Владимир Белобородов - Хромой. Империя рабства [litres]

– А чего боялись-то? Мертвяков поднимал?

– Не, поднять не мог, угрюмый просто был.

Я уже зашел почти по шею, и стало не до разговоров, а вот Клоп, во-первых, еще не вошел толком, а во-вторых, был повыше меня, поэтому продолжал:

– А вот в глазах мертвого он раз пытался разглядеть, кто убил. Только не смог. Потом узнали, мертвяка того жена отравила и на улицу вытащила.

– Какой-то недомаг. – Я почувствовал дно и встал. – Что ж он яд найти в крови не мог.

– Какая ж кровь у мертвяка? Да и как ты яд найдешь?

Я не стал спорить.

– А где Ларк? Ларк! – позвал я громким шепотом.

– Я тут, – ответил раб с берега.

– Ты чего медлишь? Давай сюда.

– Я здесь подожду.

– Тьфу, – сплюнул Клоп. – Он плавать не умеет. Как реку увидел, так боялся вообще к ней подойти. Ты бы видел, как мы его искупали первый раз. Подержи, – протянул он мне свою одежду. – Ты чего там молчишь-то?! Напомнить не мог?

– Я думал, вы меня бросили и вдвоем решили уйти.

Клоп развернулся и поплыл обратно. Ну как поплыл. Два раза развел руками и тут же снова дотянулся до дна. Через некоторое время раздался вновь плеск воды, и в свете луны побежали волны. Парней из-за того, что они находились в тени ивы, видно толком не было, разве что круги от них расходились. Вскоре Клоп показался на глади, держа под мышки Ларка, который сжимал в руках одежду. Зайдя по грудь, Клоп развернулся и поплыл на спине, поддерживая Ларка.

– Все, вставай. – Когда до берега оставалось совсем немного, Клоп бросил Ларка в воду. Тот от неожиданности хлебнул воды и закашлялся. Клоп дал Ларку легкий подзатыльник. – Выходи давай.

Я, пока ждал, пару раз присел, чтобы согреться. А вот у Ларка даже стук зубов было слышно.

– Ну и где расположился? – одевшись, спросил Клоп.

– Пошли. У меня, правда, такого, как у вас, комфорта нет…

– М-да, скромно, – оценил Клоп мою чудесную полянку.

– Ну так одному-то страшно, – не стал я юлить по поводу своего аскетизма. – Сырую рыбу будете?

– Ну ты, Хромой, горазд…

Ларк вежливо промолчал. Мы, рассевшись на моей «кровати», некоторое время помолчали.

– Отсюда нас увидел? – Клоп указал на верхушку наклонной ивы.

Я кивнул, потом сообразил, что в темноте меня не видно, но Клоп каким-то образом рассмотрел жест и, встав, полез на дерево.

– Так и вправду видно, – прошептал он сверху.

Ну и какой сон, когда гости засиделись?

Клоп спустился обратно:

– И что думаешь делать?

Вопрос был совсем не риторическим. Разницу одинокой и, как бы смешно это ни звучало – совместной жизни я уже ощутил как в плане комфорта, так и в плане психологической несовместимости личностей. Если первое радовало, то второе… Да еще и паниковал – а выживу ли один?

– Не знаю. Один я свободней как-то.

– Если решишь уйти, то я с тобой. Толикам, да и Ларк, думаю, тоже. Чустам, конечно, знающий мужик, но ты уже проверен.

– Не забывай, что я хромой, в смысле хромаю.

– Мы уже раз оставили тебя. Ты прости нас. Больше не повторится.

– Да ладно, все понимаю, – ответил я, хотя и был немного зол на них.

Насчет «больше не повторится» я сильно сомневался. Вот выйдет сейчас орк из темноты – даже сверкание пяток не успею рассмотреть. Я осознаю, что выхода у них в тот момент не было. Ну какой идиот будет ждать обузу в побеге. Я бы тоже на их месте не стал. Да и хорошо, что они меня оставили. Лафоты вон от шаманской гадости помогли избавиться, эти бы примочки на лоб в лучшем случае делали, и то если бы догадались.

– Мы хотели вернуться, – подал голос Ларк, – только Чустам сказал нельзя.

Если бы хотели – вернулись бы. Я погасил в душе костер злобы. Одному, конечно, хорошо, но много ли я знаю об этом мире? Наступал на грабли «одинокого бега» уже не раз. Так что компания нужна. Другой вопрос – бросить ли Чустама? Тип он мутный и непонятный, но, судя по тому, как он сумел наладить быт, нужный. Да и само расставание как-то не особо радовало. Вернее, реакция корма.

– Ладно, – я вытащил из-под веток сумки и топор, – пойдемте обратно.

– О, где взял? – забрал у меня сумки Клоп.

– Да тут проезжие подарили.

– Стибрил?

– Говорю же, подарили.

– Это ты Ларку рассказывай.

Обратно перебирались в том же порядке. Я и Клоп вплавь, а Ларк, словно ежик из мультфильма, – кверху брюхом, сжимая узелок.

Ночное купание в третий раз смыло сон прохладной водой. На обратном пути луна спряталась за очередное облако, и мы с Ларком шли «по приборам», то есть за Клопом. Уж не знаю, как он умудрялся что-то видеть, но шел уверенно, в отличие от спотыкающегося Ларка. Похоже, кроме криворукости у него еще и «куриная слепота».

На наше возвращение Чустам не отреагировал, пока Клоп не отыскал в сумке мешочек с солью. Тут же корм достал из каких-то лопухов еще две рыбины и собрался чистить их мечом.

– Там в сумке ножик есть, – подсказал я ему.

– Ты где так разжился? И топор, гляжу, и нож, и соль?

– Спер, – ответил вместо меня Клоп.

– А что, деревня рядом?

– Нет. На ночлег две телеги вставали, – пояснил я.

– На ночлег, говоришь… Значит, селений близко нет… Так бы наверняка где поближе к людям встали.

Вот вроде одна и та же информация, я даже не задумался, а он выводы сделал. Я промолчал.

– А дорога далеко?

– С четверть ночи идти. Может, чуть меньше.

– Много народу ездит?

– Я только двоих видел, в смысле вот этот обоз и еще кого-то на телеге. Но колея накатана.

– Разбойничать надумал? – спросил Толикам.

– Нет. Какие из нас разбойники. Разве что у крестьян краюху хлеба забрать сможем. По-тихому взять что-то. А лучше лошадь бы увести…

– Тогда уж пять, – поддержал Клоп.

– Пять не сможем. Пять – значит, и людей там будет куча. Могут и нашими жизнями за такое расчет взять. А вот одну надо, если удастся какого мелкого купца встретить, а то Хромой уж больно медленно ходит.

– Все-таки думаешь уходить? – спросил я.

– Да пока ничего не думаю. Но вдруг нас искать кто начнет? Мы убежим, а они потом снова на меня рычать будут, мол, тебя оставили. Хотя спины первыми покажут.

Рыбу поджарили быстро. Разделили на всех поровну.

– Сейчас бы хлеба… – мечтательно произнес Клоп, – да из печи… мм…

– А мне больше каша нравилась, – отозвался Ларк.

– Ты просто хлеба нормального не пробовал.

Я то же самое мог сказать Клопу. Местный хлеб мне не очень нравился. Нет, он вкусный и, наверное, полезный, так как и мука грубого помола, и экология опять же, но… он другой. Хотя сейчас я был согласен с Клопом – краюшку бы, пусть и местного. Кроме того, подумал о Ларке. Всю жизнь, всю… рабом. Ведь он вообще ничего, кроме каши да хрумзов, не видел. Вина не пил, меда не ел, за девками не бегал… Хотелось взять его в охапку и в кабак, во все тяжкие. Жизнь, так сказать, показать с самой «худшей» стороны. Видимо, похожая идея появилась не только у меня, так как после минутного общего молчания корм спросил: