Питер Дэвид - Удивительные Люди Икс. Одарённые

– А у меня есть роскошная идея, – сказал Росомаха, нацелив когти на Рао. – Как насчет выбора? Куда более щедрого, чем тот, что правительство рано или поздно, когда дело дойдет до твоего средства, предоставит мутантам. Или вытаскивай из уха эту штуку и положись на удачу, или я вытащу ее сам, и это не покажется забавным ни тебе, ни мне. Хотя… насчет себя не уверен.

Рао гулко сглотнула, но даже не шевельнулась. Казалось, страх парализовал ее. Росомаха шагнул к ней…

Вдруг дальняя стена с грохотом рухнула внутрь.

В пролом с яростным ревом, сметая все на своем пути, ворвался Орд с планеты Крахум. Обломки бетона, лабораторного оборудования и мебели разлетелись во все стороны. Росомаха со Зверем отскочили. Циклоп бросился на пол. Обломки пронеслись над его головой, не причинив ему никакого вреда, но падение на пол растревожило раны. Сквозь бинты на его теле проступила кровь.

– Подумать только, – с победной улыбкой сказал Орд. – Стоило отправлять за вами меня, самого Орда!

– Здесь, знаете ли, есть дверь, – заметила Рао, сумевшая не утратить холодного достоинства. – И даже не одна, а две. Неужели вы умерли бы, воспользовавшись любой из них? Неужели столь театральное появление действительно было так уж необходимо?

Эмма заслонила Рао от Орда. Лицо ее исказила гримаса ненависти. Прямо на их глазах она приняла алмазную форму. Но Орда это ничуть не впечатлило.

– Какой героизм! Закрыть собой женщину, которую ненавидишь всей душой… Не ожидал подобного великодушия от такой бесчувственной особы. Если вам от этого легче, у меня нет ни желания, ни интереса убивать доктора Рао. А вот вас… – он выхватил кольцо огня и ветра. – Алмазный облик – это блестяще. Но ни одному веществу на Земле не устоять перед этим клинком!

Услышав это, Эмма немедленно вытащила Рао вперед и заслонилась ею, как щитом.

– Учту, – сказала она.

Тем временем Зверь мало-помалу складывал все детали в единую картину. Как он уже отметил, создавая лекарство, Кавита воспользовалась чужой помощью… а Орд явно не хотел причинять ей вред. Она что-то значила для него, и Зверь подозревал, что дело тут вовсе не в романтических чувствах.

Он мигнул Росомахе, и оба двинулись к Орду с разных сторон, занимая удобную позицию для атаки. И тут Эмма с силой толкнула Кавиту Рао к Орду. Тот отшвырнул доктора в сторону – прямо на лабораторный стол. От удара головой о настенный шкафчик Кавита уронила очки. Зверь не без оснований решил, что это, должно быть, чертовски болезненно.

Но, как ни странно, он не испытывал к ней ни малейшей жалости.

Росомаха выпустил когти, встал перед Циклопом и подобрался, готовясь к прыжку.

Зверь ждал, что Эмма подключится и поможет им согласовать действия. Но она, против обыкновения, хранила молчание, как будто мысли ее витали где-то вдали.

– План? – отрывисто спросил Зверь, покосившись на рычащего когтистого мутанта слева.

Росомаха был по обыкновению краток:

– Глаза же у него есть.

– И, – все так же отстраненно добавила Эмма, – если считать, что он – в прямом смысле «он», это не единственное слабое место.

Росомаха и Зверь двинулись было к Орду, готовясь к атаке, но вдруг замерли, застыли на месте.

Лицо Орда расплылось в жуткой улыбке.

– Люди Икс слишком напуганы для военных хитростей? Тогда, пожалуй, пора кончать с этим.

Сколько раз я представляла себе Петра голым – или почти голым, передо мной… наедине со мной…

Но такого мне и в голову прийти не могло бы.

Сидим футах в десяти друг от друга. Все вокруг озарено красным светом, повсюду неземные колонны и спирали. Отчего-то все это не кажется неуместным. Такое чувство, будто я – не на Земле. Будто я каким-то образом покинула собственное тело и очутилась в параллельном мире, где Петр жив и здоров. Поменялась местами со здешней Китти Прайд. Теперь она – там, в моем мире, где Петр погиб, и вынуждена жить с огромной раной в сердце. А я – здесь, с Петром, и это просто в голове не укладывается.

Конечно, все это неправда. Вот я. Вот он. Он есть, и в то же время его нет, а я не переносилась ни в какую параллельную вселенную. Просто все параллельные вселенные разом рухнули, свалились прямо мне на голову, и я не знаю, что сказать и что сделать. А он тем временем сидит напротив, будто огромный русский школьник – спина прямая, руки на коленях…

Он – школьник, а я – учитель. Он ждет, что я скажу. И я говорю первое, что приходит в голову…

– Мне нужно задержаться здесь на минутку.

Петр удивленно взглянул на Китти.

– Чтобы вытащить нас отсюда, мне нужно отдохнуть, – продолжила она. – Идти сквозь металл и одной нелегко, а с тобой… будет малость…

– Ты выглядишь совсем иначе.

Это были первые слова, сказанные им с той минуты, как он упал перед ней на колени, спрашивая, мертв ли он, наконец. Китти заверила его, что он вовсе не мертв, и помогла ему сесть. Это положение он и сохранял до сих пор, мысленно изо всех сил стараясь угнаться за ходом событий.

– Да… да, – сказала Китти. – Я выгляжу иначе, потому что действительно… изменилась.

Он медленно кивнул, свыкаясь с этой мыслью.

– Значит, времени прошло много?

Китти, не торопясь, поднялась на ноги. Ее переполняли самые противоречивые чувства. Петр, не двигаясь, смотрел на нее все тем же слегка озадаченным взглядом. А она изо всех сил старалась держать себя в руках.

– Прости, но ты должен это знать. Если ты – клон, робот, или там призрак, или пришелец из параллельного мира, я это переживу.

– Рад слышать.

– Спасибо.

Голос Китти зазвучал громче. Она боялась, что ее невероятные, фантастические мечты о возвращении ее любимого, Петра Распутина, сбылись только затем, чтобы тут же развеяться, как дым… Охваченная этим страхом, она не могла совладать с ним.

– Но если ты – какой-нибудь оборотень или фокусник, решивший поиздеваться надо мной, я убью тебя. Я тебя… топором зарублю! – после недолгой запинки выпалила она наобум. – И потому немедленно, прямо сейчас, докажи, что ты – это ты. Скажи же что-нибудь. Покажи что-нибудь, чего я не смогу…

– Катя, – мягко начал он.

– Ты погиб!!! – перебивать ее не было смысла: ее несло и несло. – Петр Распутин погиб! Я точно знаю – сама отвезла его прах в Россию и своими руками развеяла по ветру!

Вот тут ровное, бесстрастное выражение его лица впервые изменилось. Нет, ни сбивчивых оправданий, ни четкого и ясного объяснения его невероятного возвращения не последовало. Один лишь взгляд – взгляд, полный неподдельного изумления. Именно этого и следовало ожидать от Петра Распутина, скромного сельского парня.

– Вот оно как… – при виде ее кивка он опустил взгляд к полу, точно от огорчения, и вновь взглянул на нее. – Спасибо.