Мэри Пирсон - Поцелуй обмана

Эбен пришпорил своего жеребца и тоже свернул. «Они в панике! Несутся сломя голову!» – вопил он.

– На север! – крикнул мне Каден.

Нахлестывая лошадей, они гнали их галопом. Я понеслась за ними следом. На востоке из-за горизонта вздымалось облако пыли, темное, точно грозовая туча, необъятных размеров. Что бы оттуда ни надвигалось, вряд ли мы могли двигаться быстрее него. Облако неслось вперед, стремительное, неистовое и ужасающее по своей мощи. Сейчас! – подумала я. Меня словно ударили кулаком в грудь. Сейчас, Лия! Поворачивать назад было самоубийственным решением, но я без колебаний натянула поводья. Конь подо мной попятился, и я резко изменила направление, повернув на юг. Обратного пути не было. Пан или пропал. В моем распоряжении были какие-то доли секунды, пока Каден не заметил, что меня нет рядом с ним – а потом было уже слишком поздно гнаться за мной.

– Хоп! – закричала я в полный голос. – Хоп!

Горизонт катился на меня нарастающей черной волной. Она надвигалась так стремительно, что меня охватила паника. Не успеть! Приметив впереди невысокий пригорок, я направилась к нему, но до него было еще слишком далеко. Конь тоже был напуган до предела. Ослепляющий ужас бился в нас обоих. Sevende! Вперед! Скорее! Скоро однородная черная масса стала распадаться, превращаясь в кипящую мешанину тел, копыт и смертоносных рогов.

– Хоп! – пронзительно вопила я, подгоняя коня. На нас неслась сама смерть – вот-вот, в считаные мгновения, она обрушится на нас.

Ничего не получится, успеть невозможно , подумала я. И меня, и лошадь сомнет, снесет этим потоком. Грохот стал оглушительным, я не слышала собственных криков. Вокруг я видела черноту, пыль – жуткий конец! Пригорок. Небольшая возвышенность. Грохот был уже прямо за спиной, я сжалась. Вот сейчас это случится – боль, удары копыт, кровавое месиво – но поток пронесся… позади . Мы успели. Мы успели! Я продолжала гнать коня, пока мы не удалились на безопасное расстояние, и остановила его только, когда поднялись на пригорок.

Я оглянулась посмотреть, что же это была за сметающая все на пути масса из копыт и рогов, потому что до сих пор не имела возможности рассмотреть детали. А рассмотрев, я ахнула. Заполоняя всю степь, текла с востока черная река – громадное стадо бизонов пронеслось совсем рядом, едва не зацепив нас.

Они двигались, как единое тело, единая смертоносная сила, но сейчас, когда сердце у меня в груди чуть унялось, я начала различать отдельных зверей, величественных, могучих и по-своему прекрасных. Исполинские мохнатые горбы, светлые округлые рога, бородатые морды, могучие лбы-наковальни – бизоны проносились мимо с угрожающим басовитым гулом – песнью войны. Я потрясенно провожала их глазами. Такого зрелища я никогда не видала в Морригане – и едва ли когда-то увижу еще.

Я смотрела и смотрела на проносящихся мимо животных, пытаясь рассмотреть другую сторону потока, но обзор закрывали облака пыли. Удалось ли уцелеть венданцам? Мне вспомнился Эбен на хромающем жеребце. Да нет, если уж я смогла дотянуть до безопасного места, то мужчины и подавно.

Но я не собиралась дожидаться, пока поток бизонов иссякнет и мне придется убегать уже не от них, а от Кадена. Развернув коня, я стала спускаться с пригорка, увеличивая разрыв между нами.

Темнело. Я знал, что она поскакала на юг и был уверен, что она направится к лесу. Там она рассчитывала найти убежище, но не надо бы ей туда соваться. Мы всегда объезжали равнинные леса, делая широкий круг, потому что знали, кто в них обитает. Если мы не догоним ее до наступления темноты, она не переживет эту ночь.

Гриз и Финч были убеждены, что Лия оторвалась от нас по чистой случайности. Я знал, это не так. Еще все были уверены, что девушка спасла нам жизнь, что ее дар – не выдумка, а такая же реальность, как почва у них под ногами. Я же не мог понять, совпадение это или истинное знание. Если так часто притворяться, будто слышишь призыв дара, как притворялась она, когда-нибудь можно ожидать совпадения.

Я остановился, всмотрелся в линию деревьев, которые росли на юге плотной стеной. При мысли, что Лия въезжает под их кроны, я поежился. Мы потеряли ее след примерно за милю до этого места, и я мог только догадываться, где именно она въехала под полог темного леса. Мы разделились, договорившись снова встретиться в саванне на утренней заре. Я молил богов, чтобы первым на нее не наткнулся Малик. Не знаю, что было бы для нее страшнее – он или твари из леса.

Это был странный лес. С черных деревьев, стволы которых были толщиной с кочевую кибитку, волнистыми прядями свисал серый мох. Конь сначала артачился, отказываясь идти вперед, но я все же заставила его. Вокруг раздавались пронзительные крики, им отвечало эхо, переходя в хохот, от которого по коже бежали мурашки. Я всматривалась в верхушки деревьев, пытаясь разглядеть, что за птицы так кричат, но видела только тени.

Мне некогда было задумываться об этом и пугаться – нужно было решать, что делать дальше. Еда и костер. Я не погибну, оставшись одна, как пророчил мне Каден. Остановив коня в круге, образованном пятью массивными деревьями, я спешилась, развязала седельный вьюк и вытряхнула все его содержимое. Вещей было совсем немного: книги, баночка мази, трава чига, несколько лоскутов для перевязок, щетка и кожаный шнурок для волос, катушка шелковых ниток для зубов, истрепанная смена белья и мое огниво.

Ни крошки еды. Мои с таким трудом собранные припасы Каден погрузил на своего коня, видимо, чтобы у меня не возникло и мысли о побеге. Подержав в руках огниво, я хотела разжечь костер, но задумалась, взвешивая все за и против. Не хотелось оставаться в полной темноте в этом зловещем лесу, но в такой дикой местности свет огня будет виден издалека, как маяк. С другой стороны, в такой чащобе толстые стволы и кустарники смогут скрыть маленький костерок.

От голода у меня урчало в желудке. Мне никак нельзя было терять силы, которых я набралась в лагере кочевого народа, но не имея оружия не добыть даже мелкой дичи. Придется ограничиться тем, что сумею отыскать. Я знала, что за существа живут в лесной подстилке, и только опасность ослабеть заставила меня искать их. От отвращения у меня заранее сводило челюсти и рот наполнялся кислой слюной. Наткнувшись на полусгнившее бревно, я перевернула его. Земля под ним кишела желтоватыми жирными личинками.

Как-то Реган подбил Брина съесть такую, уверяя, будто кадеты обязательно должны уметь их есть. Брин не любил уступать и проглотил толстую извивающуюся гусеницу. Через секунду его стошнило. Но я знала, что эти существа питательны, как жареная утка.