Брендон Сандерсон - Убийца Войн

«Даме не пристало глазеть на юношей, – поучала ее мать. – Это неприлично».

Но если не глазеть, какой смысл в их красоте? Сири не совладала с собой, и не только из-за обнаженной кожи. Эти мужчины усердно тренировались и отточили свои способности до блеска. Наблюдая, Сири заметила, что победителям в каждом отдельном соревновании выдавали скромные призы. Впрочем, главным была не победа как таковая, а мастерство, необходимое для борьбы.

В этом смысле дух состязания совпадал с идрийским, хотя одновременно и по иронии был его полной противоположностью.

Красота игр отвлекала ее слишком долго, а волосы сохранили темно-бордовый цвет даже после того, как она привыкла к виду полуобнаженных мужчин. В конце концов она заставила себя встать и отвернуться от зрелища. Ей предстояло дело.

Служанки оживились. Они принесли всевозможную утварь. Пышные кушетки и подушки, фрукты и вина – прихватили даже нескольких мужчин с опахалами, лишь бы ей было прохладно. Она провела во дворце всего несколько недель, но такая роскошь уже казалась естественной.

– Недавно ко мне подошел один бог и говорил со мной, – сообщила Сири, обозревая амфитеатр, где многие каменные ложи украшали цветные балдахины. – Кто это был?

– Жаворонок Отважный, Сосуд, – ответила служанка. – Бог храбрости.

Сири кивнула:

– А его цвета?

– Золотой и красный, Сосуд.

Сири улыбнулась. Судя по балдахину, он был здесь. Он не единственный бог, который представился ей за минувшие во дворце недели, однако только он потрудился выделить время на болтовню. Он смущал рассудок, но был хотя бы расположен к беседе. Сири вышла из ложи, роскошный шлейф поплыл по камням. Ей пришлось волевым усилием подавить чувство вины за порчу платьев, поскольку каждое сжигали по истечении дня.

Ее служанки засуетились; собрав предметы мебели и провизию, они последовали за Сири. Как в прошлый раз, на скамьях внизу тоже сидели люди – богатые купцы, способные приобрести входной билет, или простолюдины, выигравшие его в особой лотерее. Многие повернулись и проследили за ее шествием, шепчась между собой.

«Для них это единственная возможность увидеть меня, – осознала Сири. – Свою королеву».

Только в этом Идрис безусловно превосходил Халландрен. Идрийцы легко попадали к своему королю и правительству, тогда как в Халландрене вождей отдаляли от народа и тем самым делали их таинственными.

Сири приблизилась к красно-золотому шатру. Бог, с которым она познакомилась, возлежал на кушетке и потягивал ледяную красную жидкость из большой стеклянной чаши с красивой гравировкой. Он выглядел во многом так же, как в первый раз, – чеканные мужские черты, которые Сири уже считала признаком божественности; безукоризненно черные волосы, покрытая золотистым загаром кожа и откровенно пресыщенный вид.

«Идрис и тут оказался прав, – подумала Сири. – Быть может, мой народ чересчур суров, но так потакать своим прихотям, как эти возвращенные, тоже никуда не годится».

Бог, Жаворонок, окинул ее взглядом и почтительно кивнул:

– Моя королева.

– Жаворонок Отважный, – отозвалась она, едва слуга принес ее кресло. – Надеюсь, вы хорошо провели нынешний день?

– За нынешний день я сделал о себе ряд открытий столь тревожных и побуждающих к такой переоценке, что они медленно перестраивают саму природу моего существования. – Он отпил из чаши. – Других событий не было. А вы?

– Меньше откровений, – сказала Сири, садясь. – Больше смятения. Я все еще не искушена в здешних порядках. Я надеялась, что вы ответите на некоторые вопросы, просветите насчет…

– Боюсь, что нет, – отказался Жаворонок.

Сири помедлила, потом вспыхнула от стыда.

– Простите. Наверно, я сделала что-то не то. Я…

– Нет, ничего страшного, чадо, – возразил Жаворонок и улыбнулся шире. – Я не могу вам помочь лишь по той причине, что сам, к сожалению, ничего не знаю. Я бесполезен. Разве не слышали?

– Мм… Боюсь, что нет.

– Вам следует быть внимательнее, – заметил Жаворонок, подняв и направив на нее чашу. – Позор вам, – улыбнулся он.

Сири нахмурилась, смущаясь все больше. Первосвященник Жаворонка, который выделялся огромным головным убором, смотрел неодобрительно, и это лишь добавило ей неловкости.

«Чего мне стыдиться? – подумала она, постепенно раздражаясь. – Меня этот Жаворонок оскорбляет тайно, а себя – открыто? Как будто ему любо самоуничижение».

– В самом деле, – сказала Сири, глядя поверх него и задрав подбородок. – Я и правда слышала о вашей репутации, Жаворонок Отважный. Впрочем, слово «бесполезен» не звучало.

– Да неужели? – удивился он.

– Нет. Мне сказали, вы безобидны, хотя я вижу, что это не так, ибо заговорила с вами, будучи повреждена в рассудке. Не говоря о самой голове, которая начинает болеть.

– Боюсь, и то и другое – обычные симптомы при разговоре со мной, – ответил он с преувеличенным вздохом.

– Это разрешимо, – заметила Сири. – Возможно, поможет, если вы воздержитесь от беседы в чужом присутствии. Мне кажется, что в такой обстановке я сочту вас вполне дружелюбным.

Жаворонок рассмеялся. Не утробным смехом, как ее отец или иные идрийцы, но более чистым. При этом – искренне.

– Я знал, что ты мне понравишься, девочка, – сказал он.

– Никак не пойму, должна ли я чувствовать себя польщенной.

– Зависит от того, насколько серьезно ты себя воспринимаешь, – ответил Жаворонок. – Давай-ка, брось это дурацкое кресло и приляг на кушетку. Наслаждайся вечером.

– Я не уверена, что это уместно.

– Я же бог, – отмахнулся Жаворонок. – И сам определяю приличия.

– Пожалуй, я все-таки посижу, – улыбнулась Сири, хотя поднялась и велела слугам внести кресло под балдахин, подальше от выхода, чтобы говорить тише. Она также постаралась не обращать слишком много внимания на соревнования – того и гляди, увлечется опять.

Жаворонок улыбнулся. Казалось, ему было приятно смущать окружающих, но не заботило и то, каким он выглядел сам.

– Я говорила всерьез, Жаворонок, – сказала она. – Мне нужна информация.

– А я, дорогуша, ответил совершенно честно. Я действительно бесполезен. Однако я приложу все усилия, чтобы ответить на твои вопросы – с условием, что ты, конечно, ответишь на мои.

– А если не сумею?

– Тогда что-нибудь выдумай, – предложил он. – Я все равно не пойму разницы. Несведущее невежество лучше осведомленной тупости.

– Постараюсь это запомнить.

– Запомнишь – и обойдешь проблему. Итак, твои вопросы?

– Что стряслось с прошлыми Богами-королями?

– Умерли, – ответил Жаворонок. – О, да не надо так удивляться. С людьми и даже с богами такое порой случается. Если ты не заметила, бессмертные, которых мы производим, смехотворны. Мы постоянном забываем об этом изъяне «вечной жизни» и вдруг обнаруживаем, что мертвы. И теперь уже во второй раз. Впору сказать, что живые мы вдвое хуже обычных людей.