к спасению. А на дальней стороне площади появилась другая фигура. Завидев меня, она бросилась ко мне.

Оуна, дочь похитительницы снов.

— Предупреди офф-моо, — сказал я. — Им грозит опасность.

— Они знают об опасности, — ответила девушка.

— Тогда спасайся сама.

— Мне мало что угрожает, принц Эльрик, — проговорила она, причем имя мое сорвалось с ее уст как бы само собой, словно она всегда называла меня так. — А вот вам пора уходить. Вы исполнили свое предназначение здесь. Остальное предоставьте мне и моим товарищам. Мы справимся.

Я предложил было ей остаться возле меня, но тут Клостерхейм метнул в меня кинжал. Он не долетел и со звоном рухнул на камень в нескольких метрах от моих ног. Когда я вновь повернулся к Оуне, ее уже не было.

А король Страаша неторопливо приближался. Чувствовалось, что ходить ему непривычно, что эти движения причиняют ему муку. Но держался он достаточно дружелюбно.

— Что ж, смертный, я пришел на твой зов, потому что никогда не нарушал слова. К тому же ты мне симпатичен. Что ты от меня хочешь? Этот город нужно уничтожить?

— Мне нужна твоя помощь, господин. Я должен пройти сквозь водные миры. Мне надо отыскать измерение, которое я покинул. В котором осталось мое прежнее тело.

Он понял.

— Вода к воде, — громыхнул он, — огонь к огню. Твои предки почитали нас, а потому, принц Эльрик, я выполню твое желание.

Ко мне спустилась огромная водяная ладонь. Я взобрался на нее — и провалился с головой, едва успев глотнуть воздуха. Еще не хватало утонуть в ладони друга!

В следующий миг я оказался внутри пузыря с воздухом на гигантской ладони. На меня вдруг снизошло абсолютное спокойствие, ощущение полной безопасности. Я — в руке повелителя духов воды. Меня пронесли над башнями и шпилями Мо-Оурии, и вскоре город остался позади, а передо мной возникло светящееся озеро, окруженное тьмой. Часть моего сознания, принадлежащая фон Беку, отказывалась верить в происходящее, а та часть, которая принадлежала Эльрику, воспринимала все почти равнодушно. Я чувствовал, что фон Бек верит в мир, где все подчинено Порядку, где проявления Хаоса случайны; я же верил в мультивселенную, где царит Хаос, где Порядок — нечто вроде нароста на теле Хаоса, существующий благодаря желаниям смертных и позволению владык Вышних Миров. Для меня Хаос всегда был и остается главной из двух противоборствующих сил, главной во всех измерениях, обычных и сверхъестественных. Да, мы с фон Беком были противоположностями друг другу и в то же время пребывали в равновесии, заключенные в одном теле, в одном сознании. Вот уж и вправду гармония противоположностей!